Последняя истина, последняя страсть - Татьяна Степанова

– В Телеграмме чатитесь, – хмыкнул Гектор. – Он шифру не поддается. Молодцы вы. А что он вообще из себя представлял?

– Темная лошадка. И ты это у меня спрашиваешь? Он же из вашей конторы. Кто его лучше должен знать – я или ты? У меня он работал всего полгода. А это… как его убили-то? – Фима Кляпов волновался.

– Башку размозжили, как Кабанову.

– Земля ему стекловатой! Сволочной был, такой тихоня, себе на уме. Писал-то он хреново, ты сам над ним ржал. – Фима Кляпов пожал широкими плечами. – Однако в остальном был профи. У него вся семья вроде из органов, да? Он говорил. Брат так широко прославился – с Альфой с пацанами и в бандиты-экспроприаторы. Почитайте в интернете – это песня, а не преступление. Конечно, после такого карьеру ему сразу обрубили. Я таких пропащих люблю, я их подбираю, как птенцов. С ними вопросов меньше и требования у них ниже. Но ты сказал, его вроде как в разведку брали, он все горнило проверочное прошел. Выходит, соответствовал тому, что им нужно от кандидатов.

Гектор Борщов лишь усмехнулся на это. Погрозил пальцем:

– Фима, если ты снова брякнешь, что это ты его кончил за то, что он о твоей даме сердца писал гадости в интернете, то…

– На хрен он мне сдался! – Кляпов взмахнул руками. – Я сотрудника лишился.

Оставив Кляпова и Эпштейна горевать о потере тролля, Вилли Ригель, Катя и Гектор сели снова в патрульную машину и отправились в Малаховку (в который уже раз) на дачу Меркадера.

– Я думаю, Ульяна там обосновалась, – сказала Катя. – Раз она съехала из кабановского дома, то… По крайней мере, Петя точно знает, где она, если ее там даже нет.

Но Ульяна оказалась на старой даче знаменитого убийцы Троцкого. И Петя был с ней. И ветхая пыльная дача сияла чистотой недавней уборки – ее приготовили для совместного проживания.

– Катя, вы разговор начинайте, – шепнул Вилли Ригель, – раз вы в курсе ее отношений со Штирлицем Иванычем, а мы подключимся.

И Катя начала с главного.

– Ульяна, Аристарх убит сегодня днем.

– Какой Аристарх? – Голос Ульяны предательски дрогнул.

Она встретила их вместе с Петей на светлой террасе, старой, как из фильмов 50-х годов. Одетая в белые джогеры и толстовку, с распущенными смоляными волосами – бледная, словно вампир недавно выпил из нее всю кровь.

– Ваш любовник. – Катя разглядывала ее. – Не отрицайте, бесполезно. Я слышала ваш разговор с ним у отеля на заре, он вас бросил, а вы примчались за ним на авто. Возникает вопрос – это ваш второй любовник, кроме него? – Катя кивнула на молчаливого Петю, прислонившегося к косяку. – Или все же единственный и настоящий?

– Я… я сейчас упаду… как… когда… как его убили… где? – Ульяна плакала.

– Уже второй мужчина, имевший с вами роман и отправившийся на тот свет. Вы роковая женщина.

– Я… о боже… убили… где его тело? Я должна его увидеть… я не могу без него… я его люблю. – Ульяна рыдала в голос, закрыв лицо руками. Она рухнула на диван.

– Что скажете по этому поводу, Петя? – спросил Вили Ригель Кабанова-младшего. – Муж ее убит, любовник тоже. А вы молчите?

– А что я должен сказать? – тихо спросил Петя.

– Но вы же в один голос твердили: спали, ночь вместе провели. Это ревность? Это все убийства из ревности? Вы такой ревнивый, что мочите всех, кто только на нее…

– Нет, нет, Петя мне как брат! – сквозь слезы пламенно воскликнула Ульяна. – Мы соврали вам в прошлый раз. Это я во всем виновата. Подумала, так будет лучше… Петя мой самый близкий друг, он мне как брат! Между нами ничего нет! Ничего – кроме моей великой признательности и благодарности ему.

– Благодарности в чем? – спросил Катя.

– В том, что он моя единственная опора на этом свете. Я любила Аристарха безумно. Я из-за него нарушила супружеский долг. Но он никогда не был моей опорой в жизни. А Петя… Не смейте его трогать! Он святой!

– Хорошо. Тогда вопрос к вам, – Катя продолжила: – Аристарх вас бросил. И вышло это довольно грубо и жестоко, насколько я слышала там, у отеля.

– Стыдно быть соглядатаем! – выпалила Ульяна.

– А я в полиции работаю. У нас хлеб такой – черствый, непрезентабельный. Не для чистоплюев. Аристарх над вами посмеялся там, Ульяна. Унизил вас. Это ли не повод для убийства? Убийства по страсти?

– Я его не убивала! Всем, чем хотите, клянусь.

– Где вы были утром и днем сегодня?

– Здесь.

– Вдвоем?

– Да. Это теперь единственный мой дом.

– Снова алиби друг другу создаете?

– Да нет же, правда. Мы находились здесь. Петя работал – у него удаленка. А я тоже работу в интернете искала. Не могу же я теперь так просто сидеть без денег на его шее.

– На это что скажете? – спросил Вилли Ригель Петю.

– Так и есть. – Тот пожал плечами. – Аристарх мне, в общем-то, никогда не нравился. Я не считал его кандидатом, достойным стать ее мужем. Такой же, как мой брат – полное дерьмо.

– Их отношения мне не совсем понятны, – заметила Катя, когда они покинули дачу. – Хотя теперь ясно, что прокурор Кабанова нам о Пете правду сказала.

– Какую правду? – спросил Гектор Борщов (он и в допрос на даче не вмешивался, лишь слушал).

– В том, что Петя полный законченный асексуал. – Катя досадовала, что пришлось Гектору выдать эту тайну.

Гектор присвистнул.

– Их отношения совсем не понятны, – констатировал Вилли Ригель. – Но задерживать веселую вдову у меня нет пока никаких оснований. Как и этого ботана кудрявого. А теперь еще раз, Катя, скажите нам точно, что вам говорил Штирлиц Иваныч вчера про нашу прокуроршу.

– Спросил, ее ли я человек. Спросил, все ли она мне говорит. Ухмылялся, когда понял, что мне мало что известно о Кабановой, кроме ее собственных слов, – перечисляла Катя честно. – Спросил, знаю ли я, что ее первый муж – отец Лесика и Пети – покончил с собой, повесился.

– Ничего себе! – не удержался майор Ригель. – Никогда об этом не слышал.

– Ты не слышал, а Штирлиц просек. Наша контора веников не вяжет. – Гектор о чем-то думал. – И что еще он вам сказал, Катя?

– Спросил, договороспособный ли человек прокурор Кабанова.

– Как это понимать?

– Я не знаю. Я в тот момент сама не совсем это поняла. Я подумала – не собирается ли он шантажировать Кабанову чем-то. Это было первое мое впечатление. Сейчас я не знаю… не уверена.

– Мы доедем до Красково, – решил Вили Ригель. – Рабочий день в прокуратуре закончился. Хотя она всегда задерживается. Подождем ее в Красково и дома допросим.

– Вы ей позвоните сейчас, уточните, может, она не у себя дома в Красково, а приедет в дом сына – на соседнюю улицу, – заметила Катя.