За гранью грехов - Лана Мейер

— Да, это все Коул. Когда муж занят на работе и у него нет настроения, я моментально считываю его состояние. За столько лет совместной жизни, мы стали эмпатами друг для друга. В последние дни он все время занят: закрывается в своем офисе или едет в него и проводит там дни и ночи. Мы вместе столько лет…пора бы уже привыкнуть к его приступам социофобии, но каждый раз, когда Коул уходит в себя, меня взрывает. Но с другой стороны, я понимаю, как он нуждается в этом погружении внутрь себя. Такого мужчину я выбрала, и мне стоит принимать все его стороны.

— Как я тебя понимаю. Мой мужчина такой же сумасшедший социофоб. Трудолголик. И эмоциональный импотент. В отличие от меня, — в этот момент мне как раз приносят коктейль, красиво украшенный кусочком ананаса. Не в силах сдержаться, хлопаю в ладоши, словно маленький ребенок и с благодарностью улыбаюсь официанту.

— Это точно, — усмехается Бекс, наблюдая за моей реакцией. — Коул психует, когда я называю его больным или сумасшедшим, в моменты ссор.

— Почему? Это же просто слова, брошенные на эмоциях.

— Ну он…, — Ребекка осторожно поправляет волосы, оглядываясь по сторонам так, словно кто-то нас может подслушать и передать разговор Стуонэму. — Я никому не рассказывала об этом, поэтому, надеюсь, это останется, между нами. Его отец был настоящим безумцем. Диагноз: шизофрения. И он всю жизнь думает, что безумие передалось ему. Как одержимый, проверяется каждый год и все такое. Он даже в настоящей психушке ни один раз был. Поэтому, я считаю, что нам нужно завязать с травкой и прочим — даже редко употреблять мне больше не хочется. А он так расслабляется порой, — нервно сглатываю, моментально вспоминая свои невеселые деньки в рихабе.

— Именно в психиатрической клинике ЛА, они с твоим Кингом и познакомились. Пора тебе узнать это, Ри. Наш несостоявшийся тройничок на закрытой вечеринке — театр, — вдруг раскрывает карты Ребекка, чем вводит меня в тотальное онемение и ступор. — Коул считает Дэниела другом, и если честно, мне это не нравится, — Бекс пренебрежительно морщит носик, выражая свою острую неприязнь по отношению к моему мужчине. — Ты уж прости, но говорю, как есть. У Коула чистая компания. Все по закону. А вот Дэниел сколотил состояние на кризисе во время пандемии, и я не уверена, что он играл честно, — высказывает свое мнение Ребекка, перекликающееся с позицией желтых газет. — Я не хочу, чтобы Коул попал в тюрьму. Особенно теперь, когда я узнала, что…

— Это пустые обвинения, Бекс, — вспылив, перебиваю я. — Будь осторожна со словами, когда ты говоришь про Дэниела Кинга, — стараюсь дышать спокойно и не выдавать своего раздражения. — Может он просто гений с блестящей чуйкой, и вполне мог спрогнозировать всю ситуацию на рынке.

— Да…да, ты права. Не хотела тебя обидеть. Просто переживаю за Коула. Мне бы не хотелось увидеть его за решеткой. А работа у него такая, что в любой момент могут подставить. Он обладает слишком большой информацией об этом чертовом городе, — она косится в окно, кидая взгляд на небоскребы Нью-Йорка. — Как я скучаю по Лос-Анджелесу, кто бы знал. Там спокойнее, теплее…по-семейному, что ли. Но для моих роскошных платьев это не лучший город.

— Насколько они близки? — уточняю к Бекс я, прекрасно замечая, что она встревожена чем-то еще.

— Компания Коула охраняет сервера компании Кинга, в том числе. Я думаю, им обоим выгодно сохранять свою дружбу, зачатую в той психушке, — нервно усмехается Бекс. Достает из сумочки зеркало и помаду, принимаясь яро поправлять свой и без того идеальный макияж.

