Девушка в красном платке - Фиона Валпи

Пока она наблюдала, граф вышел из часовни, стал поспешно запирать за собой дверь и не сразу попал ключом в замок. Он почти бегом заковылял через двор, двигаясь быстрее, чем когда-либо видела Элиан. Она быстро вытерла руки о передник и пошла ему навстречу. Когда он переступил порог, в его глазах сияло нечто большее, чем надежда: она увидела в них свет триумфа.

– Элиан! Мадам Буан! Свершилось. День настал. Союзные войска высадились на пляжах Нормандии! Я только что слышал сообщение генерала де Голля из Лондона. Он воззвал к нам всем: «Долг сыновей Франции – сражаться всеми средствами, какие есть в их распоряжении». Ты сходишь для меня на прогулку, Элиан? Последний танец, чтобы сообщить нашим братьям в холмах, что настал час подняться и вернуть себе страну?

Элиан поспешно вынула платок из кармана передника.

– Конечно, месье. – У нее дрожали пальцы, пока она завязывала его сзади на шее. – Что мне сделать?

К ее удивлению, граф подошел к ней и аккуратно снял платок у нее с головы, вкладывая его ей в руку. Потом на секунду крепко обнял ее, а отодвинувшись, сказал:

– Ходи взад и вперед вдоль наружной стороны дальней стены, как уже делала однажды. Только в этот раз, Элиан, подними платок высоко, чтобы все видели и знали, что час Франции настал.

Мадам Буан неодобрительно цокнула языком и покачала головой:

– Только смотри, чтобы никто из наших «гостей» тебя не заметил, дорогая…

Граф обернулся и обнял и ее тоже. Жест был настолько поразительный, что она мгновенно замолчала.

– Не волнуйтесь, мадам Буан, они будут слишком заняты собственными указаниями, чтобы беспокоиться, чем там занимается кучка беспомощных жителей. – Словно в подтверждение, они услышали грохот ног в тяжелых ботинках, бегом спускающихся по главной лестнице шато, и звуки резко бросаемых приказов. – Иди, Элиан, – улыбнулся он. – Пора танцевать.

– Но, месье, ваш ужин… – запротестовала мадам Буан, пытаясь прийти в себя.

– Потом. Сейчас я должен вернуться в часовню. Как только наши друзья-макизары увидят сигнал Элиан, они пойдут к радио, чтобы услышать от меня новости. – Он поспешил обратно, и его трость быстро застучала по пыльному двору.

* * *

Расхаживая по узкой дорожке за садовой стеной, Элиан чувствовала себя еще беззащитнее, чем раньше. Сперва неуверенно, она подняла в воздухе потрепанный квадрат красного шелка. Она вздрогнула от страха, когда мимо нее пронеслась эскадрилья стрижей. Они нырнули, прорезая крыльями воздух, а потом взлетели над крутой скалой, обрывающейся в долину. Но она взяла себя в руки, а приток адреналина помог ей почувствовать себя смелее, и она выше подняла платок и замахала им. Она ходила туда-сюда, наконец посылая весть надежды макизарам, наблюдавшим с холмов, теперь уже мало волнуясь о том, видят ли ее также милиция или гестапо.

Но потом, услышав суматошные звуки с той стороны сада (стук тяжелых ботинок на бегущих через внутренний двор, их крики, стук автомобильных дверок), она инстинктивно прижалась к стене. Вскоре вечерний воздух загудел от стука моторов: завели стоявшие на поле под шато танки. Она снова принялась ходить, чувствуя себя немного безопаснее от того, что слова графа, похоже, оказались правдой. Если солдаты так заняты, готовясь броситься на север, чтобы попытаться отразить вторжение в Нормандии, возможно, они не успеют заметить вечернюю прогулку служанки с кухни.

Но как раз когда звуки танковых двигателей достигли своего пика, со стороны двора вдруг раздались выстрелы. Треск винтовки сменился грохочущим залпом из пулемета, от которого сердце у Элиан в ушах застучало еще громче, чем от танкового рева.

