Испытание страстью - Сильвия Дэй

— Нынче днем пришло письмо от Эстер. Должно быть, она отправила его сразу же после нашего отплытия. Возможно даже, в тот же самый день. Там говорится, что она уже тогда знала, что ждет ребенка, и не хотела, чтобы это известие задержало меня.

— Твоя сестра ждет младенца?

— Не могу поверить, что она вообразила, будто это известие не заставит меня вернуться тотчас же. Как я уже говорила тебе, в последнее время она чувствовала себя не очень хорошо. Она нуждается в присмотре. Я должна быть с ней.

— Конечно, я вернусь с тобой. Если повезет, мы сможем отплыть через две недели.

— Я не смею просить тебя об этом. Ты ведь прибыл на остров не без причины.

— Это ты. Ты! Ты та самая причина, почему я вернулся в Англию. Я поехал с тобой, потому что не было смысла оставаться там, где тебя не было. И то же самое происходит и теперь.

От изумления Джессика впала в оцепенение. Она вспомнила ночь, когда они разговаривали на палубе «Ахерона», и гадала, не возвращается ли он домой из-за женщины. Узнать, что она была той самой женщиной, стало потрясением. И это глубоко ее тронуло.

Должно быть, он прочел это у нее на лице. Его челюсти будто окаменели.

— Ты знаешь, что мое вожделение к тебе было отчаянным. Не назову это любовью, но особенное чувство к тебе сидело во мне глубоко и было сильнее простого плотского желания. Моя страсть к тебе давала мне надежду на то, что я снова стану ценить близость с женщиной, что я смогу относиться к этому акту без отстраненного равнодушия или из одного только побуждения получить физическое удовлетворение. Я должен был получить тебя, Джессика, любой ценой и невзирая на любые усилия.

Она не сводила с него глаз, в то же время беспокоясь, почему Алистер не говорит о любви. Возможно, он не любил ее, не мог любить. Возможно, то, что произошло между ними, было всем, на что она смела претендовать.

После минутного замешательства Джесс решила, что все, что он мог ей дать, являлось благом, и этого было достаточно. Она настолько любила его, что ее чувства хватило бы на двоих.

Джессика выпустила его из объятий и отстранилась. Она растянулась на подушках, подняла руки над головой и изогнулась, бесстыдно приглашая его к действию. Если близость была единственным, что он мог ей дать, она была согласна на это.

Алистер взобрался на помост. Он навис над ней, опираясь руками о подушки по обе стороны от ее плеч. Опустив голову, завладел ее ртом.

Их овевал теплый и влажный ветерок. Где-то в отдалении слышались голоса мужчин и скрежещущие крики чаек. Они были там, где никто не мог их увидеть, и это возбуждало их сильнее. Джессика обвила его шею руками и все свои чувства вложила в поцелуй.

— Я думал, — пробормотал Алистер прямо в ее полуоткрытый рот, — что мне удастся убедить тебя стать моей женой, но опасался, что это потребует много времени. Недели. Месяцы. Может быть, годы. Я построил этот павильон, чтобы затруднить тебе бегство, пока стану убеждать тебя.

Джесс улыбнулась:

— Но как бы ты мог убедить меня остаться?

— Возможно, спрятал бы твою одежду и удерживал, приковав к постели своими мужскими талантами. А также захватил несколько бутылок твоего любимого кларета. Я припоминаю, что после пары стаканчиков ты становишься сговорчивее.

— Порочный человек.

Ее взгляд коснулся его шеи. Она заметила, как бурно бьется на ней жилка.

— Я сделаю лучше: аннулирую свое согласие.

— Но не было никакого согласия. Это ты меня попросила, и я согласился. — Он потерся кончиком носа о ее нос. — Не могу выразить, что значит для меня то, на что пошла ты.

— Ты можешь мне это показать.

Ее пальцы оказались у него на затылке и нежно поглаживали его.

Он скользнул на подушки и оказался рядом с ней.

— Перекатись на живот.

Она подчинилась, испытывая нетерпение, пока не видела его. Алистер принялся распускать шнуровку ее корсета, потом ловко расстегнул пуговицы, удерживавшие на ней платье цвета бледной лаванды. По мере того как его пальцы спускались по ее спине ниже, предвкушение становилось все более острым. Как бы она ни поддразнивала его, намекая на его неумеренные сексуальные аппетиты, сознавала, что и сама ничуть не отличается в этом отношении от него. После недели без него, что было обусловлено физиологическими причинами, ее голод по нему и жажда его прикосновений и внимания достигли невероятной силы.

— Я хочу, чтобы ты купила приданое, — сказал он. — Не думай о расходах. Я не хочу вмешиваться в твои воспоминания о Тарли. Понимаю, что ты скорбишь о нем. Он был тебе хорошим мужем. Но я не желаю, чтобы ты продолжала носить траур по нему, когда будет наша свадьба.

Джесс оглянулась через плечо и кивнула, чувствуя, что с каждой минутой любит его все сильнее.

Он провел языком по ее спине между лопатками.

— Мне хотелось бы видеть тебя в красном. И золотом. Или в ярко-синем.

— Под цвет твоих глаз. Мне бы это понравилось. Может быть, ты пойдешь со мной к модистке?

— Да.

Его сильные руки оказались в прорехе между двумя частями ее расстегнутого платья. Он обхватил ее за талию.

— Пока они будут тебя обмерять, ты ведь будешь полуодетой. И я смогу насладиться этим зрелищем.

— В эту минуту мне хотелось бы быть полностью раздетой.

Он нежно сжал ее в объятиях, потом перекатился на спину.

— Как прикажешь.

Джессика соскользнула с края помоста и поднялась на ноги.

Подоткнув под голову подушку, Алистер устроился поудобнее. Он согнул колено и оперся о него рукой, и эта поза была одновременно расслабленной, и вызывающей.

Джессика переминалась с ноги на ногу, бросая на него взгляды исподтишка.

Алистер погладил себя между ног, бесстыдно демонстрируя свой возбужденный скипетр во всей его мощи. Это зрелище было возбуждающим и сладострастным. Он был мастером своего дела… гораздо более опытным, чем когда-нибудь могла бы стать она. Если бы, разумеется, он не попытался искоренить этот ее недостаток. Но Джессика заподозрила, что он опасался развратить ее больше, чем уже сделал, в то время как она боялась наскучить ему в постели.

Алистер с присущим ему изяществом поднялся на ноги, двигаясь с легкостью и плавностью хищника.

Он описал круг, разглядывая Джессику, будто пытался оценить ее прелесть и очарование. Потом вдруг остановился у нее за спиной. Его руки скользнули ей под мышки и обхватили сзади. Быстрым властным движением он положил ладони на ее груди, и это исторгло у нее трепетный вздох.

Его губы заскользили по мочке ее уха. Он рванул ее к себе, заставив почувствовать неоспоримое доказательство этого влечения.

Джессика подавилась воздухом, когда его пальцы скользнули в разрез ее панталон и раздвинули их. Его огрубевшие от тяжелой плотницкой работы пальцы старались найти заветное место и настроить ее на нужный лад, соблазнить. Он поглаживал ее, заставляя извиваться от предвкушения.