— Почему ты вдруг решила поделиться всем этим сейчас?

— Потому что мне стыдно. Мы с тобой становимся ближе, Ри, а я терпеть не могу лицемерие, и сама не люблю лгать. Я очень люблю своего мужа, но когда он обижает меня, мне хочется его позлить. Что не отменяет того факта, что я правда переживаю за тебя. И мне очень не нравится, что Коул общается с Кингом вне работы.

— Ты рассказывала, Коул помешан на коллекционировании скорпионов и змей. Наверное, на этом они и сошлись в психушке, — подмигиваю Ребекке, стараясь не акцентировать внимание на том, насколько больные увлечения у наших партнеров.

— О да. Я долго привыкала к этой странности. И привыкла довольно быстро, когда он запер меня в террариуме со своими друзьями.

— А я сама напросилась, — парирую я. — Как думаешь, откуда такое странное увлечение?

Ребекка, наконец, пробует свое блюдо на вкус, и задумчиво протанцевав вилкой по тарелке, выдает:

— Как я уже сказала, отец Коула был серьезно болен. Он как-то рассказывал мне, что считает: змеиный или скорпионий яд может обладать не только разрушительными, но и целебными свойствами. И это все, что я знаю. Учитывая извращенное сознание Коула…не удивлюсь, если он добавляет каплю яда в свой протеиновый шейк каждое утро, — Ребекка заходится нервным смехом, вызывая во мне смутные чувства своей легкой шуткой.

Сразу несколько мыслей мощной стрелой пролетают сквозь мою голову, рождая в ней полный сумбур.

— Кажется, я наговорила тебе лишнего и только загрузила…все из-за нервов, — начиная с сумасшедшей скоростью поедать свой ужин, замечает Бекс. Вытирая губы от следов соуса, она вдруг берет салфетку в руки и начинает беспорядочно рвать на крошечные бумажные лоскутки.

— Ты ешь, а я скоро вернусь, — стараясь понять, в чем истинная причина ее нервозности, ставлю в известность я. — Нужно проветриться в саду наверху, и наведаться в искусственный сад. Сниму там пару кадров для нового поста заодно. Надеюсь, когда я вернусь, ты будешь готова поделиться со мной тем, что на самом деле тебя тревожит.

С крыши открывается довольно красивый вид на другие кирпично-красные домики Сохо, построенные в аккуратный ряд. Медленно оглядываю искусственные деревья, достав телефон. Обдумываю место для фотографии, погружаясь в рабочий процесс. Кажется, одному из официантов придется побыть моим фотографом. Как только я хочу выйти из уголка руфтопа, спрятанного за сакурой и позвать кого-нибудь помочь мне, происходит незапланированное. То, отчего сердце моментально уходит в пятки, а с губ вырывается вскрик, тут же подавляемый сильной мужской ладонью.

Его мощное, вибрирующее от ярости, злости и ненависти ко мне тело, прижимается сзади. Парфюм, вызывающий во мне инстинктивную тошноту, я узнаю сразу. Кинг…старший.

Ну конечно. Он не мог пропасть навсегда. Лишь затаился на время, вынашивая для меня свой очередной гадкий план. Он совсем спятил, если решил захватить меня в плен в общественном месте.

— Замри, куколка, — его сиплый голос вызывает у меня глубокое отвращение. — Только попробуй закричать, — едкий шепот проникает в глубины моей души, вскрывая и распарывая в ней старые раны. — Помни, что в любой момент, я могу уничтожить твою прекрасную сказку. Точнее, ее иллюзию. Хочешь, чтобы «игра» закончилась? Я могу выключить, Эри…отключить источник.

— Отпусти меня, — упрямо мычу в его ладонь, и Роберт резко разворачивает меня к себе. Кажется, морщины на его лице стали только глубже. Но не от возраста и времени, а от недовольных и яростных эмоций, которые оставляют глубокий отпечаток на его внешнем виде.