Черные начала. Том 1. Том 2 - Кирико Кири

— Морозный паук, — ответил Пинг. — Они демонические существа, и Ци их тоже нечистая. Они пропитывают ею свои шипы, прежде чем плюнуть ими. Попав в организм, она смешивается и отравляет твою собственную Ци, и ты просто уже не способен пользоваться своей силой. А иногда и двигаться.

Я понял, типа их меридианы заточены на использование хорошей, золотой Ци, и просто не может пользоваться другой. Тот яд отравляет её, делает не золотой, а там… не знаю… зелёной, и всё. А моя… По сути, я противоположность и то, что их Ци отравляет, моей плевать, так как она уже, по сути, мертва.

Как там, чёрное — белое, мёртвое — живое?

А вообще, очень удобная тема. Что такое обычный яд? Он отравляет организм, да, но его может быть недостаточно, чтобы подействовать, или у человека может быть иммунитет. Как тот же медоед, который оторвёт тебе яйца. Да даже если тебя отравили, ты ещё можешь посопротивляться, пока сердце не остановится.

Но что такое отравленное Ци? Это вообще всё в человеке. Отрави Ци, и он не убежит, потому что не будет энергии сопротивляться. Не сможет защищаться, потому что использует всё ту же Ци. Он станет просто обычным человеком…

Так… стоп…

— Железы, говоришь? И они на всех действуют?

— До второй стадии третьего уровня точно, — кивнул он, удивлённый моим интересом.

Я резко остановился. А потом сбросил тело на землю и развернулся.

— Ты куда? — немного озадачено посмотрела на меня Мэй.

— Я скоро вернусь.

И чуть ли не бегом бросился обратно к пещере. Придётся немного замарать руки, да ничего страшного.

Этот яд, он практически у любого отнимает силы, а значит, если его собрать и потом использовать, то любое ранение — это сразу отравление Ци, и, считай, противник всё, лишился своих способок. А если концентрация большая, то у него даже сил двигаться не будет.

Пришлось действительно замарать руки. Я вновь спустился в эти пещеры, где мало того, что накрошил новых пауков, так ещё и с тех, которых вчера, повырезал всё, что только могло относиться к железам. Очень много было трупов в глубине, в том зале, где я устроил замес, но риск был слишком не оправдан. Как знать, получится ли у меня повторно оттуда выбраться.

Но, в принципе, и этого достаточно, чтобы травить всё и вся. Пришлось освободить те две сумки покойников, пересыпав всё в сумку Пинга. В одну запихал под завязку шипов, в другой — железы, все, которые вроде как должны были содержать яд. Позже надо будет заскочить к тому деду, попросить наделать яда, после чего свалить. А шипы вполне могли подойти, чтобы бросаться ими как дротиками.

Я вернулся к вечеру, застав троицу там, где оставил. Но теперь на меня пялились три пары глаз, а не две. Староста очухалась. Кстати, а она ничего так, действительно приятная.

— Привет, как дела, можете не отвечать, идёмте, — махнул я рукой, выдав всё на одном дыхании.

— Сразу? — удивилась Мэй.

— А вы ещё не отдохнули? — удивился я.

— Наша сестра по секте, Нин Ксу, — указала изящно на подругу рукой Мэй. — Она не может ходить.

— Ничего страшного, — отмахнулся я. — Счастливо оставаться, Ксу, добра тебе, держись там. Ну всё, идёмте.

— Мы не можем бросить её, — вот здесь у красавицы проскользнули гневные нотки.

— Да пошутил я, — вздохнул я. Подошёл к девушке, которая внимательно смотрела на меня…

— Ой!

И забросил её на плечи, как носят раненых в армии.

— Всё, теперь готовы? Идёмте, надо успеть уйти как можно дальше за сегодня.

Мы прошли около получаса в полной тишине, прежде чем Пинг нарушила тишину.

— Кинс, из какой ты секты? — спросил он.

— Я одиночка-последователь.

— Одиночка? — улыбнулась Мэй, обходя меня с другой стороны. — Это ведь неправда, не так ли?

— Вообще правда, — усмехнулся я. — Я действительно одиночка-последователь.

— Тогда кто тебя обучил фехтованию? Самоучки так не дерутся, здесь видна твёрдая рука мастера.

Ух, знала бы, какая твёрдая рука у Чёрной Лисицы. Била меня как грушу. А вообще, меня немного удивляло, что они так хорошо отзываются о моей технике. Ну техника и техника, я просто рублю и рублю. Хотя вспомнить того парня, я его тоже зарубил. Не со зла, конечно, просто так получилось.

— Один старик в «Звезде рассвета», — ответил я, словно само собой разумеющееся.

— Он, должно быть, хороший фехтовальщик.

В этот момент она запнулась и врезалась в меня, едва не уронив меня вместе с её молчаливой подругой на землю. В мою руку упёрлись небольшие, но божественно мягкие груди. Я аж немного… прибалдел, если честно.

Блин, кайф…

— П-прости… — она отшатнулась от меня, на её щеках заиграл лёгкий девичий румянец, от которого у меня привстало.

— Да ничего, — вздохнул я, грустя о том, что такая красота, и не моя. Может она ко мне подкатывает так, типа понравился? Да не, бред, с хера ли ей понравится широкоглазый никто, когда с такой внешностью за ней будут бегать сильнейшие и куда более интересные люди.

Чтобы лишний раз не нагнетать себя, повернулся к Пингу.

— Вы долго хоть шли? Или дорога рядом была?

— Не очень, — отозвался он. — Здесь должна была быть где-то небольшая деревенька…

Как выяснилось, до небольшой деревеньки ещё предстояло дойти. Поэтому пришлось встать на ночлег, где я спал в полглаза, боясь, что меня прирежут.

Прирезать не прирезали, но вот кое-кому я покоя не давал.

Сидя у костра и тренируясь бросать шипы в дерево, я со скучающим видом следил за окружением. На каждом шипе была какая-то слизь, от которой веяло холодом. Просто приложив к ней палец, можно почувствовать ощущения, словно коснулся кусочка льда.

Как я понимаю, ему достаточно хотя бы пробить кожу, а там уже без шансов, Ци проникнет в организм и начнёт травить. Да и глубже он не воткнётся. Меня, вон, с головы до ног обстреляли, весь в этих точках был, которые чесались, пришлось пилюлю глотать.

А сейчас я просто набивал руку. По идее, надо что-то типа воздушной дудки или метательных ножей, но просто так метать их тоже было вполне реально. К тому же, может мне, конечно, и кажется, но сейчас метать их получалось у меня неплохо. Я просто раньше бросал ножи ради развлекухи, но получалось не очень, а сейчас прямо получается неплохо.

— Скучаешь? — Мэй встала сбоку от меня и слегка склонилась, заглядывая ко мне в лицо. — Разрешишь присесть?

— Да у нас вроде запрета сидеть не вводилось, — немного не своим голосом ответил я.

Она мило хихикнула, прикрыв рот ладошкой, и села рядом.

Так, спокойно. Пусть у меня и встало от её голоса и вида, но нельзя поддаваться чувствам. И всё же определённое очарование от неё шло. Так и хотелось подлизаться, показать себя, какой я охрененный: уместно пошутить, просто бросить пафосную фразочку или сразу подкатывать, показывая, какой я мачо.