Шут из Бергхейма - Юрий Погуляй

— Да, главное их удачно поджечь!

Я устало вздохнул. Может, это не в них дело, а во мне? Неясно изъясняюсь, допускаю кривотолки. Таблички с надписью «Сарказм» нет. Откинув в сторону левые мысли, я принялся изучать гостей.

Между неторопливыми древесными гигантами метались уже знакомые мне проклятые волки. Много волков. И среди них очень сильно выделялись звери побольше, с серебристыми гривами. Уровни их я пока определить не мог.

— Смотри! Смотри какая радость! — толкнул меня в плечо незнакомый карл. Он ткнул рукой налево, туда где когда-то стояла кузня задохликов. На холме появилась тварь чем-то напоминающая Ночного Хозяина. Немного поменьше, но все-таки. Рядом с ней возникла еще одна. Под ногами гигантов сновали волки. Вода вскипела — на берег выбиралась зверюга размером со слона. Щупальца скользили по траве, выволакивая лоснящуюся тушу на берег.

— Это не очень здоровый оптимизм, — отметил я восторг северянина. — Я бы даже сказал — очень нездоровый.

— Чудные слова говоришь, — ответил тот. — Всеотец с нами!

— Где хевдинг?

Викинг огляделся, пожал плечами. Я побежал по помосту, машинально считая бойцов. Среди карлов тут были и простые стрелки. Обмундирование попроще: на головах капюшоны, доспехов почти нет. Но взгляды цепкие. Почти у каждого лучника рядом дымились жаровни с углями, за которыми приглядывали старательно не показывающие страха подростки.

Когда я добрался до стены, которая должна была примыкать к нашему дому, то насчитал тридцать карлов и столько же стрелков. Из леса с северной стороны шли такие же омерзительные сеятели с волками. Но в чаще, на границе, я разглядел несколько Сыновей Лося. Рогатые твари наблюдали за городом из леса.

Это очень напоминает осаду. Черт! Я обернулся.

Поле возрождения уже зеленело. Один из деревянных жирдяев ломился прямо по центру, распространяя вокруг гнилостные волны. Вот дьявол! Это ведь стратегический объект для нас.

Умирать теперь никак нельзя.

— Бить жирных. В первую очередь бить жирных! Сожгите их, во славу Одина и Фреи! — орал здоровенный карл. Я узнал в нем Ивара Железнорылого. Пробегая, хлопнул гиганта по плечу. Тот не сразу меня узнал, но когда понял, что перед ним тот сумасшедший дурак, сломавший об его шею нож, — отшатнулся в испуге.

— Где Харальд?! — спросил его я.

Он отмахнулся, мол, там, дальше.

Хевдинг стоял на противоположных воротах, изучая обстановку. Надо было с этой стороны начинать, не пришлось бы полоумным сайгаком обскакать полгорода.

Пузаны приближались. Топали они очень медленно, не неотвратимо. Судя по всему, Сеятели эти были только в северном лесу. С восточной стороны ходячих деревьев, изрыгающих мох, не наблюдалось. Зато на холме раскачивались деревья, пропуская нечто огромное. Макушки тряслись, даже здесь было слышно, как стонут и падают на землю могучие стволы.

Когда поросшая зеленью тварь выбралась на свободу — мне снова вспомнились картины Розальски. Опутанный листвой гигант, ростом повыше Ночного Хозяина, ныне покойного, волочил за собою вырванный с корнем дуб, взрывая землю сучковатыми ногами. Выглядел он как помесь злобной пародии на человека и хищного энта. Среди пышных зарослей на плечах твари едва угадывалась крошечная головка. Бил этот великан, наверняка, один раз, потому что второго удара не пережить никому.

— Где вы их хоронить-то всех будете? — спросил я Харальда Скучного.

Прогресс текущего уровня репутации с кланом Бергхейм — 93,04%

— Зачем хоронить? Мы их сожжем, — улыбнулся хевдинг.

— Звучит логично, — согласился я. — Три-четыре бригады спятивших лесорубов и победа у нас в кармане.

Харальд положил обе руки на частокол.

— Я чего тебя искал-то, славный хвединг. Помнишь, ты приходил к нам с разговором о том, что тебе нужна наша помощь. Так вот! Она пришла! Ребята уже в пути. Куда нам идти?

Хевдинг повернул голову, нахмурился. Очень так громкоговоряще нахмурился.

— У меня напрашивается направление, куда ты можешь нас послать, — добавил я, — но мы ведь можем принести пользу. Вон, тех же волков уже крошили.

Про сына Лося я умолчал. Только покосился на стоящих у леса гигантов с лосиными рогами. Их было уже больше десятка. Северяне на помосте перешучивались. Карлы боя не страшились. Будем надеяться, что это от опыта войны с Выводком, а не из-за их фанатичного желания побухать с Богами в Валгалле.

Харальд фыркнул. Отлепился от частокола, прошел мимо меня.

— Олаф! — гаркнул вниз. — Шут здесь!

«Карл Олаф предлагает вам вступить в группу — Да/Нет»?

Да.

— Ну так что нам делать? Ребята вот-вот подойдут. Может будет какое-то особенно задание?

Хевдинг кивнул, не глядя на меня.

— Будет, — сказал он. — Задание ваше — сидеть за стеной тихо-тихо. Не мешать никому. И не кормить Выводок. Этому отродью все равно, чье тело забирать, могучего карла или же хлипкого шута. Он просто станет сильнее. Понимаешь?

Кажется, мне сейчас объясняли игровое понятие «фидить», когда смерть союзника усиливает противника. Новичок так может «раскормить» врага до непотребного состояния. Типа как ты себе вот только что построил первого рыцаря, довольный ушел ломать поселение варваров, а раскаченный смертями нуба сосед привел к тебе больших человекообразных роботов, сбросил на твой средневековый городок ядреную бомбу и сделал конец игры. Это если на примере старой «цивилизации».

— Понимаю, — кивнул я.

Армия Выводка приближалась. Справа, с полей, тоже двигались сеятели. Меня будто толкнули в затылок, по голове пробежались мурашки. Я облокотился на поручень помоста, прогоняя дурноту. Умирать нельзя. Возрождение кинет на поле, которое уже под контролем мха. И мох этот что-то сделал со Светой. Что-то такое, от чего она не оправилась и после смерти.

Игра показалась мне еще неуютнее, чем раньше. Оставалась надежда, что, как в некоторых голливудских фильмах, прилетят орлы и все разрулят. Но… Это ведь не по Толкиену делалось. Тут с неба может что-нибудь другое нагрянуть. Что-нибудь совсем недоброе, непременно с листиками да зеленого окраса.

Я покосился наверх, на серое небо и добавил:

— Действительно понимаю. Но принять не могу.

— Не будет от вас в бою пользы. Смирись, — Харальд двинулся по помосту к башне у ворот, глядя куда-то на дорогу.

Я только сейчас заметил на ней человека.

Зеленого человека.

Один из дроттов Бергхейма, покрытый мхом, прогулочным шагом шел к воротам. Посох в его руке покрывала лоза с ярко-красными цветами. С каждым ударом по земле, наружу выбирались островки зелени.

Остановившись перед воротами, жрец поднял голову:

— Вы нарушили договор, — сказал дротт. — Теперь эти земли принадлежат Шепчущему. Шепчущий милостив и потому вы можете уйти.