Отрави меня собой - Екатерина Звонарь-Елисеева

Артём лукаво прищурил глаз и, воспользовавшись замешательством девушки, притянул ее к себе. Обнял сзади и положил подбородок на ее макушку, крепко обхватив руками. Будто опасался ее исчезновения. Глаза его щурились от удовольствия.

— А жаль, — шепнул он ей на ухо.

От его низкого приглушенного голоса, наполненного какими-то волнующими интонациями, дрожь вмиг пробежала по телу Оли; ноги стали ватными и ослабели.

— Вы отлично смотритесь вместе, — уверенно заявил Аркадий, в чем с ним согласилась его супруга, активно закивав головой.

Их слова принесли Ольге несказанное наслаждение, тепло разлилось по венам. Совершенно неожиданно для себя, она расслабилась и позволила себе накрыть своими руками сильные руки Артёма. Откинув голову ему на грудь, девушка едва не заурчала кошкой, так хорошо ей стало. Мажор лишь плотнее вжал ее в свое гибкое тело, позволив волнующим мурашкам носиться по позвоночнику. Было так уютно в его объятиях. Спокойно и надежно. Да и Лавр ничего неприличного себе не позволял. Иногда, правда, жарко дышал ей в шею, жадно поглощая ее запах.

Когда прозвучала команда собираться, Оля едва не зарычала. Нет! Не хочу! Еще чуть-чуть! Именно такие эгоистичные мысли устроили в ее голове настоящий бунт. Но ничего не поделаешь. Впереди еще ужин и… Оля накрыла ладошкой одну из вспыхнувших румянцем щек. Боже! Она же должна быть на ужине в платье! Волнение поселилось в ее груди, отозвавшись странным томлением в животе.

Никогда еще Оля так не нервничала. Даже когда Лёха приглашал ее на свидание, она чувствовала себя гораздо увереннее, чем сейчас. И вроде причин для страха быть не должно — ведь это не свидание с Лавровым, а всего лишь обычный прощальный вечер, организованный для гостей. Правда, Лавр что-то упоминал о торжественной части. Маша, уже полностью готовая, минут пятнадцать как пыхтела рядом, не понимая, почему медлит старшая сестра. Оля же стояла перед зеркалом в пол и пялилась на свое отражение.

— Оля, ты класс-ная! — с задержкой пролепетала Маша и потянула сестру за запястье. — Идём.

Девушка покосилась на Машку и вернула взгляд на зеркало. Передернула плечами.

Волосы, аккуратно поднятые вверх, обнажали шею с одной стороны, с другой стороны на плечо падала объемная, закрученная в спираль и украшенная несколькими бусинками, коса. Легкий ненавязчивый макияж оттенял черты лица. Элегантное коктейльное платье нежно-голубого цвета с коротким рукавом, вертикальным разрезом до середины груди, широкой, сделанной серебряной нитью, замысловатой вышивкой чуть ниже талии и с юбкой длиной до колена отлично сидело по фигуре. Дополняли образ бежевые туфли на каблуке.

Ольга не могла избавиться от роя назойливых вопросов. Уж не слишком ли она расфуфырилась ради Лаврова? И вспоминала маму, которая настояла именно на этом платье. Девушка была на грани истерики. Что подумает про нее мажор? Как он, привыкший к девушкам в самых модных и дорогущих нарядах, оценит ее внешний вид? Сегодня, как никогда, хотелось спрятаться от него и его прожигающего насквозь взора. Острое желание плюнуть на всё, смыть косметику, содрать платье и забиться под одеяло так и свербело где-то под коркой.

Раздался стук в дверь. Маша с радостным воплем, в котором так и сквозило облегчение, понеслась вперед открывать.

— Дамы, опаздывать не красиво, — раздался густой голос Лаврова, заставивший волнительные мурашки побежать по позвоночнику Ольги.

— Оля тор-мо-зит! — при этом Маша умышленно растянула последнее слово, явно потешаясь над сестрой.

