Эшли Белл - Дин Кунц

Утром в рабочий день доктор Соланж Сейнт-Круа, скорее всего, должна быть в университете. Сейчас она выступает там хранительницей современной американской литературы и пытается лишить уверенности начинающих писателей. Остановив автомобиль у обочины на противоположной стороне улицы, Биби с полчаса наблюдала за домом. Никто не появился ни на веранде, ни на одном из длинных балконов-террас, ни в каком-нибудь из дорогих окон.

Здесь туман был не такой густой, как в Ньюпорте, но все же довольно приличный. По крайней мере, снимать тут городскую версию «Собаки Баскервилей» можно. Нехватки в охотничьих псах также не чувствовалось. Местные жители разгуливали с четвероногими питомцами разнообразных пород, то поднимаясь, то опускаясь по идущей под наклоном улице. Никого, кажется, не удивило обстоятельство, что девушка в бейсбольной кепке и солнцезащитных очках сидит ссутулившись за рулем машины, годной лишь для свалки, и кого-то высматривает. Жители Лагуна-Бич всегда гордились тем, что здесь проживает множество художников. Город не только принимает все классы и культуры, терпимо относится к экстраординарному, он даже приветствует эксцентричность в горожанах.

Наконец, расставшись с кепкой и солнцезащитными очками, Биби храбро направилась к двери дома Сейнт-Круа. Когда никто не ответил на ее звонок, девушка ленивой походкой прошествовала за угол здания, при этом напустив на себя беспечный вид заправского взломщика. Двери и окна были закрыты, хотя задняя, ведущая в гараж, оказалась заперта изнутри лишь тонкой на вид щеколдой. Если даже дом находится под охраной сигнализации, гараж почти наверняка не подключен к ней. Она сможет, просунув кредитную карточку между дверью и косяком, приподнять щеколду… Вот только сумочку Биби оставила у себя в машине.

Девушка уже хотела вернуться к «хонде» за кредиткой «Виза», когда что-то в ней надломилось. Нет, надлом не был серьезным. Нельзя было сказать, что толстый ствол ее жизненной философии раскололся надвое и рухнул наземь. Нет, но обломившимся сучком дело также не ограничилось. Негодование, вызванное тем, что ее жизнь перевернули вверх дном, тревога, раздражение и замешательство последних восемнадцати часов ее бытия довели Биби до состояния, когда что-то должно было сломаться. Лишь одна ветка на ухоженном дереве, являющемся Биби Блэр, треснула. Ветку эту называли «осторожность». К черту карточку «Виза»! Обойдемся без нее. Девушка ударила ногой в дверь. Звук от удара не встревожил Биби. Наоборот, она была довольна. Наконец-то хотя бы что-то сделала. Девушка ударила во второй раз. Третьим ударом сорвала щеколду. Ее приветствовала тьма гаража.

Биби нащупала выключатель. Машины здесь не оказалось. Биби прикрыла за собой дверь. Из гаража в дом вела другая, солидная на вид, оснащенная массивным ригелем замка. Такую дверь можно сколько угодно пинать ногой, пока не упадешь без сил. Результата все равно не добьешься. Кредитка тут также бесполезна.

На стене висел садоводческий инвентарь. Рядом стоял верстак с выдвижными ящиками, расположенными сбоку от рабочего места на уровне коленей. Девушка обнаружила там множество инструментов, включая отвертку и молоток.

Она склонилась над нижней из четырех дверных петель. Засунула кончик отвертки между головкой и стержнем шарнира и подвинула его примерно на полдюйма. Биби стучала молотком по рукоятке отвертки до тех пор, пока не высвободила стержень. Вскоре все четыре были сорваны и, отброшенные, со звоном упали на бетонный пол.

Каждая шарнирная бочка состояла из пяти цилиндров. Два составляли часть створки, прикрученной к дверному косяку, три – часть створки, что крепилась к двери.

Без стержней цилиндры вместе не держались, а слегка расходились, но дверь все же оставалась на месте.

– Не трусь! – приказала она сама себе.

