Не верь - Андрей Житков

— Он не переселился, а сошел с поезда.

— У него же билет до Ростова?

— Мотивы мне неведомы, — как бы оправдывался проводник. — Состав уже тронулся, и он выпрыгнул на ходу.

— Все ясно, он засек нас, — сказал Ибрагимов уже напарнику.

К большому удивлению и к великой радости проводник понял, что бить его не будут и опасность миновала. «Последний рейс — и уволюсь», — мысленно принял он решение и на душе сразу стало легче.

А преследователи Губанова продолжили беседу между собой уже в тамбуре седьмого вагона.

— Может, оставим полковника в покое, а доложим, что ликвидировали? Он теперь носа не высунет, — не уверенный, что напарник согласится, все-таки внес предложение майор.

— Я в такие игры не играю, — обрезал на корню Рама. — Лучше вспомни, что тебе известно?

— Знаю только, что жена уехала покупать дом в Анапе, — пожал плечами подельник.

— Ему выгоднее было ехать на Краснодар. Почему Ростов?

— Возможно, родственники в Ростове. Если не ошибаюсь, — вспомнил Ильин, — его должна встречать жена.

— Это уже ниточка, за которую можно зацепиться. — И они разработали новый план действий. — А теперь спать, три часа сна нам не помешают.

Алла Юрьевна Губанова заняла позицию у выхода из пятого вагона. Ей казалось, что муж должен показаться одним из первых. Но вот уже более половины пассажиров покинули вагон, а его все не было. Сердце женщины почуяло недоброе, и она заволновалась. Но глаз от выхода не отрывала. Как говорится, надежда умирает последней.

— Алла Юрьевна, здравствуйте! — услышала она за спиной напоминающий кого-то из знакомых голос и обернулась.

— Олег Павлович?

— Собственной персоной, — склонил голову бывший подчиненный мужа. Он осторожно взял женщину под локоть и отвел в сторону. — Вынужден сообщить, что Аркадий Вячеславович этим поездом не приехал.

— Но мы договорились…

— Позвольте объяснить.

Та умолкла и кивнула.

— Полковник пригласил меня с коллегой отдохнуть недельку на юге. Кстати, капитан Сулейманов, — представил он «сослуживца».

— Роман, — вставил тот собственное имя, чтобы не путаться.

— А отчество? — поинтересовалась Губанова.

— Просто Рома или капитан, — ощерился тот вставными зубами.

— Так вот, — продолжил Ильин. — Я на правах командира части, преемника вашего мужа благодаря его содействию, выписал нам командировочные предписания на недельку. Мы отправились все втроем, но по дороге у Аркадия Вячеславовича прихватило сердечко. Его сняли с поезда и отправили в районный госпиталь. Мы хотели остаться с ним, но он настоял, чтобы продолжили путь без него. Сказал, что вы будете встречать и просил успокоить.

— У него раньше не болело сердце.

Собеседник развел руки, дескать, он тут ни при чем.

— Серьезно прихватило?

— Врачи утверждали, что страшного ничего нет, но необходимо несколько дней покоя. Командир вел себя молодцом, обещал, как только сможет, позвонить вам, а нас настоятельно просил дождаться его.

— Но куда он позвонит? В доме нет телефона.

— Закажет переговоры по адресу, — выручил майора «коллега».

Новеньким «жигуленком» посменно управляли Ильин и Ибрагимов. Женщина сидела на заднем сиденье с закрытыми глазами. И несмотря на опущенные веки, несложно было догадаться, что она не спит, а переживает за мужа. Губанов не посвящал жену в теневую сторону своих доходов. Она понимала, что на общем фоне бедствующей армии семья живет не по средствам, но, словно опасаясь узнать страшную правду, не задавала супругу вопросов. Она по-прежнему считала его честным и порядочным человеком. А возможно, и внушила себе эту мысль, потому что в противном случае разочаровалась бы в жизни вообще. Если самый близкий и дорогой человек занимается чем-то неприглядным и скрывает это от тебя, то кому тогда верить? Вот и создала женщина вокруг себя выдуманный мир. Если не хочется, то плохое не замечаешь. Что поделать, есть такой тип людей, им так удобнее. Сами не грешат, за близкими не замечают, а чужие не интересуют, лишь бы собственный мирок не нарушили со стороны.

Губанова предложила гостям пройтись по городу, и, хоть до купального сезона было еще далеко, посмотреть на море всегда интересно. Но те наотрез отказались.

— Приедет хозяин, с ним и прогуляемся, — ответил за двоих Ильин. И мужчины просидели весь день в зале, уткнувшись в телевизор. Но если бы хозяйка обратила на них более пристальное внимание, то заметила бы, что они не столько смотрят на экран, сколько наблюдают в окно за тропинкой во дворе, где в любое время мог появиться хозяин.

Алла Юрьевна постелила им в отдельной комнате на полу.

— Уж простите за неудобства, — извинилась она, — мебелью еще не успели обзавестись.

— Мы люди привычные к полевым условиям, — вошел в роль Ибрагимов.

— Тогда спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — синхронно отозвались они.

Когда хозяйка уснула, Рама осторожно поднялся и подкрался на цыпочках к ее спальне. Долго прислушивался, и, убедившись, что та действительно спит, отправился во двор, чтобы открыть запертую калитку ворот. Нежелательно, чтобы Губанов разбудил жену раньше времени.

— Если не ночью, то под утро он все равно доберется домой, — шепнул он подельнику, вернувшись в отведенную им комнату. Выкурив почти пачку сигарет, они поочередно просидели у окна до шести утра.

Скрипа калитки заговорщики, естественно, не слышали, но полковника Рама заметил первым и отпрянул от окна.

— Действуем, как договаривались, — сказал он и пулей вылетел из комнаты.

Губанов был доволен своими действиями и рассчитывал пусть на короткую, но передышку. Искать его, конечно, будут, раз решили обрубить хвост, от этого не уйти. Но на поиски нового адреса нужно время. Можно вызвать сыновей и втайне от женщин все не спеша обсудить. Но это потом, сейчас полковника занимал другой вопрос. Что сказать жене, почему он не приехал поездом, который она встречала. В конце концов решил сослаться на волокиту с оформлением пенсионных документов, из-за чего пришлось задержаться и в самый последний момент вернуть железнодорожный билет. Он обрадовался, что калитка открыта и не нужно будить дорогого и близкого человека. Если и в дом дверь не закрыта на замок — будет похоже на сюрприз, хотя потом он обязательно сделает ей замечание. Аркадий Вячеславович всегда оберегал супругу от жестокой действительности, сохраняя в семье ту атмосферу, которая, казалось, устраивала их обоих. «И все же нельзя до такой степени беспечно относиться к жизни», — пожурил он ее про себя, словно маленького ребенка.

Дверь поддалась, и, стараясь ступать бесшумно, хозяин впервые вошел в новый дом. Непонятно откуда выросла в полумраке фигура майора Ильина.