Объект 180878 - Максим Богушевич

Дойдя до дверей нужной гримерки Василий Иванович с силой поставил канистры на пол, чтобы создать побольше шума и обратить на себя внимание. Он даже не сомневался, что оба охранника сейчас одновременно повернули голову в его сторону. Позади послышался небольшая возня, приглушенный стон и все, больше ничего.

Ребров обернулся и увидел Горина, который придерживая обмякшее тело второго охранника бережно опускал его на пол. Первый охранник, который охранял вход на второй этаж, раскинув руки в разные стороны лежал на том же месте где до этого стоял.

— Не переживайте, они все живы, — Алексей ответил на немой вопрос, который вертелся на языке у Василия Ивановича. — Поспят несколько часов, а потом проснуться с больной головой. Давайте лучше занесем их внутрь подальше от посторонних глаз.

Горин открыл комнату Гаришвили, быстро осмотрел ее. Никого. Вдвоем они по очереди занесли безжизненные тела охранников сложив их в углу вплотную друг к другу. Теперь пришло время искать фотографии. Старались действовать быстро, но тщательно. Обследовали комнату сантиметр за сантиметром чтобы ничего не пропустить.

Обыск еще не начался, а Ребров уже понял, что найти им ничего не удастся. Комнату заранее готовили к приезду Гаришвили и поэтому убрали из нее все посторонние предметы, которые принадлежали предыдущему хозяину. Шкафы были пусты, в них одиноко болтались пустые вешалки. В ящиках стола тоже ничего не было. На самом столе были раскиданы черновые наброски с текстом речи Гаришвили, а также несколько однотипных красочных листовок пропагандирующих вступать в Союз русской молодежи Грузии. Никакими фотографиями здесь и не пахло.

— Похоже, что надо переходить к плану Б, — констатировал Горин, облокотившись рукой о стену. — Здесь фотографий точно нет.

— Да, вы правы, — согласился с ним Василий Иванович уставившись на картину, висевшую на стене.

Разглядывая дешевую копию картины Шишкина «Утро в сосновом лесу» Ребров усиленно размышлял, в который раз прокручивая полученную информацию от военной разведки. Может спецслужбы ошиблись и Гаришвили приехал на съезд без этих загадочных фотографий.

Пока Василий Иванович стоял, уткнувшись взглядом в картину, Горин тоже заинтересовался холстом. Он подошел к нему по ближе чтобы лучше рассмотреть детали.

— Ну и халтура, — покачал головой Алексей, — Шишкин бы в гробу перевернулся если бы увидел такую неудачную копию своей картины.

Он поскреб пальцем изображение медвежонка, стоящего на задних лапах и невзначай отколупнул ногтем от холста кусочек краски. В результате у животного исчезло пол головы.

— Ой!

Горин поднял с пола пластинку засохшего масла коричневого цвета и попытался прилепить ее на прежнее место, но не тут-то было. Краска, не продержавшись и секунды упала на пол.

— Вот так незадача, — пробормотал Алексей и оглянулся по сторонам в поисках какого-нибудь клеящего средства, — не хотелось бы после себя оставлять поврежденным такой шедевр. Мы же не вандалы. Надо дать и другим людям оценить эту красоту.

Василий Иванович подумал, что Горин ограничится иронией, но он действительно решил восстановить испорченную им картину. Не найдя клея Алексей намазал обратную сторону краски канцелярским корректором и принялся прилаживать ее к поврежденному месту всецело уйдя в работу. Наблюдая за реставраторской работой своего напарника Ребров почувствовал, что он что-то упустил. Это было какое-то мимолетное впечатление, которое почти незаметно промелькнуло у него в голове. Василий Иванович попытался ухватиться за него чтобы понять его природу.

А Горин тем временем закончил свою работу.

— Ну вот теперь совсем другое дело, — удовлетворенно сказал он, потирая руки. — Шедевр спасен.

И тут Ребров понял, что не давало ему покоя. Все то время пока Алексей занимался ремонтом поврежденного холста тот ни разу не шелохнулся. Не прибили же его намертво к стене?

— А ну ка, позвольте-ка взглянуть, — Василий Иванович рукой отодвинул Горина в сторону и взявшись снизу за рамку попытался приподнять картину. Никакого результата. Картина даже не шелохнулась. — Интересно.

Тщательный осмотр копии «Утра в сосновом бору» показал, что левая сторона картины крепилась на две мебельные петли, а с правой стороны под рамкой оказалось неприметная защелка. Реброву не понадобилось много времени чтобы понять, как работает защелка и вскоре ему удалось ее открыть. Картина тут же отошла в сторону повернувшись на петлях. За ней оказался встроенный в стену сейф.

— Полагаю там и лежат нужные нам фотографии, — сказал Василий Иванович разглядывая кодовый замок, встроенный в дверцу сейфа. — Но для того чтобы их достать нам необходимо узнать пароль.

— Подождите, не стоит исключать того, что возможно фотографии сейчас находятся у самого Гаришвили, — высказал свое мнение Горин.

— Верно, — согласился Ребров, доставая из кармана мобильный телефон. — Без помощи Насти нам в любом случае не обойтись.

Девушка вздрогнула от неожиданности, когда в ее руке завибрировал мобильник.

— Алло.

Василий Иванович коротко обрисовал ей сложившуюся ситуацию.

— Значит я приступаю к выполнению плана Б? — Настя старалась говорить твердым спокойным голосом, чтобы скрыть нарастающее волнение.

— Погоди, — не находил себе места Ребров, — мне все-таки кажется, что фотографии находятся в сейфе.

— Так что мне делать?

— Скажи мне пожалуйста, если вдруг у Гаришвили при себе не окажется фотографий ты сможешь узнать у него пароль от сейфа?

— Нет, — категорично ответила девушка, — я не могу заставить людей отвечать на свои вопросы. Когда я вступаю в контакт с человеком, то его сознание отключается, и он не может говорить со мной. Все что я могу, это только принудить его совершать определенные действия.

— Ладно, проехали, — с сожалением сказал Ребров. — Я к тому спросил, что если при Гаришвили не окажется этих злосчастных фотографий, то они однозначно находятся в сейфе, а без пароля мы его не откроем. В итоге наша миссия будет провалена.

— Но что если в таком случае я вместе с ним дойду до его гримерки? Там то мы все вместе сможем узнать у него пароль от сейфа?

— Нет, это слишком опасно, — не задумываясь ответил Василий Иванович, — с ним будет личная охрана. Уж они-то точно заподозрят неладное, когда увидят вас выходящих вместе из мужского туалета. Ты провалишься сама и подставишь нас по удар. Нет, ни в коем случае.

— Хорошо, я сделаю так как вы говорите, — не став спорить со старшими согласилась Настя.

Реброву стало тревожно на душе от того, что он не услышал возражений со стороны девушки. В последнее время Настя заметно выросла как личность, стала более самостоятельной. Получив сверхспособность управлять людьми, она почувствовала собственную значимость и теперь не стеснялась отстаивать свою точку зрения. То как она легко отказалась от своих намерений наводило на определенные подозрения.

В ожидании Гаришвили время для