Отверткой, а затем заостренной стороной головки молотка Биби расширила щель между дверью и косяком. Теперь она сможет засунуть в щель пальцы. Девушка ломала преграду до тех пор, пока цилиндры петель, скрипя и скрежеща, не разошлись. Дверь под углом наклонилась вглубь дюйма на два и сейчас нависала над порогом. Звона сигнализации слышно не было. Мило. В данный момент все держалось на замке. В отличие от петель вращаться он явно не собирался. Девушка навалилась на дверь всем телом. Дерево затрещало вокруг винтов, крепивших врезной замок. Всунутый ригель лязгал в металлической накладке на косяке. Биби скрипела зубами, ругалась и вкладывала всю себя в эту битву с дверью. Дерево трещало и ломалось. Щель увеличилась. Теперь уже Биби смогла протиснуться через нее на кухню. Здесь девушка застыла и вслушалась в тишину, царящую в доме. Она вытерла пот со лба рукавом куртки.

Иногда Биби сожалела, что она не Пэкстон. Он бы сейчас воспользовался кубиком взрывчатки Си-4. Таким образом жених легко вынес бы дверь вместе с частью стены. Соседи в Лагуна-Бич – покладистые. Они, скорее всего, не станут жаловаться до второго или даже третьего взрыва.

Утренний свет пробивался в окутанный океанскими испарениями городок, проникал в высокие, от пола до потолка, окна, оставляя по углам тени. Освещение было вполне приличным, но немного таинственным и мрачноватым, словно свет позднего дня в заснеженном ландшафте зимы.

Девушка двинулась вперед по первому этажу. Планировка была анфиладной. Из одной комнаты Биби попадала в другую. Коридоров здесь просто не было. Она подумала, что внутри дом выглядит намного богаче, нежели снаружи. Бледные полы, выложенные известняковой плиткой, почти лишенные ковров. Нигде не видно штор. Облицованные мрамором камины. Зеркала замечательной глубины. Расставленная под острыми углами мебель из стали и кожи всем своим видом производила угрюмое впечатление. По идее каждый шаг Биби по плитке должен был отдаваться эхом, но она двигалась в совершенной тишине, подобно духу в храме, столетия назад погребенному под сотней футов песка пустынь.

Иногда Биби верила, что никого, кроме нее, здесь нет, но порой девушке начинало казаться, будто ее поджидает засада, а в доме прячется паук-каменщик, предвкушающий момент, когда она сделает фатальный шаг.

Первый этаж, очевидно, предназначался для коктейль-приемов и литературных вечеров, которые стали легендой для факультетских сотрудников, приглашенных лекторов и студентов доктора Сейнт-Круа. Биби не задержалась в колледже надолго, чтобы ее сюда хоть раз пригласили. Она обследовала комнату за комнатой, вещь за вещью. Как ни странно, все увиденное девушкой здесь представлялось ей неуловимо знакомым. Она могла наперед сказать, что ожидает ее за следующим углом, за следующей дверью.

В этих холодных, скудно обставленных помещениях ничто не намекало Биби на роль профессорши в недавних событиях, не подтверждало, что она каким-то образом связана с Терезином. Если где-то и должен быть ключ к загадкам, то в кабинете или домашнем офисе. Искать надо на втором этаже.

Биби начала подниматься по открытой спиральной лестнице, сделанной из стекла и стали, мимо больших окон, к которым туман прижимался легионом наполовину сформировавшихся лиц.

Второй этаж был похож на первый. Лишенный пафоса домашний кинотеатр… Слабо оснащенный тренажерный зал… Наконец она обнаружила кабинет, который искала. По-спартански обставленная комната – вполне в духе кабинета Сейнт-Круа, где Биби бывала, когда училась в колледже. Два черно-белых абстрактных полотна. На книжных полках – мало книг. Отталкивающего вида диван. Черное офисное кресло от «Германа Миллера». Этот единственный удобный предмет мебели во всем доме стоял за столом из матовой стали с панелями, покрытыми серой эмалью.