Блондинка вне закона - Ронда Поллеро

Договорить я не успела, потому что Дейн жестом оборвал меня.

— Камилла мне о ней рассказала. На ней видно, как Маркус Эванс пьет кофе. Точка. Правда, насколько я понимаю, это имеет прямое отношение к той бурной деятельности, которую вы развили в прошедшие выходные. Я до сих пор отказываюсь поверить, что вы пошли на такой безрассудный шаг, как проникновение на территорию гаража, и все ради того, чтобы найти какой-то там бумажный стаканчик из-под кофе.

Безрассудный шаг? Это еще как сказать. Я уже было приготовилась доказать Дейну, что бумажный стаканчик — моя самая веская улика, и что, пока мы с ним разговариваем, в лаборатории уже делают нужные анализы, но затем передумала. Вряд ли он придет в восторг, если узнает последние подробности этого дела.

— Вы сознательно пошли на преступление, Финли.

— Лишь после того, как в мой адрес поступили угрозы. Возможно, мои действия и были несколько поспешными, однако в сложившихся обстоятельствах им можно найти оправдание.

— Хотите знать, что я думаю?

Разумеется, нет.

— Конечно хочу.

— По-моему, эта записка, которую вы нашли на своей двери, не более чем розыгрыш со стороны соседей. Насколько я понял со слов полицейского, занимающегося кражами со взломом, в вашем жилом комплексе такое уже случалось и раньше.

Я кивнула в знак согласия.

— Что же касается электронного письма, то я попрошу технический отдел, чтобы они вычислили отправителя. По словам мисс Джеймсон, вы проводите в Интернете уйму времени.

— По-моему, «уйма времени» — это преувеличение.

Это все ты ему напела, Бекки.

— Ладно, в любом случае, в техническом отделе меня заверили, что любой школьник, будь у него время, желание и модем, способен вычислить электронный адрес и послать письмо. С угрозами или без, какое угодно.

— Ну ладно. У вас все?

— Не сказал бы. Мне почему-то кажется, вы сами не понимаете серьезность того, что натворили.

— А мне почему-то кажется, что вы не понимаете, что мне угрожали и норовили укусить за задницу, так что мы с вами квиты. Я ощущала свой долг перед миссис Эванс. Ведь она как-никак наша клиентка.

— Была наша клиентка, — сообщил Дейн. — Делами ее наследства займется другая фирма. — Он протянул мне через стол листок бумаги. — Отправьте им дело Стейси Эванс курьером в конце рабочего дня.

— Слушаюсь, сэр.

— Все остальные дела передадите Камилле Ханникат.

— То есть я уволена?

— Нет.

Ничего не понимаю.

— То есть я не уволена, но при этом должна передать все дела вашей племяннице.

— Бывшей племяннице, — поправил он меня. — Мать Камиллы — сестра моей бывшей жены.

«Это которой по счету?» — так и подмывало меня спросить, но я не осмелилась. У Дейна их было целых три. Причем каждая моложе своей предшественницы. Судя по всему, немолодые мужчины уверовали, что, если спать с молодой женщиной, глядишь, и сам станешь молодым.

— Вы не уволены. Вас лишь временно отстранили от работы. Начиная с завтрашнего дня.

— И на какой срок?

— На месяц. Без выходного пособия.

— Месяц? Без выходного пособия? Но мне ведь нужно платить за квартиру, оплачивать счета за свет и воду. Есть мне тоже что-то надо.

А еще маникюр, педикюр, а через две недели повторное мелирование!

— Скажите спасибо своей подружке Ребекке. Лично я стоял за то, чтобы вас отпустили с миром. Кстати, есть еще одна вещь, которую вы должны сделать, если не хотите, чтобы вас уволили окончательно.

— И что же это такое?

— Вы лично съездите домой к Холлам и извинитесь перед доктором. Они ждут вас завтра в два часа.

Я не буду страдать молча, пока могу стонать, скулить и жаловаться на жизнь.

— Извини, — сказала Бекки, и по ее тону было понятно, что она говорит совершенно искренне. — Я пыталась дозвониться до тебя, но ты уже ушла наверх.

Я шагала по Олив-стрит, собираясь нанести визит Ванде Бэббиш.

— Спасибо, что замолвила за меня словечко, — сказала я не менее искренне. — Думаю, это тебе дорого обошлось.

— А зачем, по-твоему, существуют друзья?

— Затем, чтобы стучать на меня за мою страсть к покупкам, — не сдержалась я.

Во мне еще говорило раздражение по поводу замечания Дейна на этот счет.

— Они спросили. Я ответила.

— Понятно. И теперь им приспичило оставить у себя на ночь мой компьютер. Поскольку мое временное увольнение начинается с завтрашнего дня, могу я попросить тебя, чтобы ты завезла его мне после работы?

— Считай, что уже сделано. Тебе нужно что-то еще?

— Пища, одежда, крыша над головой.

— Могу поддержать тебя первое время…

— Позвоню в банк Лизы, — перебила я ее.

Я не против, чтобы задолжать безликому финансовому учреждению, но брать взаймы у друзей — совсем другое дело. Лиза — моя младшая сестра, поэтому она попадает в несколько иную категорию. В ее распоряжении деньги, которые зарабатывает Дэвид, и она уже несколько раз выручала меня, когда я униженно обращалась к ней с протянутой рукой. К тому же если мать права и я буду вынуждена облачиться по случаю ее свадьбы в белую тафту, Лиза наверняка наскребет для меня несколько долларов, чтобы доставить меня на это мероприятие. Честное слово, я не стану жаловаться — по крайней мере ей.

Мы еще несколько минут перемывали косточки Дейну. Я сказала Бекки, что, возможно, переночую у Патрика. По мнению Бекки, это был довольно мудрый шаг, особенно в свете недавних событий. Она все еще переживала по поводу записок с угрозами, меня же занимали куда более прозаические вещи, такие, как, например, квартплата. Я собралась было сказать ей, что отправила Оливии копии всех документов, но потом передумала. И дело не в том, что я ей не доверяю. Просто я решила не ставить ее в глупое положение, когда на нее по моей вине могут посыпаться шишки, если что-то вдруг пойдет не так.

Не успела я нажать отбой, как телефон зазвонил снова. На этот раз на линии была Стейси Эванс, причем в дурном настроении.

— Я хочу, чтобы вы продолжили расследование.

— Продолжаю. В некотором роде.

— Но Виктор сказал мне, что ваша фирма больше не может представлять мои интересы, а вы якобы берете отпуск по состоянию здоровья. Вы больны?

— Да, они не могут, да, в ближайший месяц меня не будет, но я не больна.

— Почему вы мне честно не скажете, в чем дело, Финли?

Черт, этого еще не хватало.

— Меня отстранили от работы без сохранения зарплаты на целый месяц.