Из мухи получится слон - Дарья Калинина

— Это «Метрополь»? — внесла ясность в беседу Наташа.

— «Метрополь» дальше, — услужливо подсказал нам все тот же парень. — Вы рановато свернули. Пройдите чуть-чуть еще и увидите большую вывеску. Там и будет ресторан. Как можно было спутать нашу дверку с рестораном?

Но мы услышали только то, что нам предлагают пройти дальше. На бестактный вопрос мы не стали отвечать и поэтому, не задерживаясь у охранников для продолжения беседы, в ходе которой могли всплыть и другие неувязки и неточности, например, к кому мы собираемся в гости в «Метрополе», выскочили на улицу, радуясь, что благополучно унесли ноги.

— Надо же так вляпаться! — вырвалось с отчаянием у меня. — Наверное, там собралась вся охрана этой части здания. Может, у них совет, а тут мы. Как неудачно. Ну до чего же неудачно! Еще пять минут, и они бы разошлись, а мы бы прошмыгнули беспрепятственно внутрь. Второй раз я уже не рискну туда сунуться и тебе не советую.

Наташа согласилась со мной. И вопреки своему обыкновению, сделала это сразу же.

— И хорошо, что не удалось пройти дальше, — добавила она. — Прошли бы мы чуть глубже и наткнулись на кого-нибудь. Тогда бы нас точно не отпустили так легко.

Конечно, в библиотеку вело еще множество ходов и проходов. Все эти старые дома на Невском, окружившие библиотеку, сообщаются между собой подвалами и чердаками так же, как и современные пятиэтажки. Из всех потайных и малопопулярных у обычных посетителей ходов я знала лишь один. Но мой лаз не отличался комфортабельностью и чистотой. К тому же воспользовалась я им всего пару раз, а сейчас надеялась пройти и в третий.

Когда-то мне показал его один симпатичный столяр, который менял ручки на окнах нашего отдела, когда я была там одна, и, пользуясь моим попустительством, прикарманил себе все старинные бронзовые. С этого и начались наши приятельские отношения. Жил этот душевный человек в доме, внизу которого располагался ресторан «Метрополь», в который мы с Наташей якобы направлялись. Дом столяра был соседним с библиотекой, и столяр ходил на работу, пользуясь какими-то запутанными лабиринтами внутренних коммуникаций. Я восстановила в памяти наш тогдашний путь. Ведь именно им я и собиралась воспользоваться сейчас. Правда, прошло с тех пор немало лет, и многое могло измениться, но другого пути в библиотеку я не знала. Раз уж я взялась доставить свою подругу внутрь библиотеки, то должна довести дело до победного конца, чего бы мне это ни стоило.

Мы оставили позади себя главное здание библиотеки, которое смотрит одновременно на Невский, Садовую и площадь Искусств, миновали второй дом, тоже принадлежащий библиотеке, но выходящий только на Садовую улицу, и вошли в дом, где и жил в комнате с огромным камином, занимавшим половину стены, мой старый знакомый. В гости к нему нам идти не было резона. У нас на примете было другое.

Сначала мы попали в типичное парадное дома дореволюционной постройки, превращенное молодым поколением в нечто среднее между общественным туалетом и медицинским кабинетом для внутривенных инъекций. Стены были украшены обычными надписями, которые известны каждому петербуржцу с младенческого возраста и перечислять которые я воздержусь по ряду причин. Нам надо было подняться по массивным каменным ступеням на один этаж вверх. Ступени были полустертые от времени, узорные перила, неведомо как сохранившиеся от былых времен процветания, холодили руку. Вокруг царил полумрак и бегали крысы.

На ощупь определив, что перила кончились, а значит, мы на месте, я стала шарить в темноте по стенам, и к великому моему облегчению, искомая ручка двери оказалась на своем прежнем месте. И все-таки я не была вполне уверена, что это та самая, нужная нам ручка. Но я дернула за нее, дверь не открылась.

— Что там? — раздался над самым моим ухом шепот Наташи, заставивший меня от неожиданности подпрыгнуть на месте.

— Ничего не видно, — пожаловалась я.

— Одну минуту подожди, — сказала Наташа и принялась копошиться в своей сумке.

Наконец она сказала после длительного и тягостного ожидания:

— Вот держи.

В моей руке очутилась гладкая вещица, на ощупь очень похожая на зажигалку. Она ею и оказалась. В дрожащем свете я разглядела, что дверь заперта, но, к счастью, только на засов, который не стоило никакого труда отодвинуть в сторону, и вход был свободен.

Мы с Наташей шагнули через порог, и тут же под моей ногой кто-то сдавленно пискнул и шмыгнул в сторону. Я не стала смотреть, кто это был, чтобы не расстраиваться. Нам предстояло проделать длинный путь и не стоило с самого начала пугаться слабых писков. Сначала мы спустились по винтовой лесенке на два уровня вниз, и под нашими ногами что-то подозрительно захлюпало. Я бы с радостью отказалась от спуска, но нам, собственно, не было предложено ничего другого.

— Ну и грязь, — недовольно заметила Наташа.

— А кому сейчас легко? — охотно откликнулась я, и мы тронулись дальше.

Все мое внимание было сконцентрировано на том, чтобы не перепутать многочисленные повороты. Если я заблужусь, то неизвестно через сколько времени нас найдут. Проход сей не пользовался известностью. Это уж точно. И заблудившись, мы бы так и бродили тут до самого утра. А поворотов было так много, и все были похожи один на другой, как братья-близнецы. Спутать их ничего не стоило.

Спотыкаясь о старые кирпичи, валяющиеся в изобилии вокруг, и огибая кучи мусора непонятного происхождения, мы упрямо ковыляли вперед. Груды строительного мусора загромождали нам дорогу. Просто удивительно, как кому-то удалось их сюда протащить.

— Что-то я не припоминаю такого беспорядка, — сказала я. — Помнится, раньше здесь было вполне пристойно. Немного паутины на потолке и небольшие кучки камешков вдоль стенок, вот и все. Не могли же те камешки вырасти самостоятельно до гигантских завалов, грозящих окончательно перекрыть нам путь?

— Почему нет света, если этим ходом пользуются? — Наташа смотрела в корень проблемы. Было за ней это достоинство.

Ее вопрос заставил меня припомнить, что действительно в прошлом путь был освещен тусклыми электрическими лампочками, которые хоть и были размещены с солидными интервалами, но со своими обязанностями худо-бедно справлялись. Я поспешно отогнала от себя неприятные мысли о том, что путь приведет нас в тупик, что выход давно замурован или завален за ненадобностью. А та дверь, через которую мы спустились сюда, будет заботливо прикрыта и заперта на засов каким-нибудь любителем порядка.

— Ты уверена в верности выбранного тобой направления? — поспешила Наташа подсыпать мне соли на свежие раны.

— Совершенно уверена, — сказала я, стараясь, чтобы голос не выдал того, что на самом деле я ничего подобного не испытываю.

— А долго нам еще идти? — допытывалась Наташа.

Я застонала про себя, а вслух проскрипела:

— Отстань. Нельзя же быть такой нетерпеливой. Или, может, ты хочешь вернуться обратно? Это мы мигом.

— Нет-нет, — испугалась Наташа, — я же только спросила.