Замри и прыгни - Наталья Нечаева

После того как Рыбаков огласил свой текст договора, в мозгах Андрея Андреевича произошел явный сбой. Можно сказать, они зависли, как старый компьютер, в который по злому умыслу всобачили навороченную многоуровневую игрушку. Вроде как умная машина обязана знать, что это такое и как с этим обращаться, но ни памяти, ни умения, ни скорости уже не хватает. Остается лишь тяжело скрежетать внутренностями да мечтать о том, что кто-то нажмет аварийную кнопку выключения, и тогда весь кошмар исчезнет.

Так и Распопов отчаянно надеялся на то, что вот сейчас оно случится (что именно, он не знал и знать не хотел), и весь ужас сегодняшнего дня с именитым сифилисом, развратными депутатами, неоплаченными лекарствами и, главное, с этим чертовым договором окончится сам собой. И все станет как было раньше, совсем недавно, до четырех часов сегодняшнего дня. Вот и фордыбачил на дороге генеральный директор медицинского центра «Озирис», пугая водителей и создавая аварийные ситуации. Адреналин, обжигающий внезапным страхом голову и просветляющий чуть ли не до слепоты глаза, вытеснял из ладно скроенной черепушки тревогу и тоску, наполняя ее неуемной удалью и неудержимым желанием рисковать.

Или только казалось, что вытесняет? Ведь даже в самой опасной ситуации, когда «ауди» на полном ходу чуть не протаранил тяжелую гусеницу лесовоза, Распопов, испытав дикий животный страх за собственную жизнь, с изумлением разглядел в боковом стекле высокой кабины грузовика, как в зеркале, суровое лицо мэра и ехидную усмешку злобного депутата. Андрей Андреевич резко затормозил и вот только тут почувствовал, как машину повело влево, да так резко и неотвратимо, что «ауди» волчком крутнулся рядом с дико завопившим на весь город лесовозом и шустро прыгнул точнехонько в близкий кювет. От ожидаемого смертельного кувырка машину спасло лишь то, что на этой трассе собирались вести ремонтные работы, и как раз именно в данное место кювета был ссыпан гравий. Автомобиль угодил боковыми колесами в эту рассыпчатую, как гора хорошего плова, кучу, завяз, это-то и загасило стремительность его опасного прыжка и неотвратимость дальнейшего кульбита.

Когда Распопов на дрожащих ногах выбрался из автомобиля, оказалось, что даже царапин на гладких боках «ауди» практически нет. Так удачно все сложилось. И Андрей Андреевич вдруг страшно, просто по-детски обрадовался, посчитав это, безусловно, хорошим знаком. Потому что вполне мог погибнуть. Или искалечиться. Или помять машину. Но! Ничего такого не произошло! Значит…

Повезло? Конечно. Так не говорит ли это о том, что черная полоса закончилась и начинается белая? А уж с белой он как-нибудь разберется! Тут только Распопов и обратил внимание на колесо, изжеванное и жалкое. И снова окатило его радостным просветляющим чувством: именно потому, что колесо оказалось спущенным, автомобиль развернуло на дороге вправо, а не влево. То есть не на встречную полосу. Выходит, в том, что он вместе с машиной остался цел и невредим, повинна целая цепочка случайностей. Счастливых случайностей! Беда, понятно, одна не приходит. Вон сколько на него сегодня свалилось! Но ведь и в везении точно так же! Уж коль поперло, то поперло! И Андрей Андреевич аккуратно вырулил на дорогу, решив не пачкать костюма, меняя колесо, а потихоньку дотелепаться до ближайшей шиномонтажки, благо теперь их напихано на каждом повороте.

— Шеф, ну че, меняем? — ковыряя в зубах разлохмаченной спичкой, спросил детина.

— Нет, глазки строим, — разозлился Андрей Андреевич глупости вопроса. — Шевелись давай!

— Шеф, а хочешь, я тебя до дома доставлю, — предложил мастер. — Сейчас на дороге гаишников как килек в банке, а от тебя коньяком несет, будто ты из коньячной ванны вылез.