Она лихорадочно огляделась по сторонам. Что ей делать? Продолжать ходить, пока не появится граф, или пойти посмотреть, что случилось?

Она заставила себя ходить дальше. Еще три раза вдоль стены, – сказала она себе, – а потом я пойду поищу господина графа и спрошу его, продолжать ли мне… Они должны были уже меня увидеть.

Ее сердце забилось с облегчением, когда она развернулась в последний раз и у дальнего конца стены из-за угла появилась фигура. Но она замерла, поняв, что это не граф де Бельвю идет освободить ее, а обер-лейтенант Фарбер.

Она сунула платок в карман, надеясь, что он подумает, что она просто вышла подышать воздухом, уже готовя отговорки. Но он не спросил никаких объяснений. Он бросился ей навстречу, не обращая внимание на узость тропинки и то, как сразу за ней земля круто обрывалась вниз.

От страха у нее сжался живот и даже остановились ноги в ожидании того, что он вынет пистолет и выстрелит. Элиан знала, что даже при попытке убежать она все равно будет легкой мишенью, поскольку находится в ловушке между садовой стеной с одной стороны и крутым обрывом с другой.

Он кричал что-то, но она не могла разобрать его слов за ревом танков. Он добежал до нее, тяжело дыша, и ухватил за руку.

– Скорее, мадемуазель, нельзя терять время. Солдаты уходят, но они разрушают все на своем пути. Вы с мадам Буан должны спрятаться. Я не смогу вас защитить.

– Я слышала выстрелы. Во дворе.

– Нет времени объяснять, – настаивал он. – Нужно идти сейчас и спрятаться вместе с мадам Буан.

– И с господином графом. Нужно найти его.

Лицо офицера болезненно исказилось от гнева и страдания, и он покачал головой, пытаясь тянуть ее за собой в сторону кухни.

– Элиан, слишком поздно. Они нашли его. Те выстрелы – они были из часовни.

Элиан вскрикнула, от шока замерев на месте.

– Нет! Нужно пойти к нему!

– Элиан, – повторил он, хотя теперь его голос был мягче. – Слишком поздно. – Он снова потянул ее за руки, усиливая хватку. – Мы теперь ничего не можем для него сделать. Граф хотел бы, чтобы вы спасли саму себя.

Оцепенев, она позволила ему повести себя на кухню. Они старались как можно ближе держаться к садовым стенам. Во дворе царил абсолютный хаос. За лихорадочно маневрировавшими автомобилями и спешащими солдатами было видно, что некоторые окна шато разбиты. Даже симметрично подстриженные самшитовые деревья, стоявшие по бокам от входной двери, явно пострадали во всей этой заварухе. Элиан вытянула шею, пытаясь увидеть часовню, и заметила, что тяжелая дверь сорвана с петель и висит криво. Из-за нее вышли двое солдат в черной форме, вынося из сумрака часовни что-то похожее на части оборудования и спутанный кусок проволоки, которые они забросили на заднее сиденье джипа, а потом умчались прочь.

Она отчаянно желала перебежать через открытое пространство двора, чтобы узнать, что случилось с графом, но обер-лейтенант Фарбер втолкнул ее в кухню. Мадам Буан стояла спиной к подвальной двери, держа в руке самый большой разделочный нож. Когда она увидела Элиан, ее взволнованное выражение сменилось на облегчение.

– Ох, слава богу, они до тебя не добрались.

– Прячьтесь, скорее, – приказал обер-лейтенант Фарбер, указывая на дверь в подвал. Подгоняемая паникой, мадам Буан сумела спуститься по крутым ступенькам. Элиан на мгновение задержалась. Она протянула руку обер-лейтенанту Фарберу и крепко пожала его руку. Ее теплые серые глаза на секунду встретились с его, и она сказала: