Семь секретов обольщения - Анна Мэллори

— Я бы очень хотел показать вам, насколько сильны мои чувства.

— И вы считаете, что сейчас подходящее время?

Он заморгал в ответ на ее неожиданный вопрос — одна рука упиралась в стену, другая была спрятана в кармане сюртука.

— Почему бы и нет? Многие женщины хотели бы оказаться на вашем месте, уверяю вас.

— Не сомневаюсь.

Что-то все-таки было притягательное в этом юноше… Стройная фигура, вьющиеся каштановые волосы, карие глаза. Он очень мил! Она, правда, не ожидала такого озорства. Ей казалось, что Элиотериос грустный человек. А этот соблазнитель что-то уж очень разошелся.

Задумчивость, тонкость, пронзительная чувственность писем Элиотериоса была овеяна мрачной таинственностью, вызывала холодок в груди. Миранда решила пойти ва-банк.

— Ваше последнее письмо меня потрясло. То, где вы говорили о ветре в осенний день.

Он снисходительно улыбнулся:

— У меня есть талант к писательству.

Настоящий Элиотериос был очень застенчив в своих письмах, словно не привык делиться чувствами. Основываясь на содержании его книги, девушка могла ожидать, что он будет точно так же вести себя и в жизни. А теперь она как будто бы столкнулась с раздвоением личности автора! Какой же он на самом деле?

— Безусловно, талант. Я надеюсь, вы продолжите писать и дальше, — выдала ему комплимент Миранда.

— Я работаю над продолжением, разве вы не знаете? — Он снова взял ее руку. — Седьмой секрет: «сохрани ее взгляд». Тонко, не правда ли?

Ее губы дрогнули. И потребовалось усилие, чтобы уголки их опустились. Правда, она была даже рада, когда убедилась, что перед ней стоял не Элиотериос. И даже не мистер Питтс. Это было очень забавно, ведь она ожидала появления других героев своих фантазий. Это было естественно для нее, она привыкла жить в вымышленном книжном мире.

— В этом трудно усомниться, — раздался рядом знакомый бархатный баритон.

И руки фальшивого Элиотериоса тотчас же безвольно повисли…

— Не могу поверить, что мы встретились.

Глаза виконта были холодны как лед. Он с легкой иронией смотрел на молодого человека.

Тот неловко мялся на месте, и что-то похожее на страх застыло в его глазах.

Миранда поспешила встать между ними, ей хотелось защитить незадачливого юношу.

— Виконт Даунинг, это Элиотериос. Писатель. И остроумный собеседник.

— К вашим услугам, милорд.

Он протянул руку.

Даунинг даже не удостоил его взглядом, его затянутые в тонкую кожу пальцы играли с карманными часами.

— Автор «Семи секретов обольщения»? — Показной интерес не мог обмануть ни одного их них. — Неужели вы снизошли до наших скромных персон?

— Я стараюсь быть внимательным ко всем моим читателям, — сказал молодой человек с еще большей робостью, которую она заметила во время их разговора. Он переступал с ноги на ногу. — Леди говорила о моей, книге…

Глаза виконта сузились. Он с трудом сдерживал раздражение, казалось, его терпению приходит конец.

— Вот как? И что из этого следует?

Молодой человек, совсем растерявшись, пробормотал:

— Извините меня, я опаздываю на срочную встречу.

И фальшивый Элиотериос быстро пошел к выходу.

— Мне кажется, вы испугали его, — с обидой проговорила она.

Ей понравился этот юноша. Она даже понадеялась, что ее ждет приятное развлечение. И хотя он выглядел всего на несколько лет моложе, чем она, он явно был готов поддаться ее чарам.

Виконт пожал плечами. Его глаза потемнели. Как же он красив! Куда до него робкому юноше с неловкими манерами.

— Так вы хотели, чтобы он остался? Неужели вас действительно заинтересовал этот дешевый позер?

Миранда покачала головой:

— Я просто хотела поговорить с ним. Только и всего.

Она внезапно поняла, что виконт осторожно подталкивает ее вперед. Он развернул девушку, и она услышала, как щелкнул замок на двери какой-то комнаты.

— И о чем же?

Они оказались в темном помещении в стороне от холла. Он прижал ее лицом к стене, что-то твердое врезалось в ее ладонь. Миранда ощутила тепло его тела, когда он обнял ее, подвинулась в сторону от того, что оказалось рамкой картины.

— Ну например… — ее голос сорвался, когда она почувствовала его руки под своим лифом, — просто поблагодарила бы его.

Краски картины, о которую она опиралась, могли бы растаять от переполнявших девушку горячих чувств.

— За что? За эту отвратительную книгу?

— Мне она понравилась.

— Все это только болтовня, выдумки фантазеров. — Его губы прижались к ее рту. — Женщинам нужны действия. Так было всегда.

Ее голова откинулась назад.

— Вы слишком строго обошлись с бедным юношей.

— Вам следует забыть о нем.

Она ахнула, когда его большие теплые ладони обхватили ее груди.

— Вы слышите меня, Миранда?

Его пальцы двигались, рождая у нее тысячи ощущений.

— Мы просто разговаривали, — прошептала она едва слышно.

— Но это же не Элиотериос. И вы прекрасно это знали.

Он поднял ее юбки, его руки грубо комкали и мяли их, стараясь поднять выше. Они упорно пробирались под многочисленные оборки. Она уже чувствовала его прикосновения на бедрах.

— Откуда у вас такие сведения?

— А я ясновидящий…

Его голос внезапно оборвался, а губы прижались к голубой жилке на ее шее так сильно, что могла остаться метка. Его пальцы подобрались к ее средоточию женственности, рождая столь сильное ощущение, что она вся вспыхнула, запылала. А эти ловкие пальцы продолжали ласкать, проникать внутрь, легко дотрагиваться… Прижавшись к стене, она выгнула спину.

— Этот мальчишка едва ли знает, как использовать то, что ему отпущено природой.

Другая рука обвила ее за талию, играя с глубоким вырезом декольте, которое давало возможность ласкать груди.

Она чувствовала его сзади, когда он прижимался к ней, ощущая всю силу его страсти. Похоже, что он готов овладеть ей прямо сейчас. Что же делать?

Виконт резко развернул ее и привлек к себе. Его голова оказалась где-то между ее шеей и плечом. Он тяжело дышал. И, с силой сжав ее бедра, увлек на кушетку, нетерпеливо опустив на бархатные подушки.

— Вы уже согласились раньше, но я спрашиваю еще раз: хотите быть моей, Миранда?

Он опустился на пол между ее коленей, ее юбки были подняты вверх, открывая ноги, раскинутые в стороны, как страницы раскрытой книги, где все напоказ, ждущие, что их прочитают или напишут что-то, пометив чернилами…