Башня Крови - Михаил Павлович Игнатов

смогут и впрямь создать настоящий щит от стрел или сумеют метнуть огонь, то Закию сами Хранители велели столкнуть нас лбами.

Лучший способ сберечь силы и показать, как всё это будет на самом деле на войне с Реолом. Научить на наших ошибках. Тогда уже не только я начну залечивать настоящие раны, но и все остальные. А ведь ожоги заживают долго, я с детства помню. Жаль, что запаса мази с исарами мне хватит ещё на неделю, вряд ли больше. Не так уж и много вещей мне разрешили передать после освобождения.

И тут я вспомнил, что, вообще-то, за мной всю дорогу ехал десяток моих людей. А ещё осознал, что возле Академии просто не может не быть какого-нибудь городишки. Еду-то сюда откуда-то везут, верно?

Как бы только получить право выехать в этот городишко и купить там запас мази? Вряд ли Закий выпустит меня. Впрочем, теперь у меня есть золото, нужно распросить слугу, может ли он достать что-то кроме вина?

За мыслями я дошагал до нужного места. Это было что-то вроде галереи внутри стены между двумя ученическими башнями. Только в отличие от галерей моего родного замка Денудо она была широкой, очень высокой и глухой. В её стенах не было окон и проходов в другие комнаты и галереи. Во всяком случае, на этом, длинном участке, который я выбрал.

Самое то, чтобы я, наконец, сумел поговорить со своими тенями.

Только для начала...

Я очертил рукой круг и шепнул:

— Нет ли здесь людей?

Тень Ариос, советник тайной службы, коротко кивнул и в тот же миг тени рванули во все стороны. Причём все. Рядом со мной остался только Молак. Главный советник. Наверное, ему не по рангу бегать по такому мелкому делу.

Невольно на лицо у меня выползла улыбка.

А я ведь ещё помню деньки, когда они почти не отличались друг от друга и все, все до одной носились по кустам в поисках реольцев, не разбирая, кто из них главный советник, а кто безымянная тень.

Я даже забыл, о чём хотел поговорить с тенями, и, едва Ариос снова оказался рядом со мной и доложил:

— Господин, всё чисто. В стенах нет потайных ходов, людей рядом нет, мы следим.

Как я спросил то, что только что потревожило меня:

— Ариос, а твои подчинённые имеют имена?

— Нет, господин.

— Так, значит, стать слугой Оскуридо можно было двумя путями? Либо сохранив имя, либо его потеряв? Потеряв всё?

Ариос покачал головой:

— Нет, господин. Если уж вам интересен этот момент, господин, то здесь только семь верных слуг Оскуридо, которые пошли на это добровольно, — он сделал паузу и продолжил раньше, чем я его поторопил. — И двадцать три врага Оскуридо, искупающих этим служением свои преступления.

Я невольно потёр лицо, пытаясь уложить в голове эти слова. Заодно заново оглядывая тени в конце коридора. Те, что были безымянными и замерли на страже. Как много вопросов. Как мало времени.

— Ирал.

— Да, господин.

— Меч.

Ирал кивнул и вбил себе в грудь руку, буквально вырвав из себя меч. Я отчётливо различил лохмотья тьмы, которые разлетелись в стороны, словно капли крови или куски плоти.

А через миг я уже сжимал меч, который он мне швырнул.

Он привычно, словно и не было всех этих недель перерыва, взметнулся в первую позицию. Вторую, третью и...

И под самым потолком перехода вспыхнули голубые искры. Налились светом, выросли и рухнули вниз, повинуясь движению моего клинка.

Отлично, отлично.

Первое движение, второе, третье, влить чуть больше жара души, потянуться к тому, что ощущалось мной, как суть движения, и вниз рухнули ледяные осколки.

Великолепно. Дальше.

Движения ног сложились в Шаги сквозь тень, бесшумно пронеся меня вперёд.

Первое движение меча, вто...

— Господин, сюда идут.

Я опустил клинок не вертикально вниз, как и следовало, а влево и вниз, перечёркивая коридор наискось и ломая череду верных движений.

Чтоб этих ходунов Безымянный к себе прибрал. Даже здесь не побыть наедине с собой.

Оглянулся на Ирала, который так и стоял, прижимая руку к груди, метнул ему меч.

Миг, и меч снова внутри него.

Помедлив, ещё не слыша шагов, я всё же спросил:

— Мне показалось, что в этот раз ты ранил себя, доставая меч.

— Да, господин. Поспешил.

— И теперь, тебе нужно будет взять у меня силы, чтобы восстановиться?

Ирал рухнул на колено:

— Господин, простите.

Я качнул головой:

— Лучше бы ты не столько меня, сколько себя пожалел.

— Спасибо, господин, за вашу доброту.

Я ещё раз оглядел его, замерших в отдалении безымянных теней и вздохнул. Теперь даже я слышал шаги. Настанет ли когда-нибудь время, когда я смогу без помех беседовать с тенями, а они будут говорить мне правду?

Развернувшись, я двинулся по замку в свою башню. Три удара сердца и из-за спины прозвучал окрик:

— Эй, погоди!

Я обернулся на незнакомого парня:

— Чего тебе?

— Не видел ничего странного? С этой стороны что-то сияло, я видел холодные вспышки.

Конечно, видел, «эй, погоди», это были отсветы двух Дождей клинков в простом и сложном исполнении. Но я, конечно, буркнул:

— Нет.

И отвернулся.

— Да как так? Я уж думал, тут учителя техники используют. Ты здесь никого из них не видел? Они тут не дрались? Эй, погоди!

Я молча шагал прочь, я слушал. И вовсе не «эй, погоди», а Молака, который в кой-то веки догадался, что меня интересует и решил рассказать это сам, а не мучить меня недоговорённостью.

— Один из ваших предков, господин, лет за четыреста до войны, очень далеко продвинулся в обучении у Предка Ребела. Он даже сумел понять саму основу пути меча, сумел создать уникальную технику, которую назвал Карой Служения. Предок Ребел тогда очень хвалился им перед всеми другими Предками.

И, как всегда, ответы теней лишь добавляли мне вопросов. Что за основа, что значит уникальная техника, чем она отличается от неуникальной, и что, тени прям присутствовали при том, как Ребел хвалился перед своими братьями и сёстрами?

— Конечно, фундаментом Кары послужил ритуал создания нас, верных слуг. Ритуал, который придумал сам Ребел, но он лишь дал ему толчок, в остальном в них не было ничего общего, это признавал и сам Ребел. Сам древний король использовал Кару шесть раз. Один раз проверяя созданную технику, один раз в бою, чтобы добить врага и четыре раза