На чужих условиях - Крис Карвер

— Что?

Он уставился на нее в упор. Эрин тяжело вздохнула, посмотрела на него в ответ.

— Килан, те оборотни… Они сказали ей кое-что.

— Что… Что они ей сказали?

— Я не уверена… Я пришла слишком поздно, слышала только часть…

— Эрин!

— Что-то про ту девушку, Бетани, и тебя, ясно?!

Внутри все оборвалось. О нет. Нет-нет-нет.

Он встал, снова заходил по комнате. Сердце вдруг так разогналось, что ему показалось — он вот-вот обратится. Даже в полнолуние он не чувствовал такой быстрой циркуляции крови.

— Почему ты сразу мне не сказала?

— Потому что я сама ничего не знаю! Я поговорила с ней в машине, она сказала, что ей нужно немного времени, я думала…

— О боже, Эрин! Она ведь теперь даже не даст мне объясниться!

— А есть, что объяснять?!

Он замер. Впервые в жизни сестра смотрела на него с осуждением. Не с мягкой усмешкой, не с выражением «ты идиот» на лице. С осуждением, словно больше не узнавала его.

— Послушай меня, — он присел на корточки рядом с ней. Мягко сжал в своей хрупкую ладонь. — Я никогда не совершил бы ничего плохого.

Эрин всмотрелась в его лицо.

— Тогда почему у тебя такой виноватый вид?

* * *

Они просидели в машине у дома около часа. Алви вздрагивала от малейшего движения поблизости. Она не была готова к разговору. И в то же время вопросы съедали ее изнутри, ей было неоходимо знать, что тогда произошло на самом деле.

Килан был ее всем. Ее домом, ее сердцем и ее любовью.

Наверное, даже если бы ей стерли память, она все равно бы помнила о нем.

Она хотела знать правду и была не готова к ней одновременно.

Уилл сел в машину, и она вздрогнула. Он отлучался, чтобы купить гамбургеры в маленькой закусочной за углом.

— Раздобыл немного инфы, — сказал он и протянул Алви пакет с картошкой. Желудок заурчал в предвкушении, но она сомневалась, что сможет проглотить хоть кусочек — настолько она была напряжена.

— Какой?

— Об этом доме. Соседи говорят, что здесь живет только отец семейства. Его жена и сын ни разу не появлялись.

Алви посмотрела в окно. Дом был маленьким и не слишком приметным. Она вспомнила, какой у семьи Бетани был коттедж в окрестностях Лабриджа — огромный и светлый, он вызывал восхищение одним только видом. Когда они собирались у Бетани дома своим Клубом Людей, ее мама с удовольствием готовила для них макароны с сыром и вкусные шоколадные кексы.

— Может, мы ошиблись?

Уилл оскорбленно фыркнул.

— Отец прислал мне этот адрес. А мой отец никогда не ошибается.

Алви задумалась. Неужели трагедия с Бетани повлияла на всю ее семью настолько, что теперь они не жили вместе?

Она собралась забросить в рот немного картошки, когда вдруг в стекло постучали. Это произошло так неожиданно, что она вздрогнула, а Уилл подавился колой.

Мистер Даглас — отец Бетани, стоял снаружи и жестами просил их опустить стекла. Выглядел он при этом совсем не дружелюбно.

Алви видела его всего пару раз. Его работа подразумевала частые командировки, а когда он возвращался, то почти все свое время проводил в кабинете. Но даже тогда он выглядел свежим, уверенным в себе мужчиной, когда сейчас перед нею стоял человек усталый, с поникшими плечами и тусклой серостью глаз.

Но не менее грозный, чем обычно.

— Мистер Даглас! — Алви выскочила из машины, и Уилл последовал за ней. — Мы искали вас, чтобы поговорить. Я Алви — Алви Кроуфорд, помните меня? Подруга Бетани.

Он посмотрел на нее, прищурившись. После чего бросил взгляд на дорогу и холодно проговорил.

— Садитесь в свою тачку и валите отсюда, пока я не вызвал полицию.

Уилл подошел ближе.

— Но мы ничего не сделали. Мы всего лишь хотели поговорить.

— Похоже, будто я в настроении для разговоров?

До Алви доходили слухи, что отец Бетани повредился умом после ее смерти, но она не думала, что он будет так угрожающе груб.

Она шагнула к нему, нарушая личное пространство. Уилл схватил ее за рукав и потянул на себя, не позволяя подойти ближе.

— Мистер Даглас. Это очень важно для меня.

— Для тебя? — он посмотрел на нее. — Или для твоего женишка Рейна?

Она вздрогнула, как будто ей зарядили по лицу. В горле пересохло, и Алви облизала губы, чувствуя, как темнеет в глазах.

— Я не прошу о многом, — ее голос срывался, казалось, она вот-вот расплачется. — Только скажите, что он никак не замешан в смерти Бетани, и я уйду. Я просто хочу знать… Всего одну вещь, я…

Даглас расхохотался.

Он был еще молод, красивый мужчина, когда-то успешный, но теперь, словно потерявший весь смысл жизни. Он не казался сумасшедшим. На фоне него, смеющегося ей в лицо, Алви сама выглядела, как полная идиотка.

— Вот что я тебе скажу, маленькая мисс Кроуфорд. Не стоило тебе приводить сюда волка, — он бросил взгляд на Уилла. — И связываться с волками тебе тоже не стоило. Особенно с Киланом Рейном.

Алви чувствовала слезы на щеках, но игнорировала их. Даглас развернулся, чтобы уйти, и она побежала за ним, едва не спотыкаясь на нестриженном газоне и на ступеньках.

— Подождите… Пожалуйста, мистер Даглас… Еще только минуту.

Он схватил ее за плечо, грубо встряхивая. Алви услышала, как рыкнул Уилл у нее за спиной.

— Тебе что-то непонятно? Беги от него, иначе окажешься там же, где моя дочь.

Слова его прозвучали, как гром среди ясного неба.

Алви едва не упала. Силы покинули ее, и она плакала, когда Даглас уходил. Плакала, когда Уилл сажал ее в машину, пристегивал, когда заводил мотор.

Она плакала всю дорогу до дома, а потом вдруг затихла, потому что внутри нее больше не осталось места для слез.

Иногда Килан оправдывал себя и прощал. Так было, когда он, напиваясь до беспамятства, рассказывал все Энди. Только ему — не Хайди и не Рою. Потому что Энди был добрым. А Килану была ужасно нужна доброта. Чтобы понять самого себя, чтобы попытаться забыть и простить.

Но иногда… Он себя ненавидел. И презирал. Не только за то, что сделал, но и за то, что долгие месяцы не говорил ни слова. Как будто этого не было. Как будто смерть Бетани Даглас не имела значения. Он чувствовал отвращение к самому себе — отвращение такой силы, что не хватало никакого мыла, воды и гелей для душа, чтобы смыть с себя это липкое чувство.

И когда Алви пришла к нему — пришла сама ровно на пятый день их разлуки — он уже знал, чем все закончится.