Холодное блюдо - Евгений Щепетнов

– Ну так что, будем сидеть на месте? – Леван задумчиво посмотрел в пространство над головой Ангуса. – Или все-таки уйдем в столицу? Какое-то время мы там продержимся, это точно. Полгода, год. А если начнется нашествие степняков, о нас и забудут. Наверное. А может, и не забудут. Найти нас – раз плюнуть. Я бы нашел легко. И Хесс бы нашел. И любой из наших нашел. Нас этому учат. А если нашли, убить – плевое дело. От стрелы и болта не убережешься. Когда-то из дома придется выйти, и тогда… Итак, что делаем?

– Я должен записать все, что знаю! – Ангус показал на пергамент, лежащий перед ним. – Все заклинания, которые я знаю. Все! Написаны они старым языком, который применяется только магами, и то не всеми, а теми, кто… в общем, этот язык мало знает. Кроме того, текст будет заколдован – буквы сменят свои места и вернутся на место только после того, как произнесут ключ-слово. Слово я вам дам, но вы не должны его произносить и кому-то передавать. Без моего личного на то разрешения. Запрет! Что касается нашей безопасности – сидим здесь, ставим магические ловушки, учимся магии, тренируемся в боевых искусствах. И ждем нашествия. Следим за обстановкой вокруг. Как только увидим опасность… уходим. Будем наготове. Вот и все. Когда начнется – Братству станет не до нас. И преследовать нас не будут. Хесс, как состояние рабынь?

– Состояние как состояние… – пожал плечами Хесс, откидываясь на спинку стула. – Худые еще, но так-то подкормились. Едят много. И толстеют. Хорошее снадобье! Я сам попробовал… немножко, чуть-чуть, на пальце только! Так мне жрать захотелось – будто неделю не ел! Вот и они жрут. Нормальное состояние, можно лечить!

– Вечером займемся, – усмехнулся Ангус и снова уцепился за перо. – А теперь не мешайте, займитесь своими делами! С ребенком погуляйте, да смотрите – он в рот тащит всякую гадость! Кузнечиков наестся или жуков – потом всю колыбель загадит. Все, все, пошли вон! До вечера вас видеть не хочу… кыш!

– Договоренность достигнута?

– Да. Цена вопроса – мы предоставляем наших «теней» Тайной службе, а как знак доброй воли отдаем инквизиции бывшего первого лекаря.

Молчание. Долгое, не слышно даже дыхания.

– Мы обойдемся без его снадобий, не так уж он и важен для нас. А вот возможность легализоваться – она многого стоит!

– Это была правильная идея, Брат. Я не сержусь на тебя. Что значат несколько тысяч убитых во время набега, если на кону стоит благополучие Братства? Ничего не значат.

– Можно вопрос, господин? Скажи, если бы я испросил у тебя разрешение послать «теней»-советников к Ворону, ты бы согласился?

– Нет. Я никогда не верил в разумность степняков. Считал их неорганизованной массой – вроде селевого потока или горного ручья после дождя. Шумят, камни ворочают, а толку никакого. Дикари, одно слово! Спасибо тебе, что ты научил меня тому, что для меня оказалось важным. «И я запомнил, что ты принял решение без меня. Хорошо запомнил! Сегодня ты сам принял решение, завтра решишь – что я не так уж и важен для принятия решений? Нет, Брат, так не пойдет. Но об этом я подумаю после. Когда все закончится».

Снова молчание. Но недолгое.

– Итак, что мы имеем: скорое нашествие, организованное не без нашего участия, – это мы помогли Ворону объединить племена. Имеем договоренность с императором – через доверенного человека. И нам нужно все это осмыслить и сделать так, чтобы дело не закончилось пшиком. И вот еще какой вопрос – Ангус будет болтать, когда попадет в руки инквизиции. И точно расскажет, как мы его прятали от преследования. И что наши действия сродни бунту! И тогда все на самом деле может пойти прахом. Что думаешь делать?

– Ангус не должен достаться инквизиции живым. Он должен быть убит во время захвата. И тогда все отлично. Мы представим дело так, что ради императора пустились на поиски преступника и, когда нашли, попытались его взять сами. И даже потеряли своих людей – уж очень вредный оказался этот лекарь! Двух лучших людей из нашего филиала потеряли!

– Охранники?

– Да. Тамошний Белый Веер сказал, что парни своевольны и, как частенько бывает с рядовыми «тенями», вошедшими в возраст разума, начали задавать неправильные вопросы. Им лучше исчезнуть, и тогда тайна бывшего первого лекаря уйдет вместе с ними.

– М-да… тайна уйдет. А если его заставить записать все нужные нам заклинания? Силой заставить! Пытками!

– Пытались – в инквизиции. Он крепкий парень. Говорил все, что не надо, а что надо, так и не сказал. Но этого и не нужно. Заставлять не нужно – он что-то пишет, и я уверен – записывает свои заклинания. Один из лучших лазутчиков несколько дней наблюдал за домом, используя амулет «орлиный глаз». Так вот, он пишет. И когда мы его уберем, останутся записи. То, что мы ими не сможем пока что воспользоваться, это ерунда. В конце концов, кто-то воспользоваться этим сумеет. Тот же младенец, что живет сейчас с Ангусом и охранниками. Вырастет и воспользуется. Кстати, мы очень мало внимания уделяем воспитанию своих магов. Методы Братства устарели, они нуждаются в пересмотре. Магия! Вот главная сила в этом мире, а не меч и не метательная звезда!

– Благодарю тебя за то, что ты открыл мне глаза на значимость магии в нашем мире. – Голос Дракона был мягким, доброжелательным, никакого раздражения или намека на сарказм. Никто не смог бы заподозрить его в том, что им овладели эмоции, да так, что кровь ударила в голову и накатил приступ дикой ярости: «Как он смеет так со мной разговаривать?! Да кто он такой?! Поучает – МЕНЯ?!» – После того как акция будет произведена, передай мне то, что записал этот человек. А теперь иди. Я должен подумать.

Дверь закрылась – тихо, без стука. Пахнуло прохладой, и снова воздух затих, не потревоженный и дыханием. Человек в комнате встал, подошел к стене, нажал кирпич, ничем не отличающийся от других, и стена вдруг раскрылась, обнажая черный зев подземного хода. Человек вошел в него, стена закрылась, оставив Дракона в темноте. Темноте – для тех, кто не принимает снадобье ночного зрения. Даже в такой кромешной темноте он видел почти так же ясно, как в вечерней тени, когда солнце едва коснулось горячим брюхом вершин далеких гор.

Двести шагов, снова стена, прикосновение – и вот оно, солнце, далекое, едва заглядывающее сюда, на дно колодца городской канализации. Запах тлена, помоев, писк крысы, злобно посмотревшей на человека маленькими красными глазками. Но человеку было все равно. Он привык.

Через пять минут он смешался с толпой людей, наполнивших двор храма, прошел сквозь толпу, ловко уворачиваясь от толчков, и скоро оказался в келье настоятеля, коим, в сущности, он и являлся. Еще пять минут на то, чтобы смыть грим, надеть хламиду, и вот уже настоятель Храма Создателя стоит на своем месте, готовясь произнести яркую речь о любви к Создателю, о воле Господней, о любви к ближнему и о том, что каждый человек должен думать, как правильно встретить свои последние дни.

И да убоится он гнева Создателя! И да ведет он праведную жизнь, ибо только так в следующем перерождении восстанет богатым, успешным, сильным – а не бедным и больным.