Книги онлайн и без регистрации » Историческая проза » Великие Тюдоры. "Золотой век" - Борис Тененбаум

Великие Тюдоры. "Золотой век" - Борис Тененбаум

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 93
Перейти на страницу:

Париж восстал, и население его при самой активной помощи королевской армии режет беззащитных протестантов, всех без разбора, не щадя ни женщин, ни детей, ни стариков.

Герой повести Мериме, славный малый Бернар де Мержи, чудом уцелев – его спасла его возлюбленная, прекрасная графиня Диана, – вступает в бой за справедливое дело защиты своих единоверцев и нечаянно убивает при этом своего родного брата, Жоржа[40].

Во Франции начинается новый всплеск религиозной гражданской войны, длиться он будет долго, и брат действительно пойдет на брата – о чем, собственно, и написана повесть Проспера Мериме.

А началось все 24 августа 1572 года, в канун дня святого Варфоломея.

Как это все получилось? Ведь всего несколько дней тому назад посол Франции, месье Фенелон, вел переговоры о браке брата короля Карла IX с королевой Англии Елизаветой, несмотря на то что в Риме ее кляли как «…дочь блудницы лютеранской, Анны Болейн…» и называли еретичкой и «…орудием Сатаны…»? А сестра короля, прекрасная принцесса Марго, и вовсе обвенчалась с Генрихом Наваррским, вождем и надеждой протестантов Франции? Для того чтобы понять все это, нам придется познакомиться с Екатериной Медичи, матерью Карла IX.

Францией в это время правила именно она.

III

Проспер Мериме был автором лукавым и склонным ко всякого рода мистификациям. Свою деятельность писателя он начал с публикации сборника пьес для театра, написанных якобы не им, а испанской актрисой по имени Клара Гасуль, причем в качестве модели для портрета доньи Клары выступил сам Мериме в женском платье, в парике с локонами и накидке в кружевах.

Вполне сошло – Мериме был еще очень молод, и «смена прически» изменила его лицо так, что оно и впрямь выглядело женским.

Не успокоившись на достигнутом, он издал сборник переводов на французский язык якобы собранных им народных баллад – «Гузла, или Песни западных славян». Это было сделано так ловко, что он ввел в заблуждение даже Пушкина, и знаменитое стихотворение, которое все мы учили наизусть в школе, – «Что ты ржешь, мой конь ретивый, что ты шею опустил…» – это перевод на русский с текста, взятого из «Гузлы».

Понятное дело, Мериме не упустил случая развлечься и в своей «Хронике царствования Карла IX». Для начала он назвал ее именем короля Карла IX, в то время как издавалась книга в царствование короля Карла X. Надо сказать, что король Карл IX, французский государь XVI века, выведен в очень непригожем виде – он и неумен, и жесток, и склонен к внезапным припадкам ярости. А если учесть, что короля Карла Х, современника Мериме, во Франции очень не любили, то аллюзии у первых читателей «Хроники» от этой цепочки «королей Карлов» прямо-таки напрашивались.

Но Просперу Мериме было мало лягнуть правительство – он посмеялся и над читателем.

Книга его, конечно же, адресовалась французам, и они прекрасно знали, что Варфоломеевская ночь случилась при Карле IX и что в этой резне едва не погиб Генрих де Бурбон, король Наваррский, ставший впоследствии великим Генрихом Четвертым, и что спастись ему помогла его жена, прекрасная Маргарита Наваррская, сестра короля, и что мозгом «королевской партии» был вовсе не король Карл, а его матушка, вдовствующая королева Екатерина Медичи, и читатель, естественно, ожидает увидеть всех этих лиц на страницах повести.

И, разумеется, Мериме натягивает ему нос. В его повести есть отдельная глава[41], в которой он сообщает читателям, о ком из известных лиц он говорить НЕ будет:

«…Господин автор! Сейчас вам самое время взяться за писание портретов! И каких портретов! Сейчас вы поведете нас в Мадридский замок, в самую гущу королевского двора. И какого двора! Сейчас вы нам покажете этот франко-итальянский двор. Познакомьте нас с несколькими яркими характерами. Чего-чего мы только сейчас не узнаем! Как должен быть интересен день, проведенный среди стольких великих людей!

Помилуйте, господин читатель, о чем вы меня просите? Я был бы очень рад обладать такого рода талантом, который позволил бы мне написать историю Франции, тогда бы я не стал сочинять. Скажите, однако ж, почему вы хотите, чтобы я познакомил вас с лицами, которые в моем романе не должны играть никакой роли?..»

Он отказывается говорить и о будущем Генрихе IV, и о Маргарите Наваррской и роняет разве что несколько слов о короле Карле IX, а на предложение описать Екатерину Медичи говорит следующее:

«…– Екатерина Медичи? А, черт, вот о ней-то я и позабыл! Думаю, что больше я ни разу не напишу ее имени. Это толстая женщина, еще свежая и, по имеющимся у меня сведениям, хорошо сохранившаяся для своих лет, с большим носом и плотно сжатыми губами, как у человека, испытывающего первые приступы морской болезни. Глаза у нее полузакрыты; она ежеминутно зевает; голос у нее монотонный, она совершенно одинаково произносит: «Как бы мне избавиться от ненавистной беарнезки?» и «Мадлен! Дайте сладкого молока моей неаполитанской собачке».

– Так! И все же вложите ей в уста какие-нибудь значительные слова. Она только что отравила Жанну д’Альбре, – по крайней мере, был такой слух, – должно же это на ней как-то отразиться.

– Нисколько. Если бы отразилось, то чего бы тогда стоила ее пресловутая выдержка? Да и потом, мне точно известно, что в тот день она говорила только о погоде…»

Под «…ненавистной беарнезкой…» имеется в виду Жанна д’Альбре, о которой мы поговорим позже, а пока обратим внимание на слова автора: «…мне точно известно, что в тот день она говорила только о погоде…» Ну, после такого издевательского ответа нам должно стать понятным – если мы хотим что-то узнать о Екатерине Медичи, на Мериме рассчитывать не следует.

Придется положиться на себя и заняться сбором информации самостоятельно.

IV

Медичи были знаменитым банкирским родом, своего рода Ротшильдами XV века – но, в отличие от Ротшильдов, они сумели конвертировать деньги во власть и достигли достоинства владетельных князей, герцогов Тосканы.

Екатерина Медичи[42]была сиротой – ее родители умерли, когда ей не было еще и года. Тем не менее сиротка была племянницей Папы Римского, Климента VII, и в 14 лет ее просватали за французского принца Генриха, второго сына Франциска I.

В королевы ее никто, конечно, не предназначал. К тому же после смерти ее дяди, Климента VII, его преемник отказался передать приданое Екатерины Медичи королю Франции, и Франциск I жаловался, что «…девочку ему отдали совершенно голой…». В общем, ей пришлось несладко – французский не был ее родным языком, над ее акцентом смеялись, веса при дворе она не имела. Но в 1536 году наследник престола, дофин Франциск, внезапно умер, и в силу этого его титул перешел к его младшему брату Генриху, мужу Екатерины. По-видимому, с этого-то дня и пошла ее слава «…коварной отравительницы…» – смерть дофина молва приписала ей, «итальянке» и «купчихе».

1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 93
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?