Ловец Чудес - Рита Хоффман

статуй. Ты правда видел, как она превратила людей в камень? – он понизил голос.

– Ага, – я кивнул. – Сам не понял, как это произошло.

– Хорошо, что она решила остаться с нами. Такая грозная сила нам пригодится.

– Зачем? – не понял я.

– Для охраны. Чем больше у нас Чудес, тем опаснее становится жизнь. У этих проклятых Ловцов нюх на нас, клянусь.

Я не стал говорить, что у Ловцов нет никакого нюха, только хорошие информаторы и шпионы.

– Пусть только сунутся, Эрис одним взглядом уничтожит их всех. – Хаджи усмехнулся.

– Ее зовут Эрис? Красиво.

– Жаль, что ты спишь днем, она очень разговорчивая. Конечно, за ней хвостом ходит Хелай, потому что английский дается ей со скрипом, но рассказывает она по-настоящему интересные истории. А ее татуировки? Видел их? – Глаза Хаджи загорелись. – Теперь я тоже хочу такие. Ну, не совсем такие, море никогда меня не привлекало, но вот пустыня…

– А как Эхо? – Я не видел сирену с той ночи, когда мы вломились в дом Коллекционера.

– А что с ней будет? Ходит угрюмая, как обычно. – Кардист прищурился. – А что?

– Ты уже говорил, что вопросы задавать нельзя, но…

– И все еще так говорю, – перебил меня Хаджи. – Хочешь что-то узнать – спроси у нее сам. Мы тут за спиной друг у друга не болтаем.

– Если дело не касается гномов, – язвительно отметил я.

– Если дело не касается гномов. – Хаджи хихикнул. – Мой тебе совет: не лезь к ней с расспросами. Она ведь и сожрать тебя может, если не одна, то заодно с Хелаем.

– Я все же рискну.

– Скажу оркестру разучить хорошую песню к твоим похоронам. – Хаджи хлопнул меня по спине. – Бывай, кровосос, мне нужно отдохнуть.

Я положил ведро и швабру в телегу, отряхнул безнадежно испачканные брюки и пошел к вагону Эхо. Я сам не знал, почему меня так тянет туда. Любопытство никогда не доводило меня до добра.

Я постучал и, не дождавшись ответа, распахнул дверь. Застигнутая врасплох сирена уставилась на меня, а я, открыв рот, – на нее. Эхо умывалась – она почти смыла грим, и я увидел, наконец, часть ее лица: смуглую кожу, синие глаза, обрамленные черными ресницами, темные губы, искривленные в испуганной гримасе. Синий парик валялся у ее ног, короткие черные волосы торчали во все стороны прядями, похожими на вороньи перья.

Она так красива без грима! Я потерял дар речи.

– Ш-ш-ш!

Шипя, Эхо кинулась ко мне и ударила в грудь. Я свалился с подножки и кубарем покатился по земле. Дверь вагончика захлопнулась.

– Ну ты и неудачник, – со знанием дела сказал Свистопшик, сидящий у костра.

– Молчал бы лучше, – пробормотал я, поднимаясь с земли.

– Кто ж без предупреждения к даме в вагон суется?

– Не твое дело!

– Не мое? Ха! Я тебе такое рассказать могу, у-у-у, а ты так со мной…

Я прищурился и уставился на наглую физиономию гнома. Тот хитро улыбнулся и приподнял брови.

– Что ты можешь рассказать? – нехотя спросил я.

Эх, Дамьян, любопытство сгубило кошку.

– Ну, например, почему красавица всегда при гриме, – прошептал Свистопшик. – Или почему молчит…

– Говори, – потребовал я.

– Ха, просто так? Я что, на дурака похож?

– Вымогатель, – прошипел я.

– А то ж, мы, гномы, своего не упустим. Так что, обменяешь одеяло, дополнительную порцию десерта и пару книг из вагона Капитана на сведения?

Я задумался. С одной стороны, иметь дела с гномами – себя не уважать, с другой – мне ужасно любопытно! Настолько, что я кивнул и мысленно распрощался с одеялом.

– Говорят, без грима она страсть какая красивая, – сказал Свистопшик. – Вот и прячет лицо, чтобы такие, как ты, ее вагон не осаждали.

Я пристыженно опустил глаза.

– А молчит-то почему? – спросил я.

– Тут совсем дурная история. – Свистопшик поманил меня пальцем.

Я подошел ближе, присел на корточки, и гном, схватив меня за ухо, принялся горячо в него шептать, отчего по моей спине поползли мурашки отвращения.

– Они-то с братцем близнецы! Двойняшки, как у нас говорят. Да только не рождается у сирен двойняшек, не по правилам это. Вот и досталась вся сила этому заносчивому мальчишке, а она, девчонка, стала его эхом, отголоском, лишенным всяких чудесных сил.

– Не может быть, – пораженно прошептал я.

– О, еще как может! – заверил меня Свистопшик. – Голос ее слышал? Низкий, совсем не как у братца. Кого таким голосом заманить в топь можно? Вот и молчит девчонка, потому что ненавидит себя и голос свой. Свое бессилие.

Я пораженно уставился на гнома. Тот несколько раз кивнул, подтверждая правдивость своих слов.

