Противостояние эльфов - Мира Ризман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вероятно, её изготовил сам канцлер, — предположил Рош, вставая в поддержку. — И должен заметить, работа проделана весьма небрежно! Как можно поверить, что король на время испытаний даже не назначил регента или хотя бы посла!
— У нас всем этим занимается канцлер! — самодовольно выпятив грудь, заявил Адвиль, но тут же сник, и, кажется, потерял дар речи, ведь перед его глазами волчком закрутился алый вихрь, который в долю секунды превратился в посла демонов.
По траурному залу пробежали возгласы ужаса и страха. Кажется, одна дама чуть не потеряла сознание, но её спутники вовремя подхватили заваливающуюся леди, так что всё обошлось без драматичных сцен. Но как-то инцидент был исчерпан, всё внимание безраздельно заполучил Аулус. В его руках обнаружился ещё один свиток, который он настоятельно протягивал онемевшему Адвилю.
— Это обязательная копия, которая хранится во Дворце совета, — пояснил демон. — Не желаете сверить?
— Не желаю! — вскрикнул Адвиль, отшатнувшись от демона. — И вообще, как вы смеете вмешиваться в дела чужого государства! — Собственные слова, похоже, придавили канцлеру смелости, и он, уверяясь в своём праве, всё больше раззадоривался: — Мы не ваши марионетки, так что нечего нам указывать, как именно нам поступать!
Злобный смех Гвола был остановлен жестом Аулуса. Демон качнул головой, и драконеанин тут же замолк. Убедившись, что в зале воцарилась полная тишина, Аулус повернулся к каэрцам:
— В таком случае, нам остаётся только спросить мнения местных жителей. Кто-нибудь может опровергнуть зачитанное канцлером?
Аристократы заметно заволновались, по залу пронеслись тревожные шепотки, но никто не спешил подняться. На лице Адвиля запылала довольная улыбка, которая тут же слетела, когда в конце зала выросла фигура.
— Позвольте вмешаться! — Голос Торика гулко отдался от стен. — Капитан доверенного королю судна, я имел честь сопровождать Его Величество на последний совет и, согласно морскому праву, был ознакомлен с указанной бумагой, так что могу смело заявить, что всё, зачитанное лордом канцлером абсолютная ложь!
— Лорд Торик! — вспыхнул Адвиль. — Как вы смеете обвинять меня в подобном!
— Лорд Адвиль, — мягко произнёс Торик. — Могу только подивиться вашей недальновидности. Неужели вы в самом деле решили, что можно так легко подделать столь важный документ?
— Но… но… — Адвиль вдруг стал заикаться. — Раньше иноземцам не было нас никакого дела! — наконец, выдал он, заметавшись по залу. Лорд явно искал поддержки у знати, но аристократы предпочли отмолчаться. Мало кому хотелось перечить собравшимся иноземцам, возглавляемых демонов. Вдобавок Дамиан к своему удивлению отметил, что к заявлению Торика отнеслись с особым вниманием. Похоже, часть аристократии хорошо знала лорда-капитана, и его слова вызывали большое уважение. Как же так получилось, что он не знал столь значимую личность? Вероятно, Йоран нарочно не знакомил их, держа Торика вдали как козырную карту, словно предвидел, что настанет час её разыграть.
— Я готов огласить истинное завещание, если, конечно, лорд Адвиль не желает исправить свою ошибку, — добавил Торик и сделал уже шаг в сторону демона, но его прервал красный, словно варёный рак, Адвиль.
— Вероятно, произошло некое недопонимание, — пробормотал он, пока его глаза нервно метались по залу, оценивая ситуацию. — С этим надо будет обязательно разобраться! А сейчас давайте же ознакомимся с истинным завещанием!
Он несмело подошёл к демону, выставив руку вперёд. Аулус не скрывая насмешки, передал канцлеру свиток. Адвиль продолжал бормотать себе под нос что-то невнятное, пока вскрывал королевскую печать. Затем же, его голос вдруг обрёл глубину и некую отстранённость. Он зачитывал один пункт за другим безо всяких эмоций, сухо и бесцветно. Едва были розданы семейные реликвии, Адвиль перешёл на назначения. Сначала чести удостоился конюший, ему король даровал титул главного конюха страны, затем нескольким моряков повысили до капитанов, завещав судна, и только после, наконец, канцлер объявил:
— Моему верному целителю вверяю западные земли от Кривого мыса до Кромки Корийских гор, и нарекаю лордом Джулианом Корийским, а его потомству завещаю наследование титула отныне и во веки веков.
Как бы не пытался Адвиль скрыть свои чувства, всё же при этих словах его губы дрогнули, а лицо исказила гримаса бессильной злобы. Подобно маске она намертво приклеилась к лику канцлера, пока он дочитывал завещание. Он едва успел перевести дух, прежде чем перешёл к последнему пункту: объявлению претендентов на престол.
— Когъёрд Лимосский!
Зал взорвался аплодисментами. Аристократы горячо приветствовали выходящего лорда. Когъёрд гордо прошествовал в центр зала, где остановился в изголовье гроба, тем самым обозначая выбранные городские ворота, с которых он намеривался выйти на испытание. По старой каэрской традиции покойного всегда укладывали головой к леднику, что символизировало верность северу, а ноги указывали на море, чьи воды и должны были забрать тело. По тому выходило, что Когъёрд выбрал себе Северные врата и вместе с тем самую простую дорогу. И, судя по той уверенности, с которой он взирал на всех присутствующих, в своей победе тот не сомневался ни на миг.
— Элоф Диарский! — протрубил Адвиль, впервые допуская в голос нотки гордости.
Зал вновь рукоплескал, пока Элоф поспешно занимал место по правую руку почившего короля. Западные ворота вели к пологим холмам, что тоже считалась неплохой дорогой в горы. Что ж, того следовало ожидать, что самые вероятные наследники выберут себе удобные пути. К чему излишние трудности? Дамиан уже начал продумывать, как будет выходить с Восточных врат, когда Адвиль огласил новое имя:
— Торик Отрийский!
В зале раздались хлопки, куда более редкие, чем прежде, и всё же многие старые аристократы поддерживали очередного кандидата. Торик гордо прошествовал к гробу короля, заняв место по левую руку. Дамиан ощутил, как к горлу подступает комок. Что, если его имя снова «забудут»? Однако тревожился он напрасно. Лицо Адвиля вновь исказилось, с омерзением выплёвывая:
— Дамиан Корийский!
В зале воцарилась мёртвая тишина.
Глава 6
Ход 6. Испытания. Рена
Рена:
Она ждала его на рассвете у южных врат. Притаившись в тени холодного камня, Рена была напряжена, боясь пропустить появление Дамиана. День обещал стать солнечным, небо почти очистилось, лишь возле гор ещё виднелись сизые облачка. Пожалуй, если бы не северный ветер, от чьих шквальных порывов закладывало уши в человеческом облике, погода вполне располагала к путешествию. Волнение и предвосхищение наполняли стылый утренний воздух, и чудились в нём нотки истинной свободы.
«Похоже, я уже и сама истосковалась по приключениям, — осознала Рена, позволяя сильному ветру снести
