Мир жизни и смерти. Отпуск - Павел Пуничев

—Где… где мы? Невижу… какая-то муть перед глазами…

—Это немуть, астероиды, кометы, планеты, звезды ицелые ихскопления были уничтожены взрывом. Теперь вместо нашей галактики одно большое пылевое облако, где нет ничего крупнее отдельных молекул. Насамом деле здесь исейчас ясамый крупный объект вэтой галактике. Мыпочти всамом еецентре. Количество различных излучений здесь такое, что янемогу экранировать ихвсе, номыпостараемся побыстрее, найдем требуемое исразу назад. Анейтрониум здесь есть, ясобрал уже почти грамм, осевший намой корпус вовремя полета, яего трансформирую инаправляю наработу второго реактора, через пару минут ускоримся вдвое.

—Во… вопрос… про… тяну лия… пару ми…

Янедоговорил, так как наменя накатила очередная волна боли ислабости. Мне было так хреново, что яреально подумал, что непротяну эти две минуты. Затем Шкипер ввел мне очередную инъекцию иболь слегка отступила. Серость перед глазами тоже расступилась, ноэто уже относилось кокружающему нас космосу, онявно стал чище. Впрочем, это меня нерадовало— меньше пыли, меньше нейтрониума. Хотя…

—Неможет такого быть…

Похоже явпервый раз услышал вмеханическом голосе Шкипера некоторое удивление. Интересно, что онтакое там узрел?

Шкипер показал, слегка развернув корпус так, что через огромный пролом вкорпусе стало видно зависшее впустоте странно искрящее облачко. Тьма опять начала накатывать намой разум, поэтому осознать увиденное янесмог. Пришлось спросить:

—Что… это…

Несколько секунд Шкипер неотвечал, направляясь проломом вборту прямо наэтот странный объект, который оказался ненамного меньше моего корабля.

—Это ониесть.

—Кто?

—То, зачем мысюда прибыли— нейтрониум.

—Вот черт…— япопытался пошевелить рукой, ноеепронзила такая боль, что ячуть нелишился сознания,— надеюсь… тысможешь сам… сам выковырять искорки изэтой хреновины… явряд липомочь… смогу…

—Что? Искорки? А, тынепонял— это все иесть нейтрониум, ничего выковыривать непридется.

Яеще раз посмотрел наоблако, вплывающее впролом, теперь оно перестало казаться облаком, превратившись вклубок угольной пыли, блестящей тысячами вкраплений микроскопических алмазов. Икогда этот клубок вплыл внутрь корабля, стал виден примерный его размер. Итам было явно больше необходимых десяти грамм.

—Сколько… здесь?

—Точно нескажу, нопримерно тонн четыреста. Даятеперь… даже незнаю, вот смотри.

Разорванные полосы стали настенах зашевелились, устремляясь кдруг другу, сплетаясь, просто наглазах заращивая гигантскую пробоину.

Поздравляем!

Рефрактор полностью восстановлен.

Накопитель полностью восстановлен.

Реактор №2полностью восстановлен.

Реактор №3полностью восстановлен.

Реактор №5полностью восстановлен…

Отсписка восстановленного оборудования уменя закружилась голова, ноневположительном смысле, атак, что меня вытошнило какой-то черной жижей.

Дело плохо искаждой минутой становится все хуже.

—Шкип…— прохрипел я,— аменя так жеподлатать сможешь? Явидел… видел мед капсула восстановилась.

—Прости Бро, тысейчас вней, ибудешь жив, пока тывней, покрайней мере некоторое время, нопокидать еетебе нельзя, слишком большие повреждения получило твое тело. Может ваши людские врачи смогут помочь, яполностью восстановился, можем лететь назад. Поможешь?

—Нет…— япопытался покачать головой, нововремя передумал,— свой третий… уникальный приз… яистратил еще два дня назад… пожелав всем твоим собратьям сдохнуть… ха… меня просто послали… послали… иприз аннулировали… суки… так что сам.

—Сам? Могу, конечно, исам, ноэто будет несколько дольше.

—Давай…— пробормотал яиснова отрубился.

Иснова боль, итемнота. Вэтот раз снов мне неснилось, само беспамятство истало бесконечным жутким кошмаром.

Незнаю, чем меня вэтот раз откачал Шкипер, нокдлиннющему списку моих повреждений добавилось еще сильное химическое отравление, впрочем, боль это сняло, иядаже смог боле менее сносно мыслить. Пока мылетели вид измоего окошка неизменился, выходя прямо начетыреста тонн нейтрониума. Ягорько усмехнулся, понынешнему курсу наэтот нейтрониум можно было бы, наверное, купить всю галактику, аможет иеще пару соседних, номне это уже непоможет. Ячувствовал, что несмотря навсю поддержку Шкипа, мне недолго осталось итеперь уменя одна задача, заставить его отложить церемониальное харакири, ккоторому его ведет приказ прежнего хозяина истать защитником человечества. Янепомню есть лиуменя семья идети, ноядолжен ихзащитить, защитить весь людской род, сколько былюдей неосталось вэтой вселенной. Вернее, этим придется заняться Шкиперу.

—Шкип. Шкипер, тыменя слышишь?

—Да.

—Шкип, уменя есть ктебе последняя просьба.

—Язнаю, что тыхочешь меня попросить.

—Да?

—Ноянесмогу выполнить ее.

—Шкип, тынепонимаешь…

—Это тынепонимаешь, мыслишком долго возвращались.

—Что… что тыимеешь ввиду?

Вместо ответа уменя перед глазами замелькали бесконечные строчки логов:

Внимание! Список систем, скоторыми была потеряна связь:

Альфа центавра AиB, уничтожены, колонизированы цивилизацией Бетт.

Луман 16уничтожены, колонизированы цивилизацией Бетт.

Звезда Барнарда уничтожена хищной планетой, заражена еебиосферой.

WISE 0855−0714 уничтожены.

Лаланд 21185 уничтожены, колонизированы цивилизацией Бетт.

Вольф 359уничтожены, колонизированы цивилизацией Бетт.

Пераксима Лео уничтожена хищной планетой, заражена еебиосферой.

WRG-3345 уничтожены…

Иэтот список все незаканчивался инезаканчивался.

—Это что? Что значит потеряна связь? Уничтожены? Кто-то остался вживых? Хоть кто-то?

—Прости. Мыслишком долго возвращались. Никого нет. Тыпоследний изсвоего рода.

Такие слова невозможно воспринять окончательно несвихнувшись. Боже, дачто такое личная смерть перед осознанием этого неописуемого краха? Это такой пустяк, окотором нестоит иговорить. Мысль что тыпоследний, что кроме тебя никого нет просто невлезает вголову. Растопырив руки, ноги ивереща испуганной обезьяной эта мысль вырывается наружу, незадерживается вчерепной коробке, ноесли она туда проникла, тонеостается больше ничего.

—Шкип, открой мою капсулу.

—Нестоит, ябынесоветовал этого делать.