– Когда ждать одеяло? Ночь холодная, знаешь ли, – многозначительно сказал он.

– Сейчас принесу, – пробормотал я.

Любопытство я удовлетворил, но на душе стало так гадко, будто в грязи извалялся. И зачем я пошел на сделку с гномом? Ведь сказал Хаджи, что у них не принято друг друга обсуждать за спиной, но нет, я снова проявил малодушие. Залез в чужие тайны по уши, выяснил то, что знать не положено. Стыдно-то как.

Отсиживаться в вагончике во время представлений мне порядком надоело. Решив поговорить об этом с Капитаном, я вломился к нему, но остановился, пронзенный темными глазами Ивонн и ледяным взглядом Хелая. Хаджи только мельком посмотрел на меня и отвернулся, явно сообразив, что сейчас начнется.

– Что-то случилось? – спросил Капитан.

– Я хочу выступать, – выпалил я и мог бы покраснеть, не будь я мертв.

– Исключено, – пробасила Ивонн.

– Тогда я хочу знать почему!

– У нас все номера расписаны, мы не можем затягивать программу, внимание зрителей быстро рассеивается, – сказал Капитан.

– Жалкая отговорка! – заявил я.

– Почему же? Эрис тоже не получила номера, – заметил Капитан.

– Потому что она может только убить всех зрителей, а я…

– А что можешь ты? – проворковал Хелай, и мои внутренности заледенели от звука его голоса.

– Я… Я могу ходить по канату не хуже Хаджи! – сказал я.

– У нас уже есть канатоходцы, – отрезала Ивонн.

– И акробаты, – добавил Хелай.

– И воздушные акробаты, – подтвердил Хаджи.

– Могу гнуть прутья, поднимать тяжести, я…

– Для этого есть я, – перебила меня Ивонн. – Хочешь подсидеть меня? Забрать мою работу?

– Н-нет! – я сокрушенно покачал головой. – Почему вы не хотите дать мне шанс?

– Все номера расписаны, – повторил Капитан. – Мне жаль, Дамьян, но выступать ты не будешь.

– Тогда позвольте участвовать в спасении Чудес. – Я сложил руки на груди, всем своим видом пытаясь показать, что от меня так просто не отделаться.

– Вы чуть не провалили задание в Греции, – напомнила Ивонн.

– Во-первых, – горячо начал я, – это было мое первое задание, а во-вторых, кто знал, что для того, чтобы применить навык внушения, мои глаза должны быть видны жертве?

– Ты мог знать, – Хелай усмехнулся, – если бы соизволил изучить свою новую природу.

– Ладно, перестаньте, – вмешался Капитан. – Мальчик прав, это было его первое задание. Дурного не будет, если он…

– Будет, – резко перебила его Ивонн. – Мы уже говорили об этом.

– Говорили? – возмутился я. – Почему вы говорите обо мне за спиной? Может, вы начнете спрашивать моего мнения относительно моей судьбы?

– Нет, – сказал Хелай.

– Что значит…

– Хватит!

Капитан ударил рукой по столу и встал. Его глаза метали молнии. Мне еще не доводилось видеть его в таком скверном расположении духа.

– Прекратите устраивать балаган! – рявкнул он. – Уходите, все вы! А ты, – он указал на меня, – останься.

– Капитан, – предостерегающе начала Ивонн, но старик перебил ее:

– Вон! Уходите! Командовать будете, когда я умру, а пока я решаю, что и кому делать.

Ивонн и Хелай переглянулись и нехотя покинули вагон. Хаджи похлопал меня по плечу и тоже ушел, плотно закрыв за собой дверь. Капитан устало опустился в кресло и махнул рукой.

– Сядь куда-нибудь, не стой над душой.

Я проворно подвинул стул к его столу и сел, пытаясь хоть немного успокоиться.

– Ты не можешь выступать на манеже, – сказал старик. – Если хоть кто-то узнает, что среди нас есть вампир, Ловцы не оставят нас в покое.

– Что за глупости! – возмутился я. – У вас под крышей шатра крутятся эльфы, а представление начинает столетний джинн, это я молчу про гоблина, продающего билеты. А я, выходит…

– Никто из них не способен подарить человеку вечность, – прервал меня Капитан. – Давай я скажу как есть: вампиры – самый редкий и самый дорогой товар на рынке.

Я опешил.

– Помнишь наш давний разговор? Рано или поздно все Коллекционеры приходят к мысли, что заработанное богатство на тот свет не унести. А что, если не будет никакого «того света»? Что, если умирать вовсе не обязательно?

– Не понимаю… – пробормотал я.

Капитан поставил локти на стол, оперся на сцепленные пальцы подбородком и продолжил:

– Ты можешь обратить в себе подобных все общество Коллекционеров, подарить им вечную жизнь. Как думаешь, что они готовы отдать ради бессмертия?

– Ты хочешь сказать, что на меня идет охота?

– Всегда, – кивнул старик. – Каждый Ловец мечтает поймать вампира, чтобы продать его подороже и обеспечить безбедное будущее себе и своим детям, внукам и правнукам.

Я хотел было сообщить ему