Чертов дом в Останкино - Андрей Добров

Он поднял ногу и посмотрел на свой грязный сапог.

– Хорошая мысль, кстати.

Иван Андреевич вытер рукой мокрое лицо и взглянул на Афанасия. Тот молчал, только поднял с земли шапку и надел ее. Крюгер снова повернулся к Агате:

– А с тобой, девка, мы подружимся, вот увидишь. Вот вернемся в Москву, разложу тебя на кроватке да выдеру со всем нашим удовольствием. Договорились?

– Афанасий! – крикнула Агата. Но кучер даже не повернулся на ее призыв.

– Афанасий!

Снова без ответа.

– Афанасий! – передразнил Крюгер глумливо. – Что, не ожидала? Афанасий твой не дурак, чует, куда ветер дует. Правда, Афоня?

Тот пожал плечами.

Письмо! Крылов чуть не хлопнул себя по лбу! То самое письмо от «тетки»! Как там было? «В Москве тебя найдет известная персона и скажет условные слова. Этой персоне ты подчинись и делай все, что она скажет».

Почему Иван Андреевич решил, что речь шла про Агату? И Агата, и Афанасий были людьми Матушки. Наверняка перед отъездом в Москву они сговаривались, как действовать, так что и письма было не нужно. Но если кучера и вправду перекупил тот же Безбородко, то в письме шла речь про Крюгера, а не про Агату Карловну.

– Крюгер! – крикнул Крылов. – Это ты убил Гришку?

– Нет! – ответил усатый и довольно засмеялся. – Но имел непосредственное отношение. Это Афонька.

– Зачем?

– Не хотел показывать план, который срисовал с твоей бумажки. Ну, пришлось.

Он взглянул на Афанасия и повторил:

– Пришлось!

Кучер пожал плечами.

Крылов сжал кулаки.

– Смысл какой? – крикнул он возмущенно. – Зачем?

Крюгер не торопясь пошел в его сторону.

– Зачем? Затем! Не нужен он был больше, понял? Ты о себе лучше думай – как пригодиться мне. Только поэтому и жив еще.

– А старуху? – спросил Крылов. – Тоже Афа-насий?

– Старуху – я!

– Зачем?

Крюгер пожал плечами:

– От злости, Крылов! Старая карга ни словечка мне не сказала! Спрашиваю, спрашиваю, а она – молчит!

– Она же немая! – воскликнул Крылов.

– Ну… это многое объясняет.

– Афанасий тебе не сказал разве?

Крюгер с интересом посмотрел на кучера. Тот подошел к лошади и, тщательно вытерев от крови руки, начал прилаживать к ее морде холщовую торбу с овсом.

– Мне откеда знать? – откликнулся он. – Я ж снаружи ждал.

– Смешно! – расхохотался Крюгер. – Я-то ее… А она немая! Немая, черт! Надо же.

Он отсмеялся и вытер слезы с глаз.

Иван Андреевич поймал взгляд Агаты. Та по-прежнему сидела неподвижно, только рука скользнула под плащ.

Тем временем Крюгер подошел, оттеснил плечом Крылова, обдав его запахом дешевых плохих духов, и внимательно осмотрел замок.

– Не разгадал?

Иван Андреевич помотал головой.

– Врешь, поди?

– Нет.

Бывший драгун выпрямился и коротко ударил Крылова сбоку под ребра.

– Убью, если врешь.

Крылов отшатнулся – не столько от удара, сколько от неожиданности.

– А и хрен с замком-то, – сказал Крюгер. – Положим соломы, веток и подожжем. А как сгорят ворота – так все, казна наша.

– Какая казна? – оторопел Крылов.

– Золото, – издевательски крикнул драгун. – Золотишко.

– С чего ты взял, что там золото? – недоуменно спросил Иван Андреевич.

– А что еще? Разве не золо…

Он вдруг остановился и резко повернулся к Афанасию.

– Разве не золото? – обратился он к кучеру. – Ты говорил – золото.

Афанасий кивнул и тоже направился к воротам.

– Золото и есть, – начал он на ходу. – Восемьдесят лет его сюда возили. Каждый год отправляли. Вот и мы с Иван Андреевичем мешочек привезли.

– Так? – обернулся Крюгер к Крылову.

– Да, но… – Крылов осекся, сообразив, что Афанасий зачем-то обманывал Крюгера о цели их розысканий. Знал ли кучер сам точно – что именно поручила императрица литератору? Но ведь он слышал рассказ бывшего мортуса и мог вполне сообразить, что никакого золота в обители нет! – …Но я не уверен, – продолжил Крылов. – Не уверен, понимаешь…

Крюгер зло сощурил глаза и угрожающе поднял кулак.

– Не юли тут! – прошипел он. – Врать решил, сучий сын?

Крылов приготовился к новому удару, но вдруг раздался сухой стук, и глаза Крюгера вылезли из орбит. Позади него Афанасий раскачивал гирькой кистеня, которым только что нанес удар.

Крюгер широко расставил ноги, словно пытаясь удержаться, но потом дернулся и свалился в грязь.

– Фу! – громко выдохнул Иван Андреевич. – Я уж решил, что ты действительно продался этому…

Афанасий задумчиво раскачивал гирькой.

– Не этому, – сказал он спокойно. – Навязали мне дурака, как будто я и один не справлюсь. Только под ногами мешался.

Он взглянул в сторону брички.

– Не серчай, Агаша! – крикнул кучер. – Ты ж тоже под Салтыкова легла. Сама понимаешь – время такое. Черт его знает, кто после Матушки придет.

Агата молча кивнула.

Иван Андреевич сделал несколько быстрых шагов вбок и привалился к двери спиной, как будто вымотавшись – так, чтобы закрыть телом замок. Он успел вовремя – Афанасий повернулся, но, похоже, не придал никакого значения маневру Крылова.

– За Гришку прости, Иван Андреевич, мужик он хороший, не злой. Но слишком уж умный. Как мы с Крюгером к нему заявились, так сразу все понял. Нельзя мне раньше времени открываться. Матушка не поймет!

– А, – пробормотал Крылов. – Нельзя? Значит, и нас кончишь?

Афанасий кивнул:

– Кончу. Жизни не обещаю. Не могу. Только если поможешь мне, дверь откроешь да в обитель проведешь – кончу быстро, не заметишь.

– А если не проведу?

– Проведешь, – спокойно ответил кучер. – Место тут глухое, время у нас есть. Уж уговорю я тебя, Андреевич, видит бог!

– А ее? – Крылов кивнул в сторону Агаты. Как только Афанасий отвернулся, он быстро сунул руку назад и нащупал рычажки.

– Ее тоже. Вот поговорим, и кончу. Быстро. Я ж не изувер какой.

Он снова повернул свое грубое бородатое лицо к Крылову.

– Я за-ради дела, Андреевич. Мне бумаги нужны. Так что давай либо открывай сам, либо пойдем хворост посуше искать – Крюгер хоть и дурак, а дверь поджечь правильно посоветовал.