Ход мамонтом - Владислав Выставной

– Вы отказались?

– Я еле ноги из Москвы унес. На меня в поезде еще дважды нападали. Спасибо попутчикам… Кому я что сделал? Я даже взяток никогда не брал!

Жека решил, что старику не стоит рассказывать о «корневых точках». Не время, не место, да и слушатель не тот.

– А здесь вас не трогают? – поинтересовался Жека.

Старик промолчал. На его лицо вернулось равнодушие.

Санек сделал пару шагов назад и жестом подозвал Жеку. У него в руке была «лапа». Индикатор не светился.

– Что это значит? – спросил Жека, глядя на закоченевшего в неподвижной позе старика.

– Это значит, – с ухмылкой ответил Санек. – Что можно перестать быть «корневой точкой». Для этого просто надо…

– …Перестать быть кому-либо нужным, – тихо произнес Жека.

-7-

Они шли по федеральной трассе на север – в сторону предполагаемого движения Ленкиной группы. Изредка проезжали машины – небыстро, старательно объезжая выбоины в асфальте. Машины двигались небольшими колоннами – по две-три. Это сплошь были грузовики или джипы. Водители поглядывали на прохожих с подозрением, в окнах мелькали оружейные стволы.

Жека и Санек не обращали на это внимания. Они развлекались беседой.

– А ты знаешь, – говорил Санек. – Мы живем в такое классное время…

– Да ну? – качал головой Жека. – У тебя очень свежий взгляд на вещи…

– Я серьезно, – продолжал Санек. – Сейчас все становится с ног на голову. Это отличный шанс для тех, кому раньше не фартило… Вот я, к примеру, был простой пацан, мне и вариантов-то было – контрактником в армии служить или в «братву» подаваться. А сейчас – просто здорово, мне даже дышится легче… Если бы не вы с Игорем да Ленкой, я б и среди корректоров авторитетом заделался…

– Так чего ждешь – иди!

– Нет, сейчас уже не то. Сейчас я понимаю, что они сволочи. Вот если бы не понимал – то и жил бы хорошо, в свое удовольствие, и совесть была бы спокойна…

– Железная логика, не поспоришь…

– Зря смеешься. Сейчас я впервые почувствовал себя человеком. А дальше – еще лучше будет…

– Странные вещи ты говоришь, Санек. Куда лучше? Дальше – придут Покровители и дадут нам пинка с этой планеты…

– А это мы еще посмотрим, кто кому пинка даст! Я вот жду – не дождусь, когда они, голубчики, заявятся… А то, понимаешь, корректоры, они, с одной стороны, враги, а с другой – как-никак свои, родные… В семье, как говорится, не без урода. Чем их стрелять – лучше уж этих гадов инопланетных…

– И как тебя с таким рассуждениями только при штабе держат? Ты ж маньяк просто!

– Ха! Маньяк – не маньяк, а держат. Потому, что понимают: когда надо будет кому башку отстрелить – на такого чистоплюя, как ты, рассчитывать особо не приходится. Тут Саньки нужны. А дальше – нужны будут еще больше. Потому что приходит наше время…

Жека промолчал. Не нравились ему рассуждения Санька. Но в то же время он понимал и его правоту: Сенек действительно удачно и с охотой вписывался в новую действительность. Там, где действовала другая, более примитивная мораль, которую и моралью-то с трудом можно было назвать, там Санек чувствовал себя, как рыба в воде. Потому что он никогда ни в чем не сомневался, а если ошибался – относился к своим ошибкам легко и расслабленно. Даже, если ценой ошибки были человеческие жизни.

«Время такое», – говорил Санек. И спокойно засыпал.

… Издалека донесся низкий гул, который быстро перешел в резкий рокот.

– Ложись! – крикнул Санек, и они кубарем скатились с обочины в кусты.

На высоте не более десяти метров с ревом пронеслись три вертолета Ми-24. С полным вооружением и символикой Вооруженных сил. Из отодвинутых дверей торчали вниз стволы пулеметов.

– Свои, – выдохнул Жека.

– Что – «свои»? – сплюнул Санек. – Если это «зачистка» – будут они тебя спрашивать! Да и кто ты для них? Скажешь, что из мирного и спокойного подземелья? Да я б тебе первый пулю в лоб всадил!

– Это за что?

– Как – за что? От обиды и нормальной человеческой зависти. Тут жрать нечего, «махновцы» озверели, страна в жопе, а они там в норке спрятались и пережидают. Чего спрашивается? Ты им еще про Покровителей расскажи…

– Что еще за «махновцы»?

– А как еще называть эти банды, что по степям шастают? Корректоры – они больше по городам, да и знать не знает никто, кто они такие. Всех организованных бандитов здесь зовут «махновцами»…

– Ну, да, ведь для правительства – в стране просто экономический кризис…

– Не кризис, а этот… коллапс. Так Мишаня говорит.

– Ну, Мишаня знает, что говорит…

– Ага. Хорошо, что тогда в окошко не сиганул. Душа-человек…

Снова раздался рокот, и над землей прошло еще одно звено «крокодилов», а следом показался юркий Ми-28, который завис прямо над дорогой и медленно пополз в сторону прятавшихся.

– Во, блин, засекли! – сдавленно произнес Санек. – Жека, а ну, давай в ту ложбинку…

Они быстро скатились в небольшой овраг, и тут же загрохотали выстрелы, а над головой засвистело и зашипело…

– Из пушки молотят, патронов им не жалко! – удивленно крикнул Санек, на секунду выдернув голову из липкой глины, в которой они теперь лежали. – Что-то тут творится, и мы, по ходу, зря сюда приперлись…

– Лена… – начал было Жека и снова вжался в грязь, так как снаряды от скорострельной пушки вспахали землю совсем рядом.

– Вот-вот, – ответил Санек, отплевываясь от набившейся в рот земли. – Все проблемы – они от баб…

Выстрелы прекратились. Полежав немного, Жека рискнул поднять голову.

И увидел грязные армейские ботинки.

– А ну, не рыпаться, – сказал спокойный голос. – Медленно встаем…

Санек встал первым. Он не выглядел пойманным человеком. Он даже улыбался, словно встретил старых приятелей.

А перед ним стояло с десяток усталого вида бойцов в неопределенной принадлежности форме и бронежилетах во главе с худощавым капитаном, который от прочих отличался только погонами.

Позади, на дороге виднелся «Урал» с брезентовым верхом и БТР с широкой белой полосой на борту.

– Что тут делаем? – спросил капитан.

– Гуляем. Хорошо! – сказал Санек. Довольно нагло сказал.

– Ищем своих товарищей, – поспешил сказать Жека. – Они учителя…

Капитан многозначительно переглянулся с бойцами. Те покрепче ухватились за автоматы.

– Учителя, говоришь… – протянул капитан. – А ну-ка, руки вперед…

Не успели Жека с Саньком опомниться, как на руках засверкали металлические браслеты, и их затолкали в кузов «Урала».