Сестры Гримм - Менна Ван Прааг

Скарлет

– Ты знаешь, что хорошо горит? – спросила Беа Скарлет, многозначительно глядя на падающие листья.

Скарлет нахмурилась.

– Что?

Беа улыбнулась.

– Я знаю все твои секреты.

– Не понимаю, о чем ты.

Сестра поймала падающий лист и повертела его в руке.

– А я думаю, что понимаешь.

– О чем это она? – спросила Лиана.

Скарлет молчала, а Беа улыбнулась еще шире.

– Наша сестренка любит поджигать. Верно?

Рыженькая девочка пожала плечами, как будто эта информация не имела никакого значения, как будто Беа просто сказала что-то о цвете ее волос.

– Здесь слишком мокро, – сказала Лиана. – Ничего не загорелось бы.

Беа встала с камня, на котором сидела.

– О, вряд ли такой пустяк, как влага, мог бы остановить нашу Скарлет, ты не находишь?

Похоже, это замечание немного смутило Ану, хотя она, судя по всему, не совсем понимала, почему.

– Скарлет могла бы здесь все поджечь, – сказала Беа. – Если бы захотела.

Я посмотрела на сестру, на ее лице мелькнула гордая и благодарная улыбка, и я тоже почувствовала гордость за нее.

– Но зачем? – удивилась Лиана. – Зачем ей это?

Беа рассмеялась.

– О, не волнуйся. Даже наша Скарлет не может уничтожить Навечье. Никто не может. Даже Он.

Я посмотрела на каждую из моих сестер, гадая, кто из них первой спросит Беа, кто такой этот Он.

Лео

В ясные ночи, когда ярко светила луна, Лео садился на холодный каменный подоконник дортуара и не мигая смотрел на звезды. Слушая сопение Кристофера, он прижимал ладонь к стеклу, словно пытаясь дотянуться до неба и оказаться среди звезд. Чувствовал, что его влечет туда, чувствовал это так сильно, как никогда до этого. Он не мог этого понять, хотя и пытался. Еще более странным, чем эта его тяга к звездам, было ощущение, что их тяга к нему самому столь же сильна.

3.33 пополуночи – Голди

Через неделю после того, как он приснился мне впервые, мой сон начал меняться. Пейзаж все тот же – белые ивы, белые птицы, тысячи белых роз… И, хотя я его не вижу, я знаю – Лео тоже здесь.

Сегодня ночью я чувствую еще более глубокую связь с этим местом. Как будто в прожилках роз течет моя кровь, птиц в воздух поднимает мое дыхание, и жизнь здесь поддерживает биение моего сердца. Я чувствую, что, если начну сгибать пальцы, ветви здешних деревьев зашевелятся в ответ, если пройду по траве, розы вытянут свои корни из земли и последуют за мной, если нарисую в воздухе восьмерки, по таким же траекториям будут летать птицы…

Это чувство нарастает во мне, пока мои пальцы не начинают шевелиться. Вдруг я ощущаю в себе силу, будто в меня ударила молния, и я провожу заряд в десять тысяч вольт. Я могу повелевать армиями. Могу повергать в прах целые страны. Могу…

Я выбираю одну из ив и сосредоточиваюсь на листьях, сыплющихся с одной из ее висячих ветвей. Вытягиваю руку и представляю себе, что мой средний палец и есть эта ветвь. Шевелю им.

Дальше просто смотрю и жду, но ветка неподвижна. Ветер стих, листья замерли. Я делаю глубокий вздох и пытаюсь опять.

Ничего.

Возможно, я не чувствую ничего. Возможно, все это только мое воображение, ложный оптимизм. Стою босиком на траве, гадая, что у меня получится. Возможно, я слишком многого хочу. Дерево слишком неподатливо. Мне надо начать с чего-то более мелкого. Оглядываюсь по сторонам, вокруг растут розы.

Осматривая розовые кусты, я выбираю маленький белый бутон, лепестки которого только что начали раскрываться. Я сосредоточиваюсь на этом одном-единственном цветке, пока все в саду не исчезает и я не начинаю видеть только этот цветок. Вытягиваю руку, чуть-чуть шевелю запястьем и поднимаю средний палец.

Затем смотрю. И жду.

Ничего.

Я опускаю палец и через несколько минут пытаюсь опять. И опять. И опять.

7.35 пополуночи – Беа

Когда Беа проходит через ворота Тринити-колледжа, ее ждет Вэли, сидя на низенькой стене. Увидев ее, он встает, в руках у него два стаканчика кофе и бумажный пакет.

– Сегодня у них были только шоколадные круассаны.

– Спасибо. – Беа берет стаканчик, затем дает ему конверт. – Это подарок.

– Что это? – Друг ставит свой стаканчик на стену, круассан он уже съел.

– Открой его.

– Мне не терпится его открыть. Не помню, когда мне последний раз что-то дарили.

– Ты разбиваешь мое сердце. – Беа вздыхает. – Просто открой этот чертов конверт, ладно?

– Хорошо, хорошо, спасибо. – Вэли разрывает конверт и достает из него черную карточку с серебряными буквами. – Я не понимаю.

– Это ваучер, – говорит Беа. – На одну ночь в отеле «Клэмарт».

– Да, это я вижу. Но… зачем?

– Затем, что в колледже я не стану заниматься с тобой сексом, – отвечает девушка. – Видит бог, это и так вызывает неловкость – не хватало, чтобы это к тому же наблюдали все наши студенты.

Парень воззряется на нее.

– Я знаю. Знаю, – говорит Беа. – Поблагодарить меня можешь потом.

Она трогается с места, Вэли же остается стоять.

– Пошли. – Беа вздыхает опять. – Ладно, может быть, твои ожидания были оправданы. Возможно, твоя уверенность в том, что я хороший человек, в самом деле начинает превращать меня в такого человека. Возможно, я все же не такая порочная стерва, какой меня считает мама.

– Я, я… – Вэли пытается ответить, но не может подобрать слов.

11.01 пополуночи – Лиана

– Не знала, что у тебя есть сестра, – говорит Кумико.

– Я тоже не знала.

– Тогда как ты ее нашла?

– Я, э-э… – Лиана теребит край своего тоста. Что же сказать? Может ли она признаться, что свою неведомую сестру она увидела во сне? Видела ее лицо, слышала ее голос. Или же Кумико в таком случае подумает, что она сошла с ума? Ей надо вообразить себя Черной птицей, перестать быть бледной тенью самой себя, стать смелой и не страшиться последствий.

– Она что, внебрачная дочь? У твоего отца была связь на стороне? Она связалась с тобой?

– Да, – отвечает Лиана. На ее большой палец капает растопленное масло. Девушка слизывает его. – Да, верно.

– Что верно? Верно все то, что я сейчас сказала?

– Нет, я хотела сказать… Да, она нашла меня. В остальном я не уверена. Пока нет.

– Но разве она тебе не сказала? – Кумико откусывает кусок своего собственного тоста, намазанного маслом. – Ведь ты же наверняка ее спросила.