Раб из нашего времени. Книга 11. Блуждающий по вселенным - Юрий Иванович

Вначале Кабан покряхтывал от удовольствия и причмокивал от восторга. Потом не выдержал:

– Про такое и в наших легендах не рассказывается. И теперь понятно, почему измененные так возжелали иметь в своих руках именно этот старый, никому не нужный разрушенный замок. И реставрировали его на загляденье, и город наверняка планировали вокруг пристроить, благо желающих граф всегда найдет чем привлечь… Но тут пришел Бармалей Дубровский, и все порушил.

– Ага, я такой! Должен соответствовать своему имени…

Но меня уже волновал иной вопрос. Двести километров разделить на десять, получается двадцать? Выходит, мы так скрипеть будем чуть ли не сутки? Не пойдет! Та же опасность возникает: умереть от голода. А у меня организм молодой, требующий груду калорий ежечасно. Но как ускориться-то?

Ничего лучше не придумал, чем приказать в пространство перед собой:

– Быстрей! – Лепота! Наша сигара ускорилась вдвое! Развернулся к своему спутнику: – А вот интересно: как меня ваше устройство понимает? Говорю-то я на поморском.

– С чего ты взял, что оно «наше»? – Магистру нельзя было отказать в учености и склонности логически мыслить. – Не сомневаюсь: оно понимает разумных существ из любого мира.

– Скорей всего так и есть, – согласился я, вновь уставился вперед и скомандовал: – Еще быстрее!

После пятого ускорения, прибавляющего примерно по десять километров на невидимом мне спидометре, я решился испытать предел местного аттракциона:

– Максимальная скорость!

После чего мы перешагнули, по-моему, стокилометровый рубеж скорости. Ветер посвистывал в ушах, сзади улюлюкал, как ребенок, дедушка Назар, а уж когда я к нему вновь обернулся и разрешающе кивнул, он без колебаний дернул за знакомое колечко. Красотища! Мыльные (или из чего они там особенного?) пузыри в вихревом радужном потоке заполнили все пространство тоннеля позади нас. И не лопались сразу! А кружились, кружились и кружились… метров на сто пятьдесят позади нас.

И мы сообразили: свет! Теперь он увядал позади не на полусотне метров, а на полутораста. Затем он вновь догнал нас, как только пузырей в воздухе не осталось. Нетрудно было догадаться: такой шлейф катальщики устраивали всегда при моментах разъезда со встречной сигарой. А что было бы, знай мы о применении других устройств и о назначении иных емкостей?

– М-да! Весело у вас живут измененные! – выкрикнул я. – Представляю, какой у них постоянный праздник непосредственно в Ущельях.

За друга тоже порадовался. Догадываясь, что он не в цепях и не в наручниках. После чего даже засомневался: вдруг ему здесь нравится? Тут же настоящее царство чудес. Спутники у него, правда, не фонтан, но тут уж он сам разберется. Как бы ни умели сладко петь ему маркиз с графом, мой приятель поймет, где белое, а где черное. Другой вопрос: что дальше собираются делать Вайно и Ярцек? Не поверю, что, упрятавшись среди измененных, они станут тихо доживать свой век, отказавшись от мести. Наверняка им есть чем ответить людям, разрушившим замок и почти уничтожившим их личные армии. Не удивлюсь, если их друзья Кулибины отправят к месту недавнего боя более совершенных боевых големов. А то и танки! Если вообще эта вся техника уже не движется в сторону замка. Наверняка тут имеется связь, и силы возмездия уже двинулись в путь. Или готовятся и двинутся сразу после прибытия военачальников. Также теперь понятно, почему местный король испугался шантажа и выполнил все требования измененных. Жить хочется всем, даже монархам.

Ну и нам следовало подумать о собственной безопасности. Если на такой скорости ворвемся на конечную станцию, нас там никто с цветами и оркестром не встретит. Скорей всего у этих Кулибиных и огнестрельное оружие имеется. Простым людям они его не показывают, а вот на своей территории или для своей защиты могут использовать без всякого морализаторства. А я в любом случае от летящей пули, тем более нескольких, пущенных из автомата, увернуться не смогу.

И хорошо будет, если в дальнейшем не придется от чего-то более опасного бежать. Те же лазеры, к примеру, вполне по силам затейникам, создавшим подобный аттракцион. Как остановиться, понятно, а вот как остановиться, всего лишь чуточку не доехав до конечной станции?

Может, здесь некое табло имеется, показывающее точки тележек на всем маршруте? Или обратный счетчик, показывающий, сколько нам еще ехать. Но, сколько ни присматривался, сколько ни ощупывал аккуратно сделанные прибамбасы, ничего не высвечивалось и никто ничего не подсказывал. Ибо на вопрос: «Сколько нам еще ехать осталось?» – и ему подобные данная техника не реагировала.

Зато одна функция прибавилась, управляемая голосом. Проверив замедление сигары, а потом ее вновь ускорив, скомандовал:

– Уменьшить освещение! – получилось. В любую сторону работало, доводя освещение со свода практически до полных сумерек. Уже хорошо! Но что решать с точкой, на которой пора резко тормозить?

Все оказалось довольно просто: мы двигались по идеальной прямой. И мне не составило труда, убрав возле нас освещение до минимума, присмотреться на огромном расстоянии. Наверное, километров десять в глубину нашего маршрута я просматривал. Дальше не получалось: отверстие тоннеля сливалось со стенами в одно серое пятно. Скорость тоже мешала. Но уж на таком расстоянии я легко рассмотрю станцию, пусть даже полностью затемненную.

Встречный вопрос, правда, тревожил: а меня рассмотрят? И на каком расстоянии, и нет ли на станции общей системы безопасности, тщательно следящей за люльками на дистанции? Чего стоят, к примеру, мои опыты с замедлением: снизил бы до десяти километров в час, а сзади меня протаранил бы лихач на сотне. Не комильфо! Такого быть не должно по умолчанию на любой трассе или монорельсе, а значит, автоматика следит. Раз уж голосовые команды выполняет, возможно, что и одиночного человечка на пути заметит, пешехода, и тревогу поднимет.

Значит, диспетчерский пункт имеется, и некий дядька строгий там должен дежурить. А вот дежурит ли – уже третий вопрос. В данный момент я ратовал за разгильдяйство среди измененных, лень и безответственность. Или резкое разделение их общества на классы и кланы, при котором подобной транспортной привилегией могут пользоваться только представители высшей касты.

Но рассуждай не рассуждай, а нарываться и спешить не стоит. Моего боевого друга Найденова вроде не пытают – главное, чтобы в жертву какому-нибудь святому роботу не принесли. И если мы чуть задержимся, проявляя благоразумность, ничего страшного не случится.

Наш конечный пункт прибытия, яркую светящуюся точку в конце тоннеля, я заметил с пятнадцати километров. С пяти уже сумел отлично и саму станцию рассмотреть с разворотным кругом. Люлек – излишне много, до сорока. Но ни в них, ни рядом – никакого шевеления. А вот за кругом, в полумраке, просматривалась громадная каверна, даже бо льшая, чем та, где мы покалечили и вывели из строя местных векрасов. И в ней виднелся еще больший паноптикум Железных Дровосеков. Пока не шевелящихся.

На расстоянии примерно в два километра поехали на самом малом ходу, это те самые десять километров в час. А на расстоянии в один километр – вообще остановились и вышли. Но только мы это сделали, как свет потух над нами окончательно, а само транспортное средство на скорости три километра в час двинулось к станции.