Три дня до любви - Ольга БрусниГина

Она так неосторожна. Всего один громкий звук, и она будет обнаружена за скверным поступком, объяснить который вряд ли удастся. Ничего другого не оставалось, как вернуться в постель.

Тут ее взгляд упал на бумажник, лежащий на полке. Оглянувшись и прислушавшись к ровному сопению, идущему из спальни, она протянула руку и быстро схватила кошелек. Быстро расстегнув молнию, издавшую шипящий звук, она вздрогнула, замерла. Затем сунула внутрь пальцы и обрадованно выдохнула, доставая оттуда флешку.

«Завтра же выброшу ее на ближайшей помойке!» — решила она, успокоившись и забираясь под одеяло. Флешку она пока что припрятала в самом укромном месте, где Кирилл бы ее ни за что не обнаружил — воткнула в комнатный цветок, стоящий на окне.

Продолжая нахваливать себя за находчивость, она погрузилась в приятный легкий сон.

Утренний телефонный звонок заставил всполошиться и вскочить с постели, в которой так уютно спалось.

— Который час? — поинтересовалась Карина, протирая заспанные глаза.

— Кажется половина пятого.

Действительно, за окном едва брезжил рассвет, а город был тих и безлюден.

— Кто же это в такую рань?

Кирилл взглянул на светящийся экран и тут же его лицо исказила тревожная гримаса:

— Я должен ответить!

Прежде она старалась уловить смысл всех его телефонных переговоров. Что не успевала понять, домысливала, и, по ее мнению, была в курсе происходящего. К своему стыду, она шпионила за ним, подсматривала за каждым жестом, подслушивала все звуки, иногда пыталась читать по губам. В ней в это время боролись два человека, стоящие по разные стороны баррикад. С таким внутренним раздраем было сложно трезво оценивать происходящее вокруг, от этого голова шла кругом.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросила она.

— Старинный друг, — отмахнулся Кирилл, — наверняка опять попал в переделку, иначе бы не вспомнил. Он всегда объявляется, когда запахло жаренным и нужно бежать к нему на выручку.

Вставив ноги в тапочки, Кирилл поплелся на кухню, выпил стакан воды и только тогда перезвонил.

Карине представилось, что он готовился к сложному и неприятному разговору. Тем более, она должна услышать все, что не предназначалось для ее ушей.

— Кость!

Дальше ни звука. Он лишь слушал, а абонент по ту сторону грузил по-полной.

— Говори адрес, я приеду, как смогу, — пообещал Кирилл своему другу.

Эх, и раздосадовалась Карина, ловя себя на мысли, что еще чуть-чуть и лопнет от любопытства. Задавать неудобные вопросы глупо, Кирилл и так в последнее время стал слишком подозрительным. Только в этот раз он сам будто угадал ее мысли и начал объяснения:

— Представь!

— М-м-м? — промурлыкала она.

— Творится что-то страшное. Чувствую, как вокруг сгущаются тучи, но никак не могу разобраться, в чем дело. Только вот предчувствие не обманешь!

— Не выспался, только и всего! — возразила она, — вот и чудятся всякие кошмары.

Кирилл будто не слышал ее, поглощенный внутренними переживаниями.

— Когда-то с Костей мы вместе начинали. Друзья со студенческой скамьи, не разлей вода! Он, в отличие от меня, постоянно сомневался в себе, находился в поиске не только острых, но и вовсе экстремальных ощущений. Ему не просто не сиделось на месте, он жаждал приключений ежедневно без перерывов на обед и сон. Но совершать свои выходки он мог только при наличии зрителей, ценивших его «мастерство». На этой почве наши дорожки разошлись в разные стороны, но мы продолжали иногда пересекаться, чтобы переброситься парой слов.

— Значит, тебе не все равно?

— Я люблю этого балбеса, несмотря на все его причуды. Его легкомыслие, на грани риска и абсолютного отсутствие рамок, однажды стало причиной гибели однокурсника.

— Ничего себе! — воскликнула Карина.

— Так бывает, когда переоцениваешь свои возможности. Так и произошло в тот раз. Слышала о паркуре?

— Немного.

— Зато я изучил этот вопрос как следует. Где-то на втором курсе все будто с цепи сорвались: устраивали турниры, отрабатывали опасные объекты, заброшенные стройки. Только и здесь Костик обошел всех. Он преодолевал различные препятствия с ловкостью кошки, отдавая предпочтение высотным зданиям, на крышах которых снимал эффектные ролики. Самый драйв — незнакомые, заранее не обследованные местности: полуразрушенные стены, столбы, статуи. На одной из крыш наш общий однокурсник, возомнивший себя трейсером, выполнил прыжок вслепую, не видя точки приземления. Он погиб, свалившись с высоты.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Костя был инициатором? — догадалась Карина.

— Больше того, он почти вынудил всех забраться на ту злополучную крышу.

— Я бы тоже держалась от такого друга подальше, — заметила Карина, — меня пугает, что ты собрался встречаться с ним.

— В этот раз он попал в беду. Я по голосу догадался, что случилось что-то страшное. Он едва мог собрать мысли воедино и попросить о помощи.

— Не удивительно при его образе жизни.

— Не могу же я его оставить в беде!

— Хочешь, я пойду с тобой?

— Лучше дождись меня здесь, а после я расскажу тебе все в подробностях. Боюсь, что при постороннем человеке, ему будет сложно откровенничать.

— Согласна! Только обещай…

— Не беспокойся, я взрослый мальчик, давно уже вырос и не поддаюсь на авантюры. Самое большее, что я могу оказать ему — финансовая поддержка. По последним сведениям, Костя на мели. Он исколесил все бары и клубы в округе и за пределами. С того случая, он подсел на крепкий алкоголь, и не особо озадачивался трудоустройством: случайные подработки, куча долгов, беспорядочные связи с незнакомыми женщинами. Как-то раз он оговорился, что даже имен подружек не запоминает, не то, что лиц.

— Про таких говорят, что они встали на скользкую дорожку, — зачем-то заметила Карина.

— Для меня он навсегда останется прежним — умным, веселым, умеющим радоваться каждому дню. Сколько раз я пытался остановить его, протянуть руку помощи, но он уклонялся от подобных разговоров. Однажды и вовсе обиделся на меня.