Вертоград старчества. Оптинский патерик на фоне истории обители - Монах Лазарь (Афанасьев)

монах Порфирий, писал о том, как тщательно проводил старец исповедь. «Пять раз в году, то есть по однажды в посты, а Великим постом и дважды, — писал он, — совершалась им исповедь всем относившимся к нему братиям; исповедь не общая, а с подробным опросом каждого исповедующегося… <…> Приостанавливалась братская — начиналась исповедь женского пола в хибарке: сестер монастырского скотного двора, монахинь, или мирян обоего пола… <…> Исповедь часто продолжалась до чтения правила на сон грядущим. По субботам и перед праздниками приходили для исповеди чредные служащие иеромонахи и иеродиаконы. Кроме исповеди в посты, бывала исповедь и во всякое другое время прибывавшим и желавшим оной посетителям и богомольцам, каковых бывало много, и никому ни в какое время у старца отказа не было.

Преимущественно после вечерней трапезы, а старшие монахи или имевшие особенную нужду и во всякое время (а многие почти ежедневно) приходили к старцу, по заведенному порядку, для очищения совести откровением помыслов, покаянием и для получения себе от старца в руководство наставлений и совета сообразно с устроением каждого. <…> Слова наставлений старца отца Илариона были кратки, ясны, просты и имели силу убедительности, потому что он сам первый исполнял то, что советовал братии…

Много занимался старец с изъявившими желание поступить в братство, чтобы уяснить себе их внутреннее устроение… Если замечал истинное призвание Божие, то благословлял готовиться к исповеди… помолиться на могилках старцев отца Леонида и отца Макария, попросить их помощи… затем, положась на волю Божию, идти к отцу игумену»248.

Отец Иларион избавлял с Божией помощью многих страждущих от душевных недугов, от неверия, причем много было случаев тяжелых. Средством спасения для таких людей было точное исполнение советов старца. Также многих предостерег он и от неверных решений в важных делах — семейных, торговых… «Можно ли оставить без участия и помощи добрые души людей, с чистым усердием и любовию стремящихся к Богу, — говорил старец. — Смотря на них, невольно радуется дух: что их всех заставляет идти сюда за сотни верст? Иные оставляют семейства, малолетних детей на чужих руках и отправляются, находя себе здесь от мирских забот и попечений духовное утешение и отраду. Ни недосуг, ни непогода — ничто не останавливает их и не препятствует благой их цели; ради душевной пользы самый даже путевой труд служит им в утешение. Да, слава Богу, есть и в наше время истинные рабы Божии, ищущие душевной пользы и спасения»249.

Что касается писем отца Илариона к духовным своим чадам, то вот цифра, приведенная в его житии: с конца 1860 года по 18 сентября 1873-го было им отправлено 4442 письма — это только по почте. А едва ли не больше того передавалось с различными оказиями. В отправке и писании писем под диктовку помогали отцу Илариону письмоводители: с октября 1860 года по 14 декабря 1866-го иеродиакон Антоний (Глушков, скончавшийся в этот день), а после него и до кончины старца — отец Порфирий (Севрюгин), бывший письмоводитель игумена Антония.

Старец с молодых лет был болезненным, а в монастыре у него стала медленно, но неотвратимо развиваться болезнь сердца. Пособия врачей, даже весьма опытных, ему не помогали. В 1872 году его состояние стало весьма тяжелым. 9 марта этого года он принял от отца настоятеля схиму. После этого прожил еще год и четыре месяца. Старец сам чаще всего придавал своей болезни смысл духовный, указывая на то, что, как старец и духовник, он занимался более рассматриванием чужих немощей, а не своих, врачевал чужие грехи, а свои оставались в нем… «У меня, — говорил он, — в глубине души лежат неудобоисцелимые страсти кичения, гордости…»250.

24 июня 1873 года, в праздник Рождества святого Иоанна Предтечи, в келию отца Илариона принесены были из скитского храма иконы Знамения Пресвятой Богородицы и святого Иоанна Крестителя. Пред ними казначей отец Флавиан отслужил молебен с водосвятием о помощи Божией болящему старцу, а после молебна — панихиду по старцам Леониду, Макарию, Моисею и Антонию.

Начиная с 22 августа отец Иларион все время сидел в кресле, не мог лежать в постели. «Я еще несколько недель проживу в кресле, — сказал он. — В водяной болезни недели по четыре сидят». Он и просидел четыре недели и один день… Проститься со старцем приезжало весьма много монашествующих и мирян. Наталья Петровна Киреевская, духовная дочь старца, жила в монастырской гостинице с 5 июля по 25 сентября. 29 августа посетил скит обозревавший епархию преосвященный Григорий. Выйдя из храма, где он приложился к иконам и благословил братию, владыка в сопровождении игумена Исаакия и отца Флавиана вошел в келию скитоначальника, где, пододвинув кресло к сидящему больному, сел рядом с ним и долго утешал его теплой беседой. Затем с любовью преподал благословение и прощение умирающему и сказал: «Ну, простите, отец Иларион! Желаю вам милости Божией и святой Его помощи совершить подвиг ваш до конца и получить от Господа Бога в будущей жизни утешение»251.

Незадолго до смерти отец Иларион сказал, что все вещи, приготовленные ко дню кончины, он раздал, и попросил братию собрать все заново, что и было исполнено. В ночь на 18 сентября старец не спал. Выслушав все правило ко причащению, около часу ночи он приобщился Святых Христовых Таин и тихо сидел, перебирая четки, а в 5 часов 30 минут утра тихо и мирно отошел ко Господу. Похоронен был старец 20 сентября возле могилки преподобного Макария. 29 сентября отец Флавиан устроил временное ограждение: в небольшом застекленном помещении поставлено было Распятие с неугасимой лампадой.

Так уж сложилось, что отец Флавиан (Маленков) служил двум старцам во время их предсмертной болезни: отцам Макарию и Илариону, который отзывался всегда об отце Флавиане как о самом искреннем и преданном ему брате. Отец Флавиан (в миру Феодосий) родился в купеческой семье. Его сестра, а затем и глава семьи, отец, поступили в монастырь (отец Флавиана был ранее в Оптиной помощником старца Илариона). Феодосий также бывал в Оптиной у старцев Леонида и Макария, а 7 марта 1844 года остался здесь совсем. Он жил сначала в келии своего родителя, монаха Мелетия, несшего послушание гостинника, а 16 апреля был переведен в скит, где начал проходить обычные послушания. Пятнадцать лет прожил он в келии при скитском храме, будучи пономарем. В 1852 году принял постриг в рясофор, а через три года в мантию с именем Флавиан. В 1858 году преосвященный Григорий рукоположил его во иеродиакона. 29 августа после