Внутри - Евгений Гатальский

лечь в кровать, повертеться и где-то через час провалиться в сон. С мертвецами это не работает. Поэтому я успеваю за это время выпрыгнуть из окна в теле вора и прыгнуть под машину в теле чиновника. Да, у меня нет доказательств, что чиновник является взяточником, его воспоминания я не изучал и в случайно увиденных новостях об этом не сказали ни слова, но новости про политику всегда лживы, это раз, а между словами "чиновник" и "взяточник" всегда стоит знак равенства, это два. Пока моя Сэнди спит, я избавляю планету от мразей. Для Сэнди я уже ангел-хранитель, да, но для планеты я стану первым богом, которому не наплевать на жизни ему молящихся. Люди поймут, что есть некоторая сила, карающая зло, но им и в голову не придет, что у силы этой человеческое имя.

Пока моя девочка спит, я убиваю двух президентов двух враждующих стран. Я вселяюсь в тела их жен и ножами перерезаю глотки так называемым вершителям судеб целых народов. Я делаю эти убийства похожими, чтобы пресса обкончалась в истошных репортажах о мистическом убийце, который не занимает ничью сторону, а просто использует чужие руки для своих грязных дел. И чтобы журналюги пришли к такой теории, я убиваю двух правителей двух, опять же, враждующих стран, убиваю руками их некрасивых жен, стараюсь, чтобы порезы на старых шеях выглядели до невозможности одинаково.

Переношусь в тело Сэнди – моя девочка все еще спит. Затем пытаюсь вселиться в тело Таи, но ничего не получается. Я надеюсь, что Тая жива, да и я почти уверен, что Тая жива, но в таком случае в ее теле хозяйничает Ин, а его действия, либо хорошие по отношению к Сэнди, либо плохие, я никогда не смогу предугадать.

Смутное волнение заставляет мою сущность вибрировать – такого не было уже давно. Я переношусь в домик на Пасифик Хайтс, смотрю на Сэнди – моя девочка сладко потягивается, но я слишком взволнован, чтобы этому умиляться.

Сэнди встает с кровати, сыплет в кошачью миску корм, затем идет в ванную комнату. Я чувствую себя почти человеком, когда понимаю, что не могу подглядывать за ней. Тем более смысла в этом никакого нет – я был гораздо ближе к Сэнди, чем она может себе представить.

Моя девочка выходит из ванной, за ней следует легкий шлейф из пара. Обернутая полотенцем, она включает кофейник и выходит на улицу. Покурить, наверное. Я проплываю сквозь дверь и понимаю, что не ошибся – розовый гробик Clyde's Heaven. Она достает из гробика зажигалку – Сэнди всегда хранила зажигалку в пачке, когда в пачке было мало сигарет – закуривает и мечтательным взором смотрит на ставший уже вечерним Пасифик Хайтс – с его змеевидный дорогой, идущей вниз по крутым склонам.

Под ее босыми ногами красный коврик. Я вновь вспоминаю о мозгах и гадаю, чья же несчастная голова была использована для моего запугивания. Я верю, что Ин не настолько жесток, я надеюсь, что мозги как минимум принадлежали какому-нибудь серийному убийце.

Вопрос, словно стрела, пронзает мою сущность. Ин – это Ирвин Нортон Фингертипс, младший брат Таи. Он умер после того, как мы познакомились с Таей (умер, конечно, не от нашего знакомства, Ирвин болел лейкемией). Но – и это "но" пугает меня сильнее всего остального – с Таей мы познакомились уже после мозгов на ковре, даже после пыток женщины в латексе. Стало быть, мозги на ковер никак не мог подбросить некто, управляемый Ирвином, потому что Ирвин в то время был еще жив.

Как следует поразмыслить над этим парадоксом не получается из-за прихода Таи. Я замечаю ее раньше, чем Сэнди, и решаю на всякий случай пробраться в голову своей художницы. Мое сознание заполняется восстановлением сожженной по прихоти Ина картины "Последнее человечество", и особое внимание уделяется отваливающимся от роз шипам, которых не было в оригинале. Я с трудом задвигаю мысль о картине на задний план, задвигаю как раз перед приходом Таи.

– Сэнди, дорогая, привет!

И не скажешь, что девочка всего пару дней назад батрачила в камбузе и терпела издевательства моряков. Тая выглядит хорошо, словно бы не было тех ужасных дней, проведенных в доме Генри Ашеса и после. Лишь взгляд у Таи немного другой, более взрослый, и в этом, думаю я, виноват только Ашес.

– Привет, Тая! – Я играю удивление и, как мне кажется, играю хорошо. – Давно тебя не видела. Как твоя работа?

Тая смущается, и я думаю, что настоящая Тая смущалась бы гораздо сильнее – уж очень она скромная.

– Не хочу говорить о работе, милая, давай как-нибудь в другой раз…

– Как скажешь. Хочешь кофе? Я как раз включила кофейник, и кроме того, кроме кофе ничего съедобного в моем доме нет.

Тая улыбается.

– Уверена, совсем скоро твой дом будет трещать от еды.

Я вытягиваю губки – хоть моя Сэнди и не так показывает свою заинтересованность, не думаю, что Ин это заметит. На месте Ина я бы сразу догадался, что телом Сэнди управляет не Сэнди, но Ин – это не я.

– Заинтриговала, чертовка. – Я кладу окурок в пустую консервную банку, и мы с Таей проходим в дом.

Я наливаю себе и ей кофе. Приглашаю Таю на диван в гостиной. Тая садится на краешек дивана и с детским любопытством осматривается по сторонам.

– Уютный домик. Жаль, что я раньше здесь не бывала.

Из памяти Сэнди я понимаю, что она забыла сказать Тае об адресе домика, хоть и очень этого хотела.

– Я тебе называла адрес, да? А то я уже не помню…

– Конечно же говорила. Ты же моя лучшая подруга.

Тая звучит уверенно. Память Сэнди подсказывает мне, что у Таи действительно статус лучшей подруги, потому что своих других подруг, то есть девушек из художественной тусовки, то есть конкуренток, Сэнди, мягко говоря, недолюбливает. Но вот прокол Таи, вернее Ина, с адресом…

Вероятно, мое сомнение появляется на лице Сэнди, потому что Тая спрашивает:

– Что такое?

– А? – Я словно бы просыпаюсь.

Затем улыбаюсь.

– Извини, Тая, задумалась о своей новой картине.

Отхлебываю кофе, бросаю взгляд на Таю и вижу, что Тая чересчур внимательно на меня смотрит.

Такие взгляды я не люблю. И моя Сэнди тоже их не любит. Поэтому я задаю предположительно неприятный для Таи вопрос:

– А ты расскажешь мне о своей работе? Тебе не понравилось, или…

Тая почему-то удовлетворенно кивает и говорит:

– Обязательно расскажу. Но в другой раз. Сейчас не время.

Затем добавляет: