Семь секретов обольщения - Анна Мэллори

— То, что делают со своими возлюбленными все мужчины.

Она задохнулась, когда он взял ее сосок в рот, не в силах вспомнить даже свое собственное имя, хотя он только что произнес его.

— Я собираюсь насладиться твоей юностью. Будь моей, Миранда.

И он вошел в нее, и она приняла его. Каждый новый дюйм заставлял ее дрожать. Он продвигался вперед, пока не заполнил ее полностью.

Его бедра, сильные и мужественные, наносили удары, даря сладчайшие ощущения.

— А ты, Миранда, готова к тому, что сейчас произойдет? — шептал он, сжимая ее ягодицы.

Ее тело, автоматически отвечая, изгибалось, чтобы быть еще ближе к нему, чувствуя, что еще дюйм-другой, и она приблизится к пику экстаза. Его губы осыпали мелкими поцелуями ее шею, шепча что-то, и кровь так и пылала в венах.

Она часто дышала под ним и наблюдала, как он отодвинулся от нее, как блестят его глаза. Она подумала, что он теперь сделает или что скажет. Его рот дрогнул. Глаза были темными и горячими. Впитывая ее, как живительный нектар, заставляя ее раскрыться, как книгу.

Чувства, которые он пробуждал, затянулись в тугой узел дикого желания и страсти. Ее тело обхватило его, инстинктивно сжимая в объятиях. Он прикрыл глаза, пальцы погрузились в ее рассыпавшиеся влажные локоны, и крепко поцеловал ее.

Затем отодвинулся и посмотрел ей в глаза:

— Я всегда знал, что это случится.

И снова удар, твердый и нежный, решительный и уверенный, снова взрыв света. Легкий звук сорвался с ее губ, смесь стона и лихорадочной мольбы. Но у нее не было времени подумать об этом, потому что он снова глубоко проник в нее. И вдруг все тени отступили, засиял золотой свет, и она потянулась к нему ближе… ближе… и встретила его взгляд и движения, гипнотизирующие, завораживающие, и это было куда больше, чем просто занятие любовью.

Еще мгновение, и весь мир взорвался вокруг нее тысячью сверкающих частичек и скрипичных струн. Свет, звуки, жар — все смешалось. А он все еще продолжал двигаться внутри ее, заставляя ее почувствовать, будто бы она может прикоснуться к небесам.

Она открыла глаза и посмотрела на него, все еще тяжело дыша после пережитого взрыва наслаждения, когда он замедлил движение, когда его полнота достигла предела. Горло перехватило от странного чувства, которое она не могла бы ни с чем сравнить.

— Я не хочу, чтобы ты пожалела об этом, Миранда, — сказал он, постепенно приходя в себя.

Миранда барабанила пальцами по прилавку, сияя свежим личиком, которое еще хранило ощущения теплых губ виконта, и старалась понять, куда приведут их отношения.

Ей нужно взять себя в руки, чтобы думать об этом здраво. Он нежно прикоснулся к ее щеке, когда они вернулись после бала в его дом, ласково сжал руку, подсаживая в карету. Запах его одеколона долго оставался на ее коже, хотя она переоделась в свою повседневную одежду.

Ее дядя был уже в постели, когда она предстала перед ним. Он, казалось, вовсе не удивился ее позднему возвращению, занятый подбором книг для клиентов, ожидаемых на следующей неделе. И потом, кому бы в их окружении могла прийти в голову странная мысль (если только не Жоржетт), что тихая Миранда Чейз может ни с того ни с сего пуститься во все тяжкие? Ее дядя скорее всего думал, что она уже давным-давно отдыхает в своей комнате.

— Ты говорил лорду Даунингу, что я могу заняться каталогом его библиотеки?

Дядя рассеянно кивнул, склонившись над стопками книг:

— Да.

— Когда это было?

Он сделал неопределенный жест:

— Да я уже забыл…

— Вспомни, пожалуйста, это очень важно.

— Кажется, где-то месяц назад. Виконт сказал, что ему нужна помощь. Но какое это имеет значение? — Дядя бросил на нее недоумевающий взгляд поверх очков. — Он вернулся через неделю и сообщил, что эта работа может продолжаться довольно долго. Он готов все оплатить. И вполне прилично, должен тебе сказать. Может, нам даже удастся поправить свои дела.

— Месяц назад?

Она быстро соображала. Он не заходил в магазин в это время. Неужели ее безумные предположения не так уж далеки от истины?

— Думаю, это было в среду. — Дядя поднял вверх перо, чернила капнули на стол. — Да, ты, как обычно, ушла в свой книжный клуб. Поэтому вы и разминулись.

Странные мысли кружились в ее голове.

— Виконт поспешно ушел как раз перед тем, как ты вернулась. Видимо, у него были срочные дела.

Значит, он точно знал, когда ее не будет. Но нет, это глупо. Зачем?

Все эти мысли — вздор! Она интересуется только для того, чтобы выбросить подозрения из головы.

— Я собирался представить тебя. — Дядя стряхнул перо, наклонив голову. — Виконт сказал, что хотел бы пригласить лучшего работника, какой у меня есть. Даже не обратил внимания на то, что ты женщина.

— Возможно, ему все равно.

Дядя поднял глаза и постучал пером по губам.

— А какая, собственно, разница? Я думаю, ты вполне подходишь для этой работы. Моя племянница — умная, начитанная девушка. И справится с каталогом лучше любого мужчины.

Вместе с волной смущения теплое чувство признательности дяде нахлынуло на нее.

— Спасибо… Я не часто слышу от тебя подобные слова.

— Кажется, виконт порядочный человек. Любит книги. Щедрый.

— Разумеется. — Она сжала руки. — Он не говорил чего-то особенного?

— Сказал, что хотел бы нанять кого-то, кто знает Шекспира и его сонеты. Ну а кто может знать его лучше, чем ты? Так что мы быстро договорились. Он сразу же согласился.

Мысли бурные, как речной поток, закружились в ее голове.

Извинившись и вернувшись в свою комнату, она поставила ящик с письмами и прочими бумагами на кровать. Рылась в нем, разбрасывая их по всей комнате, пока не нашла подборку статей из «Дейли мейл», которую сохранила. А вот наконец и то, что она искала, — статья, которая заставила ее ответить на публикацию в первый раз.

«Я не могу понять всеобщей истерии по поводу этого вопиющего чтива. Чем могла взбудоражить Лондон эта чушь, преднамеренно направленная на пробуждение низменных инстинктов? Из-за этой книги можно подумать, что у людей нет ничего, кроме сексуального голода. Для чего она предназначена?

Неужели англичане так испорчены, что находят эту книгу более увлекательной, чем сонеты Шекспира».

Почему ей раньше не пришло это в голову? Их первая встреча… Его упоминание о Шекспире… Его разговор об «отвратительной» книге. Все было так, как будто виконт рассчитывал: она знает, кто он.

Она снова порылась в бумагах. Ага, вот это письмо.

«Дорогая мисс Чейз!

Ваши письма как светлый луч рассвета.