Сибирская жуть-2 - Александр Бушков

Разное говорили про него. Родители Якова староверами были, жили в поселке за рудником Богунайским. В поселение староверов летом не пройдешь — заболоченное место, сырое, топкое. Конечно, сами староверы тропку знали, но не каждому показывали. Не любили любопытства праздного, бесполезного.

Одевался Яков просто, скромно. Ежедневно состояла его одежда из черной ситцевой рубашки и шапочки монашеской. Сумка из самодельного полотна льняного да посох пастуший, длинный, резьбой украшенный. Волосы русые, стриженные в кружок, а уж глаза! Пронзительным взглядом глаза смотрят, будто насквозь видят каждого человека. Ничего от него не утаить.

Спрашивали его люди о родителях, что за староверы, почему в Сибири оказались…

Яша всегда охотно рассказывал, что родители его сохраняли веру православную в чистоте, придерживались старого устава церковного, за это гонениям подвергались и скрылись в лесах Сибири. «Разве только мои родители? Многих в Сибирь сослали принудительно, а кто и добровольно уехал».

Однажды видят люди приисковые: идет Яша на прииск не один, а с девочкой маленькой. Девочка лет семи, едва до пояса Яше достает. Спрашивают старатели: «Откуда девочку взял?»

«В деревне Ильинке сиротка прибилась, умерли родители, а своих никого нет».

Девочка умненькая, красивенькая. Глазки голубенькие, косички золотистые, щечки кругленькие.

Попросил Яша знакомого охотника приютить ребенка, пока он сможет дом купить. Но долго у охотника девочка не могла жить, чужая семья и дом чужой, своих забот хватает.

В то время решило начальство на руднике новую шахту открыть. Выбирали место для нее. А дело это не простое, знаний требует, сноровки. Шахта не на один год строится, ошибка здесь недопустима. Пригласил начальник рудника и странника Якова. Обещал заплатить щедро, если помощь в выборе места окажет.

Согласился Яков. Видели люди приисковые, как ходил странник с посохом по холмам, вдоль речки Богунайки, вдоль ручьев, впадающих в речку… Иногда срезал веточки лазовника у речки, долго рассматривал веточный букет, будто разговаривал с лозой, как с живым приятелем. Худая фигура странника в темной одежде виднелась то здесь, то там. Ни суеты, ни поспешности в движениях его, сосредоточенность и достоинство в каждом жесте. Иногда Яша сидел один на красном гранитном камне, прислушиваясь к собственному сердцу или любуясь Богунайкой. Бывал рудознатец Яков и на скале с рисунками древних людей, скала та километра за три от рудника находится. На огромной скале той выбиты в камне увеличенные образцы золота богунайского: жучки золотые, зернышки, лошадиные головы, песок в виде точек желтеньких. Каменный рисунок желтой глиной заполнен, оттого и кажется издали золотистым.

Природа утешала рудознатца Якова, помогала в трудном промысле его.

Вечнозеленые могучие ели раскинули темные ветки-руки, усыпанные нежными красноватыми шишечками. Синевато-зеленая хвоя елей перемежается со светлой хвоей лиственниц и голубоватой, изящной — кедра. Кедры сибирские удивляли Якова длинной, необычной хвоей. Кажется, будто все дерево, ветками и иголками острыми, устремилось ввысь живой, зеленой свечой и напоминает та растущая свечка могучее дерево юга — кипарис. Видел Яков деревья такие в старинной книге у родителей своих. Удивлялся сходству загадочному, увлекающему его, в то время ребенка, неразгаданной тайной. Речка тогда еще глубокая была, метра три в глубину и с полста в ширину. Обмелела, золотоносная, после рубки тайги в верховьях, когда вырубили реликтовые кедровые рощи. Не поправить сделанное, но сильна природа, живет и сражается с жестоким временем!

Размышляя в тишине, Яков вдыхал грудью прохладный воздух.

Воздух тайги! Впитавший в себя аромат цветущих трав, пыльцу цветов, запах листьев, необыкновенно чист и свеж. Будто живительный бальзам, распыленный среди ветвей, наполняет грудь пришедшего в тайгу, вливается и насыщает человека, приобщая к великому таинству жизни.

Как любил Яша молча созерцать зеленый живой мир тайги! Быстрые белочки не замечали его, занятые своими хлопотами, наверное, бельчата в гнездах появились, забот много. Полосатые бурундучки, пробегая у его ног, не прятались за стеблями и корнями. Мелькали их ярко-желтые спинки с тонкими черными полосками, а маленькие детки бурундучков раскачивались, играя, на стеблях иван-чая.

Старый барсук, пробираясь к укрытой в буреломе норе, недовольно фыркнул на озорников, держа в зубах добытую на охоте черную гадюку…

Наконец появился странник Яков в конторе, пришел к начальнику: «Нашел я место удобное для новой шахты и с запасом золота на многие годы. Только нынче за труды свои попрошу я денег, чтобы купить небольшой дом».

«Дом? — удивился начальник. — Да ты же не живешь на одном месте!»

«Для сиротки хочу купить дом, чтобы ребенок не скитался. Надо бы и женщину хорошую найти, опекуншу».

Согласился начальник с рудознатцем. Понимал, что часто не платили страннику за прежние советы, а теперь помочь Яше надобно.

Через неделю отдали Якову один из домов рудника, хороший, добротный. Поселили сиротку в доме, жены старателей за ребенком приглядывали. Вскоре и женщина добрая нашлась, опекунша, из своих, из богунайских. А рудознатец Яша снова ушел далеко странствовать, сказывали, глину голубую искал, многие версты пешком преодолел и нашел ее в Сокаревке. Голубую глину в наше время берут отсюда мастера глиняной игрушки.

Занимаясь рудами сибирскими, не имел Яков времени для семьи своей, только иногда приходил в купленный им дом, гостинцы ребенку приносил, самородков золотых на прожитие. Знали люди: для добрых дел золото Яшино служит. Великие богатства Богуная открываются для дел добрых, а от злых прячутся.

А девочка выросла. Стала сибирячкой, хорошей труженицей, матерью двоих дочерей. Всю жизнь странника Якова помнила, как отца почитала. Сейчас живет Мария Васильевна в деревне Орловка, в перевезенном с рудника Богунай доме; старенькая стала, но доброту Якова помнит всегда.

Слухи про великое золото адмирала Колчака Александра Васильевича давно по Сибири расходятся. Много тайн и сокровищ несметных хранит тайга сибирская.

За холмами и долами, за Саянскими горами приключилась эта история золотых сокровищ. О загадке этой спорят люди до сих пор, но истина в спорах и рождается…

Поначалу надо вспомнить о человеке, главном в истории нашей. Звали его военные люди в старое время по полному чину: «ваше превосходительство, Верховный Главнокомандующий Сибири». В должности этой недолго находился адмирал Колчак, всего четырнадцать месяцев.

До революции служил адмирал на теплом Черном море, был известным флотоводцем, храбрым офицером, сочувствующим матросской братии. Когда грянула революция, многих офицеров на кораблях матросы возненавидели, но добрая слава Колчака устояла, и оставили его матросы на прежнем посту. Звание командующего Черноморским флотом держал он крепко. Доверяли «его благородию» даже скорые на расправу матросские боевые советы.