Плоть и кровь - Джонатан Келлерман

Я обнял ее, поцеловал в губы, погладил спину, тихонько пропустил ее кудри сквозь пальцы – аккуратно, чтобы не дернуть. Те мурлыкающие звуки, которые она издавала, и то, как прижалась ко мне, подсказывали, что я на правильном пути. Я же, в свою очередь, изо всех сил старался отогнать от себя мысли об убитых людях.

Робин нашла бутылку каберне, о которой я совершенно забыл, и пока мы ели и пили, мой аппетит вернулся. Мы вместе помыли посуду и пошли прогуляться без Спайка, держась за руки и не произнося почти ни слова. Ночь выдалась довольно прохладной, изо рта шел пар, и ветер сдул городской смог. Зима, хоть и в калифорнийском стиле, все-таки подступала. Надо осмотреть завтра сад, может, необходимо подрезать розы и почистить пруд. В общем, делать хоть что-то, снова быть полезным.

Когда мы вернулись, я удостоился еще одного поцелуя в шею и усталого взгляда. Робин отправилась в кровать со стопкой журналов, я же пошел в кабинет и включил компьютер.

* * *

Имя Марка Энтони Дьюка упоминалось в шестнадцати ссылках, в основном в газетных статьях и на официальном сайте журнала "Дьюк", украшенном ухмыляющимися портретами владельца и архивом из маленьких фотографий "Угощений месяца", которые при желании можно было увеличить, кликнув мышкой.

Я немного почитал. Единственным новым для меня фактом было то, что два года назад Тони Дьюк перешел в "ультрасвободный режим работы", то есть передал все функции управления "Дьюк энтерпрайзес" дочери Аните. Здесь же приводилась фотография Тони в ярко-синем халате, с гордостью позирующего с привлекательной брюнеткой тридцати лет, одетой в открытое черное вечернее платье. Анита Дьюк оказалась выше отца на несколько дюймов, обладала хорошей фигурой и гладкими загорелыми плечами. Впрочем, вялая улыбка, открывающая ровные белые зубы, никак не относилась к разряду счастливых. Аниту описывали как "специалиста по инвестициям с дипломом Колумбийского университета и десятилетним опытом работы на Уолл-стрит". "У "Дьюк энтерпрайзес" впереди годы рыночного роста и благополучия, – предсказывала она. – Скоро мы полным ходом отправимся в киберпространство".

Я поискал что-нибудь менее одобрительное и нашел сайт организации, называющей себя "Пояс Библии", которая окрестила Дьюка "орудием сатаны". Потом наткнулся на несколько хвалебных гимнов от поклонников журнала. Из них я узнал, что Тони овдовел двадцать лет назад и оставался холостым все это время, пока не женился четыре года назад на бывшей модели "Угощения" Сильване Спринг ("девушка, которая приручила Тони") и стал счастливым отцом двоих детей.

Правда, "приручился" он ненадолго. Дьюк и Сильвана "мирно разошлись" в прошлом году. Было доказано, что отец детей действительно Тони. ("Завидуйте, поглотители "Виагры"", – восхищался автор статьи.) "Красавица Сильвана и отпрыски все еще живут в домике для гостей на великолепной вилле Тони Дьюка в Малибу! Этот парень суперщедрый и такой классный!" – не унимался автор.

Потом шли страницы отсканированных комиксов и фотографий. Думаю, Дьюк закрыл глаза на это нарушение авторских прав. Накрашенные лица, напудренные ягодицы, аккуратно подстриженные волосы на лобке. И женские груди. Персикового цвета и с розовыми сосками, все одинаково пышные и круглые. В общем, такой формы, какую природа не могла создать своими силами.

Я отключил Интернет и вернулся в спальню. В окно веяло ночной прохладой, и Робин надела фланелевую ночную рубашку, глухо застегнутую на все пуговицы.

