Ночь Ватерлоо - Григорий Александрович Шепелев

Пожалуйста, Сонька, не прогоняй меня! Умоляю! Я пол здесь вымою. Посмотри, какой грязный!

Соня, заперев дверь, садится на стол, и тремя глотками приканчивает бутылку. Таня подходит к ведру. Взяв из него тряпку и хорошенько её отжав, встаёт на колени. Белея трусиками в дыре сзади на штанах, старательно моет пол. Соня наблюдает. Барбос, примчавшись на её зов, поскуливает за дверью.

ТАНЯ. (красиво передвигаясь на четвереньках) Чего ты бесишься, Сонька? Почему я не ору на тебя за то, что ты тут закрылась с мальчиком?

СОНЯ. Не бешусь я! А этот мальчик – художник.

ТАНЯ. Он тебе платит? Или опять высокие отношения?

СОНЯ. Выше некуда! Он портрет мой будет писать.

ТАНЯ. Портрет? Зачем ему твой портрет? У тебя – прыщавая задница! Ты ему её показала?

СОНЯ. Ну вот ещё! Он её увидит лишь после свадьбы.

ТАНЯ. Ах, у вас свадьба будет? Ура! Салатику поедим.

СОНЯ. Только после заключения брачного договора.

ТАНЯ. Вот это верно. Брачный договор нужен. Без него этот Рафаэль, увидев твою прекрасную попу, так по ней даст коленом, что ты досюда будешь катиться. Я представляю, что это будет за договор! Соня обязуется брить подмышки, не воровать картины, от алкашей и от мужа не залетать – дебилов и так полно, блевать исключительно в унитаз…

СОНЯ. Если не заткнёшься – я у тебя клофелин отберу на свадьбе. Из трусов выну!

ТАНЯ. Вставить три зуба!

СОНЯ. Сама вставь два.

ТАНЯ. (прервав работу) Ленка, что ли, языком чешет?

СОНЯ. По всему городу.

ТАНЯ. Вот скотина! И что она тебе рассказала?

СОНЯ. Что ты троих мудаков под стол уложила, сняла с них золото с кэшем и нарвалась на какой-то мутный замок.

ТАНЯ. А дальше?

СОНЯ. Пришлось тебе клиентосов своих откачивать. И в табло от них получать.

ТАНЯ. (возобновив работу) Вот бред! Сама прикинь, Сонька – как я могла откачать их от клофелина? Я что, ношу с собой фельдшерский саквояж? Сказать, что реально было? Я из окна полезла, да зацепилась за карниз поясом и повисла, как идиотка! Через пятнадцать минут пожарники меня сняли, а мусора приложили мордой об свой УАЗик.

СОНЯ. Так ты под следствием, что ли?

ТАНЯ. Какое следствие? Знаешь, кем оказались те три козла? Убийцами в розыске! Прокурор мне руку пожал.

СОНЯ. (вздохнув) Тебе повезло, что Ленка физически не способна говорить правду!

ТАНЯ. Да почему?

СОНЯ. Потому что лучше ползать на брюхе перед козлами, чем кверху жопой висеть! Первое забудут, второе – нет.

ТАНЯ. Да почему? Это было просто смешно!

СОНЯ. Люди не умеют просто смеяться над такими, как ты.

ТАНЯ. (шумно вздохнув) Когда я свалю из этой деревни?

СОНЯ. Ты про Коломну? Или про всю страну?

ТАНЯ. Да про всю вселенную!

Соня достаёт из ящика стола зеркальце и подносит его к лицу.

ТАНЯ. (ползая и работая тряпкой с дикой энергией) Весь последний год меня гложет мысль, что я занимаюсь не своим делом!

СОНЯ. Я думаю, что в конкретный данный момент эта мысль абсурдна. (помолчав) Впрочем, надо отдать тебе должное – ведьму ты развела красиво!

ТАНЯ. А где Серёжка?

СОНЯ. Я это имя слышу впервые.

ТАНЯ. Опять тут было смертоубийство?

