Запретный город 2 - Катерина Цвик

Мои друзья уставились на меня вытаращенными глазами, как будто видели впервые. Я судорожно соображала, как мне обойтись без Ленки, и ее способности проходить в, только ей одной видимые, дыры в пространстве.

– Марго, мне нужна твоя помощь. – Воззвала я к ней. – Сейчас только ты сможешь мне помочь!

– Я? Алиса, что ты задумала?

– Только спасти своих детей Марго. – Она смотрела на меня, кусала губы, и в ее глазах мелькали самые разные эмоции и сомнения. – Марго, мне как никогда нужна твоя помощь! Если ты снова от меня отвернешься, то поверь, будешь считать себя кем-то гораздо большим, чем просто скотиной! – Я осознанно давила на больное, но сейчас у меня не было выбора.

Наконец, на ее лице появилась решимость и она ответила:

– Хорошо. Чего ты хочешь?

– Ты ведь отвечаешь в бункере за открытие пространственных тоннелей… Открой мне один к Охранному отделению, в котором содержатся Анечка и Ванечка. – Увидев на ее лице согласие, я обратилась к застывшим в испуге Сержу и Габи. – Вас я прошу лишь об одном: не мешайте. Пожалуйста. – Закончила я с мольбой в голосе.

После мучительной паузы они переглянулись и тоже кивнули в знак согласия.

Начальник охранного департамента квартала Земли Лим из рода Стоунов вопреки обыкновению не сидел, развалившись на своем объемном удобном кресле, а нервно вышагивал по кабинету.

– Роман! Какое право вы имели вмешиваться в ситуацию на площади?! – Кричал он брызгая слюной вне себя от злости. – Кто дал вам команду?! – Он так злился, что его физиономия с двойным подбородком и мощной шеей багровела над воротом белой рубашки как факел.

Роман из рода Калимов отвечал на это как всегда спокойно и по пунктам, что еще больше выводило его начальника из себя.

– Во-первых, на площади явно назревали беспорядки. Во-вторых, в опасности оказались самые незащищенные из членов нашего общества – дети. В-третьих, у меня есть полномочия на проведения подобных действий. И в-четвертых, я не понимаю, чем вызвано ваше недовольство, неужели вы хотели, чтобы толпа по своей неразумности и опрометчивости разорвала на части невинные создания? – Под конец этой речи голос Романа стал таким колючим, что Лиму показалось, что на него повеяло настоящим арктическим холодом. Это немного остудило его готовую воспламениться голову, но так просто он сдаваться не собирался.

– И чего вы этим добились? Сейчас перед зданием нашего департамента скопилась огромная толпа, которая в скором времени будет в состоянии смести это чертово здание и нас месте с ним с лица Земли! Вы понимаете, что только что спровоцировали еще большие волнения, чем можно себе представить! Немедленно отдайте им этих детей! Пусть сами потом с ними разбираются и со своей совестью тоже!

В глазах Романа сверкнули настоящие молнии, но ответил он очень тихо.

– А кто потом разберется с вашей совестью?

Вместо ответа Лим начала судорожно хватать ртом воздух. Подобная наглость, по его мнению, выходила за все рамки дозволенного. Однако, он не успел ничего ответить, потому что зазвонил его телефон.

– Да. – Рявкнул он в трубку.

Однако в следующее мгновение ему понадобилось все его самообладание, чтобы не свалиться на пол, потому что перед ним засветился голограммой сам Император Ивар 1.

– Господин Лим, как я думаю? – Холодно осведомился тот.

– Д-да. – Попеременно то краснея, то бледнея выдавил из себя Лим.

– У меня есть сведения, что к вам в департамент попали некие дети.

– Д-да. – Снова выдавил тот.

– Я хочу, чтобы они ни в коем случае не пострадали. Однако до моей команды они должны оставаться у вас. Это понятно? – В голосе Императора слышался металл. – Если с ними что-то случится, вы лично за это ответите. – И отключился.

Сказать, что Лим был в шоке – это ничего не сказать. Наконец его ноги не выдержали и он сел прямо на пол там, где стоял. Несколько минут он просто сидел, пытался прийти в себя и хватал ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег в самый неожиданный момент. Все это время Роман стоял с бесстрастным видом и смотрел куда-то в окно. Наконец, Лим немного отошел от потрясения и замах ему рукой:

– Помогите мне встать, ну же!

Роман протянул ему руку и, стараясь скрыть отвращение, поднял толстяка на ноги. Он уже не в первый раз искренне удивлялся: как такой человек смог выбиться в начальники? Однако, начальство, так сказать, не выбирают, поэтому приходилось терпеть.

– Все идите! И чтобы с голов этих детей не упал ни один волос!

– Как прикажете. – Роман чуть наклонил голову в знак прощания и вышел, стараясь погасить острое раздражение.

Спустившись вниз, он прошел вниз по лестнице и свернул в коридор, где находился его кабинет, и куда велел отнести детей, после их освобождения из лап неконтролируемой толпы. Здесь он оставил своих самых преданных охранников, на случай, если кто-то внутри департамента будет так глуп, что все же решит поквитаться с невинными детьми. Другого определения как глупость, он к подобным действиям отнести не мог. Что ж, по крайней мере, пока у него есть карт блаш на их защиту. Пока… Он хмурился, но знал, что не сможет пойти против воли Императора, если тот все же решит обрушить свой гнев на этих детей. Нет! В этом мире творится черт знает что!

Однако, не успел он дойти до кабинета, как его окликнули:

– Господин Заместитель начальника! – Он обернулся и увидел, как к нему с округлившимися от удивления глазами спешит младший охранник.

–Да.

– У нас тут такое!

Он нахмурился и рявкнул:

– Докладывать по форме.

Тот покраснел, но быстро взял себя в руки.

– Нами только что задержана некая Алиса из рода Строгановых, и она утверждает, что она мать содержащихся у нас детей!

Свое удивление Роман выказал лишь тем, что немного приподнял бровь.

– Она сдалась сама?

– Да! Она просто протиснулась через толпу и буквально упала к нам в руки.

– Что значит упала?

– Похоже, что ей очень плохо. Она говорит, что ударилась головой.

– Странно… Ведите ее в … – Тут он осекся, потому что вести ее в его кабинет было нельзя из-за содержащихся там детей. – В камеру для допросов. Я сейчас буду.

После чего он все-таки прошел мимо поставленной им охраны в свой кабинет и удостоверился, что целители, вызванные им, хорошо обращаются с детьми. Те тихо спали после потрясений, которые недавно выпали на их долю. Постояв некоторое время глядя на них, он отправился на допрос.

Вопреки ожиданию, он и правда увидел, что девушке, которая сейчас предстала перед ним, действительно плохо. Она была гораздо красивее, чем на фотографии, однако ужасно бледна, и на ее лице горели каким-то диким огнем карие глаза, под которыми залегли глубокие тени. Когда он вошел, она просто сидела и смотрела в одну точку. Потом быстро подняла на него глаза, и в них он увидел столько муки, что невольно пожалел ее. Однако мелькнула в них и еще кое-что: облегчение? С чего бы?