– Я как раз собиралась идти за тобой, – сказала она. – Хочешь спать? У меня глаза слипаются.

Робин заколола волосы и смыла косметику. Ее глаза все еще выглядели усталыми, а губы слегка потрескались. Маленький прыщик, который я раньше не заметил, нагло выскочил на лбу. Я лег и прижался к ней. От Робин исходил слабый запах зубной пасты. Когда она попыталась отодвинуться, я начал целовать и гладить ее.

– Я ужасно выгляжу, – сказала она, – я не собиралась...

Потом вздохнула, сняла рубашку, прижалась ко мне и крепко обняла. Она была влажной, когда я вошел в нее. Ее оргазм пришел быстро, и Робин постаралась доставить мне не меньшее удовольствие. Затем отвернулась и в тот же момент заснула. Я лежал на спине, слушая, как бьется мое сердце, и чувствуя себя одиноким. Робин начала слегка посапывать. Во сне она протянула руку и взялась зга мой указательный палец. И хотя она крепко спала, все равно упорно держала его. Не смея пошевельнуться, я лежал, ожидая, когда придет спокойное забытье.

Я проснулся на следующее утро с уверенностью, что видел сон и только не могу вспомнить его подробности. Что-то связанное с вечеринкой – пальмы, голубая вода бассейна, обнаженная плоть. Или я это сейчас придумал?

Я принял горячий душ, оделся, сварил кофе и отнес его в студию Робин. Она была в защитных очках, в рабочем халате и собиралась войти в камеру для обработки инструментов морилкой. В руках она держала новую мандолину. Увидев меня, Робин изобразила на лице ангельское терпение. Несколько минут мы пили кофе и болтали. Потом я оставил ее наедине с работой и вернулся в дом, все еще думая о вечеринках в стиле Тони Дьюка. Такая роскошь могла привлечь Лорен. Не менее, а может, и более привлекательным это могло показаться "королеве оливок" из Санто-Леона. Не выдавала ли Шона Игер гулянки на вилле Дьюка за походы в библиотеку?

Я поехал в университет, почти бегом добрался до библиотеки, попросил катушки с архивом "Лос-Анджелес таймс" и просмотрел светскую колонку. За последний год о вечеринках, устроенных Тони Дьюком, там не упоминалось.

Учитывая репутацию Дьюка, это показалось мне странным. Поэтому я попросил микрофиш за предыдущие полгода, но и тогда на вилле в Малибу не устраивали ни гулянок, ни благотворительных собраний.

Возможно, были мероприятия, о которых Тони предпочитал не распространяться прессе. Не исключено, что, вновь став отцом, он изменил своим привычкам.

Я продолжал поиски и наконец нашел заметку двухлетней давности. "Усеянный звездами" бенефис в честь организации, боровшейся за свободу слова. Этому событию отвели два абзаца в светской хронике и поместили фотографии самого Дьюка, стайки фотомоделей из журнала и нескольких известных кинозвезд – не фоторепортаж, а реклама пластической хирургии. Анита Дьюк тоже была здесь. Стояла позади отца в консервативном черном платье, все с той же натянутой улыбкой на лице.

Дьюк не смотрел в объектив, его вниманием владело что-то за кадром. На коленях он держал двух маленьких детей – пухлого младенца трех-четырех месяцев от роду и двухлетнего круглолицего мальчика с кудрявыми светлыми волосами. Одет Тони был в черный костюм, белую рубашку и черный галстук. От шевелюры уже ничего не осталось, и его лысая голова блистала во всем великолепии. Он казался старше и ниже, чем на официальных фотографиях с сайта "Дьюка". На газетных снимках Дьюк походил на образцового дедушку.

"Отцовская гордость", – гласил заголовок. "Владелец известного журнала Марк Энтони Дьюк отдыхает со своей дочерью Анитой и ее сводными братом и сестрой Бакстером и Сейдж. Только отсутствие сына Бена помешало полному воссоединению семьи".