Болтливый мертвец - Макс Фрай

— Именем закона вы арестованы, — сипло пролаял я. — Вы имеете право хранить молчание…

Я не помнил, что надо сказать дальше, какое магическое заклинание читают полицейские над своими несчастными жертвами.

— Вы имеете право хранить молчание… — повторил я, как старая пластинка.

Именно в этом месте произошел некий загадочный сбой программы, и меня понесло. В моей голове, обезумевшей от дивного аромата чужого страха, одна за другой всплывали дурацкие бессмысленные фразы, которые я тут же с наслаждением выплевывал в искаженное ужасом лицо своей жертвы:

— Ты знаешь, дорогуша, кроваво-черные воды зла кишат пурпурными скатами!.. Бластеры к бою!.. Бриолиньте скальпы, мои голозадые ирокезы!.. С вас тридцать семь долларов сорок девять центов… Лед тронулся!.. Буэнос диас, амиго!.. Дорогая, посмотри, какая лунная ночь… Дырку в небе над твоим домом!.. Говорят, гейши императора уже начали засолку цветов сакуры в опустевших садах Киото… Упал, отжался!

Бедняга Йонги окончательно перестал понимать, что происходит. Его страх смешивался с растерянностью, сгущался и оседал на пол крупными пушистыми хлопьями. Это белесое месиво скрыло босые ступни Йонги, словно они утонули в снежных сугробах. Его замешательство доставляло мне ощутимое физическое удовольствие, как, впрочем, и мои собственные идиотские вопли. Плохо было другое: я никак не мог сообразить, что нужно делать дальше.

Йонги наконец пошевелился. Не думаю, что он действительно рассчитывал от меня удрать — просто инстинктивно дернулся, как дернулся бы на его месте и я сам в отчаянной, но обреченной на неудачу попытке к бегству. Я оборвал свой бредовый монолог, грозивший стать бесконечным, и одним прыжком настиг его. Схватил за руку и сразу понял, что это — именно то, что нужно. Мне было достаточно взять его за руку, чтобы увести отсюда. А ведь это я и должен был сделать: увести его отсюда и отдать Джуффину, который послал меня на охоту.

Впрочем, тогда я ни о чем таком не думал, а просто увидел, как увожу свою добычу отсюда за руку и отдаю Джуффину, а он с аппетитом вонзает в его горло свои острые зубы — эпизод, дорисованный примитивным, но буйным воображением зверя… В этот момент я понял еще кое-что: передо мной была пища, огромный кусок самой лучшей, самой подходящей для меня пищи. Оказывается, такие твари, как я, питаются существами, сотканными из той же материи, что и дух мертвого Йонги Мелихаиса. Открытие несказанно меня обрадовало, и я собрался было насладиться этой восхитительной трапезой…

Сам не знаю, что меня остановило. Во всяком случае, не чувство долга, поскольку такого рода вещи были мне совершенно неведомы. Просто что-то сказало мне «нельзя». Это самое «нельзя» было похоже на комок в горле, я даже закашлялся, сотрясая пространство громкими скрежещущими звуками.

— Ладно, я не буду тебя есть. Я тебя арестовал, теперь надо возвращаться, — наконец сообщил я бедняге.

Развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел неведомо куда — лишь бы идти, — увлекая за собой свою добычу. Йонги Мелихаис совершенно не сопротивлялся, хотя я просто держал его за руку. Кажется, мое прикосновение полностью его парализовало.

Я искренне хотел вернуться туда, где ждал меня Джуффин, но это почему-то не происходило. В какой-то момент у меня в голове воцарилось некое подобие порядка, и я понял, что фраза «надо возвращаться» была неправильной, ей не хватало конкретности: я не назвал место назначения и не объявил, что я этого хочу.

— Я хочу вернуться к Джуффину! — объявил я.

Еще одно воспоминание: «Главное — не забудь, что ты должен вернуться не позже чем на рассвете», — толкнуло меня в живот так, что я на мгновение остановился и поспешно выпалил:

— Я хочу вернуться быстро! Очень быстро! До рассвета!

Это сработало: почти сразу же я увидел перед собой лицо Джуффина, изумленное и счастливое. Это я уже потом понял, что оно было именно изумленное и счастливое, а не какое-то другое, а тогда просто почувствовал его настроение, и это доставило мне ни с чем не сравнимое удовольствие.

— Я привел тебе Йонги, — гордо сказал я. — Не стал есть его сам, а привел тебе!

— Так мило с твоей стороны! — рассмеялся Джуффин.

Его смех оказал на меня совершенно сокрушительное воздействие: я почувствовал, что рассыпаюсь на части, но мне было плевать, я ничего не боялся, хотя абсолютно точно знал, что все закончилось…

Последнее, что я услышал, — это насмешливый голос своего шефа. Он говорил: «Хорошо, что я соединил тебя с прирученной собакой, а не с какой-нибудь дикой лисицей, которая сожрала бы свою добычу под первым попавшимся кустом!»

— Там не было никаких кустов.

Я огляделся по сторонам, чтобы понять, кому принадлежит этот незнакомый голос, а потом понял, что фразу про кусты сказал я сам, и удивился — с чего бы это? При чем тут кусты?..

— Приятно видеть тебя, сэр Макс, — улыбнулся Джуффин. — Добро пожаловать домой! Я соскучился по твоей замечательной физиономии. Передать тебе не могу, насколько она мне нравится — по сравнению с тем, как ты только что выглядел.

— А как я только что выглядел? — удивленно спросил я.

У меня было смутное ощущение, что какая-то — вне всяких сомнений, очень важная и интересная! — часть моей собственной жизни прошла без моего участия.

— Ты ничего не помнишь? — озабоченно спросил шеф, присаживаясь на корточки рядом со мной. — А где в таком случае не было кустов? Ты только что сам это сказал…

— В Коридоре между Мирами, — почти машинально ответил я и встревоженно уставился на Джуффина: — Слушайте, я совершенно уверен, что только что шлялся через Хумгат, но какого черта я там потерял?.. Это ваши штучки?

— Да нет, не мои, скорее уж матери-природы… Ничего, ты еще вспомнишь, — сочувственно улыбнулся он. — Сейчас немного отдышишься, соберешься с мыслями и вспомнишь. Иногда превращения творят с памятью странные вещи!

— Так были еще и превращения, — нахмурился я. — Слушайте, а ведь точно! Вы же грозились превратить меня в какое-то чудовище… Меня и мою любимую собаку. Так что, все уже случилось?

Прохладная волна воспоминаний уже была готова обрушиться на мою голову, но меня отвлек жалобный визг. Я обернулся и увидел Друппи. Пес лежал на полу и энергично мотал головой, как ныряльщик, только что оказавшийся на поверхности. Встретившись со мной взглядом, он расслабился и даже пару раз взмахнул ушами — на большее у него явно не было сил.

— Все в порядке, мой хороший, — ласково сказал я и сам удивился охватившим меня чувствам: там было очень много нежности, и неправдоподобно глубокое сопереживание, и еще почему-то — благодарность. Вообще-то, странно: я всегда хорошо относился к своему псу, но никогда не считал его самым близким существом во Вселенной. Тут у Друппи имелись серьезные конкуренты…

— Я начинаю припоминать, — я взволнованно посмотрел на Джуффина. — Мы ходили туда вдвоем с Друппи, за мертвым Йонги… Слушайте, у меня такое чувство, что мы его привели. Где он?