СОНЯ. (рассматривая своё лицо то справа, то слева) Как ты считаешь, что во мне самое некрасивое?

ТАНЯ. Самое?

СОНЯ. Да! (кладёт зеркальце)

ТАНЯ. Желчный пузырь.

СОНЯ. А снаружи?

ТАНЯ. Снаружи ты – совершенство. Кое-кто говорит, что нос слишком длинный, но у моей двоюродной сестры он почти такой же, и её взяли на радио! Неужели там хуже знают, какой длины должен быть безупречный нос?

СОНЯ. (вытянув ноги) А ноги не слишком длинные?

ТАНЯ. Нет, в самый раз.

СОНЯ. А глаза не слишком большие?

ТАНЯ. Нет. И зубы не слишком белые. И морщины для двадцати трёх лет – вполне идеальные. Не сорвётся твой Тициан с крючка, не волнуйся!

СОНЯ. Это уж точно. Цыганка мне поклялась, что я до Нового года выскочу замуж. Сейчас – конец сентября. Если этот мальчик, который двадцать минут раздевал меня сумасшедшим взглядом – не мой жених, то где мой жених? Осталось три месяца!

ТАНЯ. Когда он придёт тебя рисовать-то?

СОНЯ. Завтра. Передай Ленке, Женьке, Маринке и всем-всем-всем, чтоб строго с одиннадцати до трёх не лезли сюда! Ни под каким видом!

ТАНЯ. (прервав работу) С одиннадцати до трёх? Но я сплю до часу!

СОНЯ. И что?

ТАНЯ. Что значит – что? Как я буду спать в такой обстановке? Ведь я у тебя ночую!

СОНЯ. Кто это тебе сказал-то такую глупость?

ТАНЯ. (поднявшись и бросив тряпку) Я пол здесь вылизала!

СОНЯ. Ты водки выжрала больше, чем израсходовала воды! На шлёпки и дуй отсюда. (снимает шлёпанцы и бросает их к ногам Тани)

ТАНЯ. Это нечестно! Я не уйду! Можешь звать Барбоса, я его не боюсь! Чего мне его бояться, если я двух питбулей не испугалась?

Соня вынимает из ящика стола пистолет, берёт Таню на прицел и делает взгляд убийцы.

ТАНЯ. (с испугом) Что это?

СОНЯ. Переводчик. С русского на ослиный.

Стреляет вверх. Таня, взвизгнув, хватает шлёпанцы, открывает дверь и с быстротой молнии исчезает. Дверь – нараспашку. Голоса. Ветер. Отблески фонарей. Соня убирает пистолет в стол, спрыгивает на пол и запирает дверь. Ложится на стол. Ей нехорошо. Доносится шум набирающего ход поезда. Отдалённо лает собака.

СОНЯ. Барбос, охраняй!

Плачет, погружается в сон. Кто-то стучит в дверь. Барбос лает близко. Стук прекращается.

Затемнение.

Конец первого действия

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Там же. Соня спит на столе под утренний шум вокзала. Лает собака.

ЛЕНА. (с улицы) Сонечка, успокой этого придурка! Он нас сожрёт!

СОНЯ. (тотчас приняв сидячее положение) Кто пришёл?

ТАНЯ. Это мы!

СОНЯ. (строго) Барбос, не гоняй скотину!

Барбос перестаёт лаять. Соня зевает и протирает глаза. Раздаётся стук.

СОНЯ. (свесив ноги) Что надо?

ЛЕНА. Сонька, открой! Мы тебе еду принесли! И выпить.

Соня поспешно спрыгивает, бежит босиком к двери. Открывает. Лена и Таня входят. На Лене – юбка, туфли и куртка, на Тане – новые джинсы, свитер и мокасины.

СОНЯ. (запирая дверь) Сколько времени?

ЛЕНА. Половина одиннадцатого.

СОНЯ. Утра?

ЛЕНА. (смеясь) Ты чего, за водкой ночью ходила?

Соня, не отвечая, плюхается на стул и трёт виски пальцами.

ТАНЯ. (присев на корточки и подняв сначала одну ногу Сони, потом