Маленькое кафе в Копенгагене - Джули Кэплин

Я молчала, глядя на его победную ухмылку. Ужасный у меня все-таки вкус – ну как мне мог нравиться этот хорек?

– Я остаюсь потому, что это поможет всем остальным, а у меня не было особых планов на эти выходные, – выразительно произнесла я. Ну да, так я и поверила, что он станет печься о моей карьере. Во всей ситуации самым большим плюсом было то, что я проведу в его обществе на два часа меньше. Сотрудница аэропорта посмотрела на меня с благодарностью, а Джош не скрывал радости.

– Не можем же мы оставить тебя здесь одну, – сказала Софи, нервно заламывая руки.

– Софи, со мной все будет хорошо. Я большая девочка и не пропаду, – и я радостно улыбнулась ей.

– Я чувствую себя ужасно, оставляя тебя. – Я видела, что она колеблется.

– Зря, – твердо заявила я. – Это же настоящее маленькое приключение.

Я изобразила невероятный энтузиазм, несколько больший, чем того заслуживала ситуация.

– И… я навещу Еву!

Точно. Ева. Вот кто определенно мне обрадуется. И угостит морем кофе, и будет потчевать меня канельснеле.

– Я останусь.

Низкий голос Бена перекрыл остальные.

– У меня в квартире до сих пор сестра с племянниками. Вот и воспользуюсь шансом провести ночь в тишине и покое. Мне нужно кое-что написать.

– О, вот и славно. Только подумай, это же такое удовольствие провести здесь лишний день. И Кейт не будет одиноко, – затараторила Софи, не давая мне вставить слово. И это было к лучшему, потому что я страшно растерялась и не знала, что подумать – а уж тем более сказать вслух.

Пока мы возвращались в город на электричке, Бен был полностью поглощен телефоном – и меня это только радовало. Я так до сих пор и не придумала, как с ним заговорить. Вчера он ясно дал понять, что глубоко меня презирает. А потряс тем, что предпочел остаться, решив, видимо, что я все же меньшее зло, чем его родственники.

Раз-другой мне показалось, что он задумчиво смотрит в мою сторону. Но стоило мне только повернуться к нему, как он тут же снова утыкался в телефон, не желая встречаться со мной взглядом. Я хотела извиниться, но не знала, с чего начать разговор. Увы, мы вернулись к состоянию на начало поездки. Впрочем, может, оно и к лучшему.

Поезд подъехал к вокзалу. Я была готова к тому, что Бен вскочит и умчится, бросив меня одну. Все же я заговорила:

– Я собираюсь заехать в «Варме», выпить кофе. Рассказать Еве, что случилось, а потом зайти в отель – вдруг наши номера еще свободны. Может, в них еще не убирались.

Ответа я не ожидала. Но Бен, к моему удивлению, отозвался:

– Звучит неплохо, – и зашагал со мной рядом.

По узким тротуарам, к счастью, почти невозможно идти рядом вдвоем, да еще и с чемоданами. Это означало, что по пути мне не придется поддерживать беседу, вымучивая вежливые реплики. А завидев издалека гостеприимную вывеску «Варме», я вздохнула с облегчением.

Я уже готова была свернуть к кафе, как вдруг Бен положил руку мне на плечо.

– Кейт, я… мне нужно кое-что тебе сказать. Я ошибался насчет тебя и хочу… – Он замолчал. – Странно как-то. Свет не горит.

В кафе и впрямь было темно, хотя дверь оказалась приоткрытой. В недоумении я посмотрела на часы.

– Ева, ау! – нерешительно окликнула я. Страх за нее затмил все, я забыла даже о неожиданных словах Бена, от которых у меня запрыгало сердце.

Было уже около одиннадцати, но кафе, судя по всему, еще не открылось. На столах не было вазочек с цветами, из кухни не неслись аппетитные ароматы, ни одного посетителя.

– Ева! – крикнула я громче, выходя на середину зала.

– Я здесь. Как ты здесь оказалась, Кейти? – удивленно отозвался голос, а через секунду я увидела взмах полотенца из-за кухонной стойки. – Помоги, пожалуйста…

Я оттолкнула чемодан, который тут же грохнулся на пол, и бросилась на помощь. Сначала, перегнувшись через стойку, я попыталась дотянуться до Евы сверху, но, взмахнув в воздухе ногами, сама чуть не свалилась к ней.

– Ева! Что тут случилось?

Она полулежала на полу в узком проходе и пыталась выбраться, хватаясь за стул, но никак не могла дотянуться и нащупать опору. Я перемахнула прямо через прилавок на кухню, а Бен поступил умнее, пройдя через дверь.

Вызволив Еву и заметив, что она бережет одну ногу, Бен, недолго рассуждая, поднял ее и усадил в кресло.

– Что случилось?

При виде искусанных от боли губ я не на шутку перепугалась за Еву, тем более что она даже не пыталась скрыть свое состояние, изобразив, что все в порядке. На ее лице четче проступили обычно незаметные морщинки.

– Как-то оступилась, поскользнулась. Что-то с лодыжкой. – Ева отыскала взглядом меня. – Спандауэр… ты не могла бы вынуть их из духовки?

Я посмотрела на нее, на плиту и бестолково всплеснула руками.

– Что?

– Они сгорят.

Бен сжалился над моей неуверенностью, видимо, поняв, что я боюсь опозориться.

– Ты разбирайся с булочками, а я тем временем займусь ногой. Ну-ка, Ева, давайте посмотрим, что у нас тут.

Противень с булками я вытащила как раз вовремя – они уже зарумянились и покрылись золотистой корочкой. Занимаясь сдобой, я нет-нет да и оглядывалась на Бена, который подставил Еве под ногу другой стул. За недостаток внимания мне пришлось заплатить: засмотревшись на них, я сунула руку в открытую духовку и чуть не взвыла от острой боли, пронзившей обожженный палец.

– Ты не переложишь их теперь на сетчатый лоток, Кейти?

– Ева, вам сейчас нужно думать о себе.

Хозяйка кафе пропустила мои слова мимо ушей.

– Вон там, – и она указала на боковой стеллаж. Укоризненно покачав головой, я сняла булочки с противня.

– Можешь теперь сделать следующую закладку? – Она зашипела от боли, когда Бен бережно расстегнул молнию на ее ботинке. – Все там, в холодильнике.

– Ева! – запротестовала я и, отложив прихватки, встала около нее. – Это может подождать, сейчас не до выпечки.

– Со мной ничего страшного, самое обычное растяжение.

– Гм, я не был бы так уверен, – хмыкнул Бен, и мы втроем посмотрели на стремительно отекающую ногу. – У вас найдется лед?

– Kan jeg fa en kaffe?[28] – послышался голос по ту сторону прилавка.

– Lige et øjeblik![29] – крикнула в ответ Ева вошедшему в кафе мужчине. – Кейт, ты приготовишь кофе?

– Что?

– Сделай кофе. – Ева попыталась встать, и я замахала на нее руками.