Князев, не беси - Кира Ланвин

— Первая встреча — полный провал, моя личная катастрофа! Я как вспомню твои глаза, как ты там бедная вся замёрзла, испугалась… До сих пор стыдно! Мог же имя спросить, так нет, попер как танк.

— Зато будет что рассказать, — засмеялась я, представляя, как это будет интересно звучать.

— Ага. Я и не надеялся, что ты после этого со мной заговоришь.

— Спасибо Кристине. Но я и сама видела, что ты другой. Твоему обаянию невозможно не поддаться, Даня. Мне никто и никогда так не нравился, как ты. И сегодня я хочу пойти дальше в наших отношениях, — сказала негромко и затаила дыхание.

Даня нависал надо мной, удерживаясь на локтях. Большим пальцем гладил мою щеку. Я смотрела в его глаза и понимала, что этому человеку я могу доверять во всём. Вот улыбка медленно исчезла, лицо сделалось серьезным. Глаза вглядывались в мои. Дыхание ускорилось.

— Ты серьезно? — спросил осторожно.

— Да, — ответила, улыбаясь нежно, не пряча волнения.

— Варечка, — он обнял моё лицо ладонями. — Ты самая лучшая на свете. Ты моя нежная девочка.

Я видела, как он волновался. Как подрагивали пальцы, когда он помогал снимать мне платье. И как восхищённо он смотрел на меня. Как только оказалась прижата к нему, руки стали уверенными, но в то же время нежными, осторожными, распаляющими. Мой Даня. Заботливый, чуткий, терпеливый, открытый, направляющий, нежный…

Горячие поцелуи, жаркие прикосновения… Во мне восторгом распускались цветы, нежностью трепетали крыльями бабочки, любовь окрашивала сознание разноцветными фейерверками… Наши миры соединились, отозвались друг другу невероятной, поглощающей, мощной энергией…

Я даже в самых смелых фантазиях не могла предположить, что это будет происходить так. А может всё потому, что мы любим друг друга? Любим полностью, безусловно, не стараясь переделать, изменить и подстроить? Мне рано об этом судить, я пока молода и неопытна. Но, мне кажется, мы с Даней на верном пути. И я безумно счастлива, что наша любовь взаимна.

* * *

Ночью мы сидели в гостиной на диване. Уже после душа, оба сонные, но совершенно счастливые. Пили чай из больших кружек. Мои ноги лежали на коленях Дани.

— Варь, точно всё хорошо? Ты какая-то грустная.

— Точно, Дань. Я просто устала, и под впечатлением и, если честно, стесняюсь немного.

— Стесняешься? Чего?

— Не знаю. Мне нужно привыкнуть, осознать до конца.

— Повторить и закрепить, — продолжил Данька и поиграл бровями.

— Обязательно, но не сегодня.

— Я чуть не забыл! — вдруг спохватился парень и, переложив мои ноги на диван, убежал куда-то.

Вернулся через минуту с чем-то в руках. Я уже поставила опустевшую кружку на столик.

— Прежде, чем назовешь меня сентиментальным, посмотри, — сказал Даня, присаживаясь рядом и протягивая мне что-то.

На ладонь лег кожаный браслет с серебряной пластиной, на которой были первые буквы наших имен. «В+Д», а прямо под ними знак бесконечности. Аккуратный, красивый… На запястье Дани уже красовался такой же.

— Я безумно счастлив, Варя, с тобой. И очень благодарен, что ты смогла мне довериться. Я люблю тебя.

— Это такой важный подарок. Спасибо, Даня. Они чудесные! — расчувствовалась я и не сдержалась, слезы появилась на глазах.

Лицо Даньки сделалось очень довольным.

— Не плачь, Варюш, иначе мы с тобой не уснем. Утешение может занять много времени… — сказал он и подхватил меня на руки. — Наполненного очень приятными моментами, времени.

— Ох, Данька, искуситель, — покачала головой и тут же оказалась в плену его губ. А когда мы потихоньку добрались до спальни, добавила: — Я люблю тебя.

А позже, когда мы засыпали, и я уже почти улетела в свои сны, а рука любимого бережно сжимала мою руку, я услышала, как Даня сказал:

— Теперь я знаю, что значит быть полностью счастливым.

Примерно через полгода

— Достала эта философия. Сколько она ещё будет у нас? — спросила Ната, сморщив нос. — Уже голова кругом от этих курсовых.

— Да нормальный предмет. И препод душка, — пожала я плечами, принимая из рук Дани тарелку с эклером.

— Это потому, что ты у него в любимчиках. А остальным знаешь, как достается? — вздохнула подруга театрально.

— Да ерунда какая, — отмахнулась я.

После новогодних каникул мы с Наташей записались в театральную секцию. Даня меня в этом очень поддержал. Сам он почти не успевал там бывать, но иногда забегал, с чем-то помогал. Гроза, наш любимый философ, тоже туда частенько заглядывал, помогал с постановками, проработкой некоторых моментов. Было очень интересно.

После разборок в уборной, когда Нате порезали платье, Глеб взбесился. Его бывшая девушка, которая, как оказалось, тоже училась в нашем универе, но на четвертом курсе, попала. Она была далеко не из бедной семьи, но даже это её не спасло. После выходных, в понедельник, она пришла на учебу с очень короткими волосами, почти лысой. На что Наваров сказал:

— Я всегда защищаю то, что мне дорого. И кто мне дорог. Наташа моя.

У них тогда всё очень стремительно закрутилось. Как и у нас с Даней. Поначалу я не слишком часто у него оставалась но, как-то почти незаметно, стала всё реже бывать в общежитии. А месяц назад переехала к Дане. Это был просто огромный, гигантский шаг. До сих пор не могу в это до конца поверить. Но жить с ним классно. Очень классно.

Моя дорогая Кристина всё так же встречалась с другом Дани — Димой. У них всё двигалось постепенно, размеренно, и Крис была счастлива. Звонила, делилась впечатлениями. Мы даже несколько раз встречались парами и ходили в кино, погулять. Было здорово.

Я работала удаленно, вела несколько групп в социальных сетях и пока мне этого было достаточно. С мамой и папой старалась поддерживать теплые отношения. Татьяна на самом деле вернулась и, кажется, папа взялся за ум. Надолго ли, не знаю, но это радовало. Мама не пропадала с радаров, я к ней иногда ездила и она даже один раз приезжала к нам между делами, на чашку чая.

А сегодня мы обедали в университетской столовой вчетвером. Тот редкий случай, когда удалось собраться всем разом. Глеб и Даня не слишком общались друг с другом, но ради нас могли спокойно выдержать полчаса.

А ещё Даня меня недавно ошарашил. Мы лежали в кровати, выжатые после учебы, работы, секции и тренировки. И он заговорил про «это».

— Варь, а ты бы хотела замуж? — спросил засыпающим голосом, чтобы, очевидно, усыпить мою бдительность.

— Ну даже не знаю, — ответила так же сонно и тут же спохватилась. — Так. Даня, ты что задумал? Ты так просто ничего не спрашиваешь! Нам с тобой и так прекрасно, к чему ты?