— Ты отлично выглядишь, принцесса! — мягко сказал Лавров, и до слуха Оли долетел звук, характерный, когда кого-то чмокнули в щеку и чье-то довольное урчание.

— Спасибо!

— Медведева! Где ты там? Не спрячешься, я тебя все равно отыщу, — весело громыхнул мажор.

Оля вздрогнула и чертыхнулась про себя. Ну, что она, как пятнадцатилетняя школьница, в самом деле?! Расправила плечи, сунула смартфон в клатч, схватила ключи от номера и вышла к воркующей парочке. Они одновременно повернули головы в ее сторону. Девушка окинула взглядом крепкую фигуру Лаврова, затянутую в темно-синий костюм и белоснежную рубашку, и поняла, что больше сопротивляться своим желаниям она не в силах. Проглотив вязкую слюну, Оля приподняла подбородок и несмело улыбнулась Артёму. Он, как всегда, был неотразим и уверен в себе. Всего на мгновение на его лице отразилось замешательство, и девушка подумала, будто ей померещилось.

Сказать, что он потерял дар речи — ничего не сказать. Он обомлел, и сердце его начало отбивать в груди чечетку. Такой ослепительно яркой и красивой Ольга Медведева — эта заноза, его личная отрава — никогда не выглядела. Женственная, лучащаяся каким-то внутренним светом, она затмила всех и вся. У него даже язык прилип нёбу. Он таращился на девушку, которую до ломоты во всех мышцах жаждал заключить в свои объятия и целовать ее губы. Хотел сделать ее только своей и скрыть от посторонних глаз. Смотреть на нее, любить ее должен был лишь он один. Медведева, не моргнув глазом, окунула его безумную пучину страстного жаркого желания. С трудом выйдя из ступора, Артём выпрямился и протянул Ольге руки. Щеки ее слегка покраснели, и она вложила свои пальцы в его ладони.

— Ты выглядишь… потрясающе, Оля, — выдохнул он.

— Спасибо, Тёма, — улыбнулась она. — Ты тоже.

Когда спустились вниз, веселый гул стоял в вестибюле, где их встретила нарядная толпа гостей. Аркадий, Алевтина и Виктор взволнованно топтались неподалеку. При появлении Маши, Витя сразу взял ее под свою опеку, положив ее руку на изгиб своего локтя, чем вызвал улыбку у деда и Артёма.

— А почему мы здесь стоим? — спросила Оля у Алевтины.

— Ждем. Сейчас будут говорить речь, — женщина понизила голос до шепота, — и ходят слухи о каком-то сюрпризе.

Буквально через несколько секунд внимание всех гостей привлек высокий, атлетически сложенный мужчина в черном костюме. Он представился управляющим и от имени руководства поблагодарил всех присутствующих за выбор базы «Кедровое» в качестве места отдыха, выразил надежду увидеть здесь всех еще не один раз и пригласил пройти к озеру, дабы все могли насладиться небольшим шоу.

Гости неторопливо вышли на улицу, медленно шагая к озерку. Дорожки к нему освещались низкими фонарями в форме шаров, дарившими мягкий рассеянный свет, погружая пространство в таинственную атмосферу волшебства. Ночной воздух был упоителен и свеж, по темному небосводу рассыпались яркие бусины звезд.

— Ого! — вырвалось у Аркадия.

И все гости застыли у обгороженной площадки; по ее периметру на равном расстоянии пылали факелы. Когда народ растянулся так, чтобы всем было хорошо видно, зазвучала музыка. А в центр площадки выбежали сначала две девушки, обтянутые словно второй кожей, черными костюмами. Следом за ними появились два парня, одетые в противовес девушкам, в белоснежные жилетки и шаровары. Как ночь и день они были разными, и единственное, что объединяло их, вплетая гармонию в их пары — это одинаковые золотые узоры на одежде. Артисты театра огня под громкие аплодисменты, восторженный писк и одобрительные возгласы принялись виртуозно жонглировать горящими булавами. Они перебрасывали их друг другу, чем вызывали радостный гул у зрителей.