Андрей Андреевич смерил грязнулю уничтожающим взглядом и промолчал. Не барское дело с холопами разговаривать.

Через несколько минут запаска заняла место заднего колеса, измочаленная резина оказалась на ее месте в багажнике, и Распопов отъехал от мастерской.

Гнать больше не хотелось. Напротив, в новых обстоятельствах, когда жизнь снова повернулась к нему лучшей своей стороной, требовались степенность и вальяжная солидность. Преуспевающий бизнесмен едет себе по вечернему шоссе на новой дорогой машине, никуда не спешит, потому что позади многотрудный рабочий день, а впереди — полноценный освежающий отдых. Дышит сквозь открытое окно теплым весенним воздухом, наслаждается влажным ветерком с близкой реки, приветливо улыбается пролетающим мимо на маленьких игрушечных автомобильчиках девушкам и женщинам. Пусть себе обгоняют. Он всегда готов пропустить даму вперед. Хоть на пороге, хоть на дороге. Знающие себе цену настоящие мужчины спешат редко, потому что везде успевают.

Одной рукой придерживая руль, достал трубку и, не зажигая (как на ходу набить табак да еще раскурить), сунул в рот. Теперь со стороны он выглядел еще импозантнее. Мысленно сам собой залюбовался и еще чуть-чуть сбавил скорость, демонстрируя отрешенную аристократическую усталость и задумчивость.

Он дополз почти до дома — один поворот и заезд во двор. На обочине у кудрявых кустов почти зацветающей акации стоял чей-то вишневый джип. Новехонький, как серебряный рубль из монетного двора, он сверкал под неоновым фонарем всеми своими никелированными деталями.

Андрей Андреевич завистливо вздохнул: последняя модель «вольво», единственная в городе. Конечно, «ауди», в которой сидел он сам, тоже был хорошей машиной. И дорогой, и престижной, но этот джип… Распопов от такого точно бы не отказался! Увы, не по карману. Может быть, потом, когда-нибудь…

Этот вишневый красавец появился в соседнем дворе недели полторы назад. На нем какой-то молодой хлыщ (и откуда у сопляка такие деньги?) подвозил соседку из третьего подъезда, эффектную двухметровую блондинку, известную фотомодель. Андрею Андреевичу одинаково нравились и блондинка, и джип. Он представлял себя на месте этого коренастого стриженого брюнета, хозяина «вольво» и тихо зверел от неосуществимости своих мечтаний.

Джип стоял тихо и безмолвно, с погашенными огнями. Видно, терпеливо дожидался хозяина. Распопов еще сбавил скорость, желая рассмотреть вишневое чудо повнимательней: так близко он его никогда не видел. Когда до выпирающего капота шведской машины оставалось чуть больше метра, и Распопов вывернул голову, чтобы разглядеть необычной формы «кенгурятник», джип вдруг резко тронулся с места и выехал наперерез «ауди». Андрея Андреевича настолько поразило это обстоятельство — блестящий бок недвижной только что машины прямо перед капотом его седана, что он даже не успел переместить ногу на нужную педаль. Медленно, словно нехотя, «ауди» въехал в заднюю вишневую дверцу, раздался противный громкий скрежет, тут же — довольно ощутимый удар, и оба автомобиля встали.

— Какого черта! — прорычал Распопов, тяжело вываливаясь из «ауди» и намереваясь по полной программе разобраться с наглецом, испортившим ему такой замечательный вечер.

* * *

— Какого черта? Кто тебя просил? Зачем ты подставил «вольво»? — Рита просто взвилась после того, как Лева, отключившись от позднего абонента, поведал ей о только что произошедшей аварии.

— А до кучи! — довольно хохотнул Лева, нежно скользнув глазами по длинной женской шее. — Чтоб жизнь медом не казалась. А то с договором-то ему сегодня подфартило, значит, ночью спал бы спокойно. Несправедливо.