Век Лилит - Алексей В. Мошков

было решено воздвигнуть мемориальный храм, посвященный памяти сражающихся за веру. Но главным вопросом повестки дня по-прежнему оставалась задача остановить гибель воинов и гражданского населения, а также предотвратить возможное вторжение серой слизи. Нужно было принимать решительные меры. Дэни понимал, что в глобальной катастрофе виноват не только его отец, но и он сам. Глава совета не мог простить себе, что не сумел остановить Николсона-старшего до того, как тот совершил необратимый поступок, выпустив культуру наночастиц в космическое пространство. Пока не поздно, нужно было уговорить отца найти способ борьбы с серой слизью, если таковой в принципе существовал. Кроме похвального желания спасти чужие жизни, у Дэни были и личные мотивы. Недавно Лейла сообщила ему, что беременна.

Яхта, названная в честь Святой Лейлы, было модернизирована кораблестроителями планеты Лилит. Теперь она не нуждалась в специальном корабле-матке, чтобы совершать гиперпространственные прыжки, сделавшись совершенно автономной. Оставив супругу на попечение Илги Бергман и тестя, Дэни отправился на Сигму, четвертую планету в системе звезды Арнеб, известной также как Альфа Зайца. Возле научной колонии, возглавляемой Николсоном-старшим, «Святая Лейла» опустилась на рассвете, когда лучи бело-голубой карликовой звезды едва лишь коснулись остывших за ночь песков пустыни. Дэни покинул борт своего кораблика и направился к колонии пешком. Никто не вышел ему навстречу. Никто не встревожился по поводу посадки неизвестного корабля. Впрочем, сотрудники Десмонда могли узнать силуэт яхты, которая уже однажды побывала здесь. Тем не менее беспечность здешних ученых казалась вновь прибывшему подозрительной.

Тревога Дэни усилилась, когда он обнаружил, что ворота в стене открыты. Нет, они не были распахнуты настежь, а лишь приоткрыты, словно их забыли запереть. Приблизившись, Дэни осторожно заглянул внутрь. Пространство выглядело пустым и запущенным, можно было увидеть крохотные барханы песка, наметенного возле стен. Нехорошее предчувствие сжало сердце. Николсон-младший направился к памятной ему двери, которая вела во внутренние помещения административного здания. Она тоже оказалась не заперта. Проникнув внутрь, Дэни обнаружил, что двери кабинетов распахнуты, по полу разбросаны бумаги. Николсон-младший сделал несколько шагов к кабинету отца. Под ногой что-то хрустнуло. Это была пробирка. Лабораторная посуда, оборудование были переломаны, разбиты, везде царил хаос.

Стало ясно, что колонисты не просто покинули строение, а были вынуждены либо отступить перед неведомыми погромщиками, либо погибли. О последнем не хотелось думать. Отец Дэни улетел к себе сразу после свадьбы. Что с ним стало, сын не знал. Как не знал он и того, когда случился этот погром и кто стал ему причиной. Николсон-младший с трепетом заглянул в отцовский кабинет, опасаясь, что обнаружит куда более страшные доказательства чужого присутствия. Стекла книжных шкафов из драгоценных пород дерева были разбиты. Старинные бумажные книги выброшены на пол. Осторожно переступая через тома, Дэни подошел к письменному столу. Среди вороха смятых, вернее истерзанных, рукописей он обнаружил листок, на котором было всего несколько строчек. Николсон-младший понял, что в его руках записка. Когда-то очень давно, когда Дэни не исполнилось еще и десяти лет, отец учил его разбирать иероглифы, обнаруженные отцом на фресках давно вымершей культуры на планете Сицилия.

Иероглифы складывались в слова, которые посторонний понять не мог:

«Дэни! Мы подверглись нападению неизвестных. Они захватили в плен несколько моих сотрудников. Остальные вместе со мной вынуждены отступить к инопланетному звездолету. Ты знаешь, где его найти. Папа».

Аккуратно сложив листок, Николсон-младший сунул его в карман. Примерное направление он помнил, но как ему добраться до нужного места? Придется, видимо, поднимать яхту и суборбитальным перелетом добраться до начала каньона, который ведет к котловине с дисковидным кораблем древних пришельцев. Дэни вышел из кабинета и направился к выходу из здания. Не успел он сделать и нескольких шагов, как услышал позади себя шорох. Обернулся. В дальнем конце коридора стоял человек. И хотя лицо было в тени, Николсон-младший его узнал, хотя меньше всего ожидал здесь увидеть. Благодаря этому человеку он сумел вырвать Лейлу из рук сотрудников линейной исследовательской лаборатории, с этим человеком Дэни расстался после возвращения на планету Сочи и думал, что его никогда уже больше не встретит. Однако человек предполагает, а Великая Матерь располагает.

– Артур?! – осторожно спросил Дэни. – Как ты здесь оказался?

– Привет, дружище! – не сразу откликнулся тот.

Голос его звучал глухо и невнятно, словно старый попутчик был изрядно подшофе.

– Рад, что ты прилетел.

– Ты не ответил на мой вопрос.

– Я давно здесь, – сказал Артур.

– А где все остальные? Где Сьюзен? Где профессор? – спросил Николсон-младший, решив, что не станет говорить давнему приятелю о том, что знает.

– Это загадка, – прозвучало в ответ. – Они куда-то пропали. Я не знаю, где они.

– Как же так? Они пропали, а ты остался?

– Я остался, – все тем же деревянным голосом произнес Белл. – Они сбежали. А я остался.

– Отчего же они сбежали? И почему бросили тебя одного? Ведь ты здесь один?

– Я один, – последовал ответ. – Здесь были беспорядки. И они сбежали.

Дэни понял, что Артур не пьян. Скованность и невнятность его речи вызвана чем-то другим. И еще он не верил тому, что собеседник ничего не знает о происшедшем. Не может не знать, но почему-то скрывает. Другая странность заключалась в том, что во время разговора Белл оставался в том же месте, где Николсон-младший его увидел. По какой-то причине он не хотел приближаться к сыну главы научной колонии. Впрочем, и Дэни не горел желанием к нему подходить. Не только в манере говорить и уклончивых ответах, но и во всем облике выпивохи Артура что-то крылось. Он выглядел совершенно опустившимся. Некогда белый комбинезон был покрыт темными, неприятного вида пятнами и местами разорван. Подбородок покрывала многодневная щетина. Прежде Белл, несмотря на пьянство, следил за своей внешностью. Конечно, столь неопрятный вид мог объясняться тем, что неизвестные устроили разгром не только в административном корпусе, но Николсон-младший чувствовал, что причина в другом.

– Если тебе больше нечего мне сказать, я пойду, – произнес он.

– Куда? – резко спросил бывший попутчик.

– Это мое дело.

– Ты знаешь, где найти своего отца! – это был не вопрос, а утверждение.

– Я уже сказал, Артур, что это мое дело.

– Да. Прости. Возьми меня с собой.

Дэни колебался. Его смущало, что Белл говорит, как механическая кукла. Может, это результат сильного душевного потрясения? Может, поэтому он так выглядит и говорит? Ведь неизвестно, что здесь творилось. Как бы там ни было, бросить живого человека в этом свинарнике недостойно верующего в Благую Силу.

Глава двадцать восьмая. И всё-таки выход есть!

«Святая Лейла»