Баннерет - Мстислав Константинович Коган
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Генри, — Бернард положил руку мне на плечо, — Это дерьмовая идея. Фехтовальщик из тебя… Неважный, если говорить мягко.
— Он прав, — поддержала сержанта Айлин, — Кровь я остановила, но если ты…
Я повернулся к ним и молча покачал головой. Сейчас было не время и не место. К тому-же решение уже принято. Заднюю давать поздно. Особенно теперь, после того, как Одрин заглотил наживку. Удивительно легко, кстати. Обычно, подобная горячность не свойственна опытным командирам. Хотя… Никто и не говорил, что он опытный командир. Кроме того, я унизил капитана на глазах у его собственных людей, поставив под сомнение наличие этого самого опыта.
— Что, уже бежишь под юбку к своей… — попытался подъебнуть меня Одрин, но я его перебил, не позволив этого сделать.
— Не стоит судить обо всех по себе, — я пожал плечами, — Если ты настолько труслив, что позволяешь нагибать себя какому-то отребью, прячущемуся по лесам, это отнюдь не значит, что все такие.
— Берись за меч, — сплюнул Одрин, вытаскивая клинок из ножен, — Или вали нахер. Пиздеть — все горазды. Но не все…
— Горазды подтвердить слова делом, — продолжил за него я, — Я понимаю. Но боевым оружием драться с тобой не буду.
— Зассал всё-таки, — капитан ещё раз сплюнул, пряча меч обратно в ножны, — Так я и думал.
— Я сказал, что боевым оружием драться не буду. Потому, что не хочу тебя покалечить. Потому, что не хочу покалечится сам, — я выдержал небольшую паузу, давая командиру деревенской стражи осмыслить услышанное, — Если ты действительно опытный воин каким себя мнишь, то должен понимать, как оно в жизни бывает. Даже человек, впервые взявший в руки меч, имеет шанс случайно покалечить опытного бойца по воле случая. А мы, всё-таки не враги, чтобы в порыве эмоций увечить друг друга.
Одрин смерил меня взглядом полным презрения. Мда уж. Быстро же у местных испарилось уважение к титулам, когда кто-то, стоящий сильно выше их всех в феодальной иерархии вздумал покуситься на их вотчину. Пускай даже, ради их же собственного блага. Всё-таки война откинула здешнее общество далеко назад в своём развитии. Во времена, когда слово «чужак» говорит о человеке куда больше, чем его титул.
Командир деревенского ополчения ещё немного помедлил, обдумывая услышанное. Но вскоре в его взгляде начали появляться искорки понимания. А на губы наползла гаденькая ухмылочка. До Одрина наконец-то дошла простая, но очевидная истина: если он на глазах у всей деревни заставит глотать пыль рыцаря, да ещё и чародея, его авторитет в деревне взлетит до таких высот, что, он сможет и Пешика подвинуть. А ежели проиграет — то ничего особо не потеряет. Всегда будет возможность отмазаться тем, что я бился бесчестно, околдовал его и вообще, чего вы хотели от чужака?
— Идёт. Я и палкой тебя отмудохаю, — сплюнул Одрин, а затем повернулся к одному из своих бойцов, — Эйнар. Тащи сюда тренировочные. Остальные — расступитесь. Дайте место. Клянусь богами, это будет действительно интересный вечер.
Бернард и Айлин его восторгов не разделяли. Сержант аккуратно взял меня за плечо, отвёл в сторону, заглянул в глаза. По всей видимости, решил уточнить, а в своём ли уме я сейчас нахожусь. Долго смотрел. Многозначительно хмыкнул. Покачал головой. Айлин тоже ничего не сказала. Окинула меня скептическим взглядом. Внезапно сделала шаг вперёд, одними кончиками пальцев коснулась колец кольчуги на груди, привстала на носки. Незабинтованную щёку обожгло её горячее дыхание. А в следующий миг тёплые чуть влажные губы девушки коснулись густой щетины и толстой серой верёвки старого шрама, скрывавшегося под ней. Длилось всё не больше секунды.
Айлин отступила назад и смущённо отвела взгляд в сторону. На несколько мгновений. Именно столько ей потребовалось, чтобы справиться с внезапно нахлынувшими эмоциями. Поступок, похоже, был спонтанным, и девушка сама осознала его, лишь после того, как всё произошло.
— На удачу, — пояснила она. Гордо вскинула голову, мотнув густой шевелюрой цвета молодого каштана с вплетёнными в неё зелёными лентами. Губы Айлин тронула лёгкая усмешка. Она отступила ещё на шаг, всем своим видом пытаясь показать полное безразличие к произошедшему. Вот только взгляд по-прежнему её выдавал.
— Ты меня, прям, в безвыходное положение поставила, — я улыбнулся и подмигнул ей, — Теперь у меня просто нет права проиграть.
Айлин возмущённо фыркнула. Хотела ещё что-то сказать, но Бернард её перебил.
— Генри, — бросил сержант, скрестив на груди руки и устремив взгляд куда-то мне за спину, — Пора.
Тренировочные мечи и впрямь уже принесли. Вернее то, что местному ополчению их заменяло. Вместо стальных, пускай и сильно затупленных аналогов реального оружия, у них были выструганные из дерева палки, лишь отдалённо напоминающие по форме клинки. Мда уж, вечер и впрямь обещает быть интересным.
— В сторону, в сторону! — рявкнул Одрин, делая знак своим людям, чтоб те отогнали любопытствующих крестьян, а затем повернулся ко мне, — Драться будем в рубахах, — бросил капитан, — А иначе толку не будет. Тренировочное оружие через доспех даже не почувствуешь толком.
Я молча кивнул. Снял кольчугу, стёганку и рукавицы. Из защита оставил лишь шлем. Сотрясение получить не хотелось. Ночью, да и утром мне ещё потребуется ясная голова. Одрин сделал то же самое. Его голову прикрывала шапель с довольно широкими полями. На теле осталась лишь серая, мокрая от пота рубаха.
— До первой крови? — поинтересовался я, взвешивая в руке «меч». Палка была раза в два тяжелее моего кацбальгера, к тому-же крайне херово сбалансирована. Рукоять оказалась слишком лёгкой, остриё же напротив, так и норовило «клюнуть» в землю.
— У тебя и так кровь, — сплюнул Одрин, — Так что не пойдет. Пока землю жрать не начнёшь. Так решим.
— Идёт, — кивнул я, делая короткий взмах моим новым оружием. Пытаясь привыкнуть к его весу и балансу.
— И да, колдун, — капитан ополчения оскалился вытаскивая из под рубахи какой-то неприметный талисман на грубой серой верёвке. Такой же, какие мы купили у местного старьёвщика, для защиты от заклинаний первого и второго уровня, — Ежели ты надеешься на свою магию, то лучше сразу об этом забудь. Я давно уже озаботился средством супротив таких уродов,