Клон - Леонид Могилев

В Ингушетии при прямом попустительстве Руслана Аушева лагеря чеченских беженцев давно стали передаточными пунктами поступающей гуманитарной помощи боевикам. Контроль и охрана лагерей почти не ведутся.

В самой Чечне основная часть населения, особенно молодежь, относится к российским властям крайне отрицательно, что позволит в кратчайшие сроки пополнить личный состав бандформирований. Потери российских войск в весенне-летней кампании ожидаются высокими, что позволит «партии мира» в Москве заключить новый сепаратный мир.

Совсем недалеко была Грузия. Мне даже показалось, что небо было светлей там, совсем недалеко. Над нами в своем величии и бесстыдстве сияли звезды. Провожатый мой подкрался, как всегда, неслышно. Ни камешек не пошевелился, ни воздух. Он возник слева, как бы ниоткуда, и, хмыкнув, сел рядом.

— Жил красивый молодец, прославившийся, как искусный кузнец, — начал свою последнюю притчу Звездочет. — Огонь, на котором он раскаливал железо, метал молнии. В это же время в большой крепости без единого окна жила девушка. Она была красива. Блеск ее красоты освещал Вселенную. «Посватаюсь к ней!» — решил молодец и послал сватов, не зная, что это его сестра. А она это знала.

Он посмотрел на меня значительно и проникновенно.

— А ты шутник, Звездочет. Старков был большим балагуром. Но твои экзерсисы совершенно немыслимы, потому что несвоевременны. И что мне все сказки рассказывают?

— В разведке иначе нельзя. Иначе дело не сделаешь. Слушай дальше.

«Его огонь испортит цвет моего лица», — ответила девушка, чтобы отказать парню, но о том, что она его сестра, сказать не могла. Услышав такой ответ, рассердился молодец и, взяв золотую головешку, которую накаливал в течение недели, в темную ночь пошел к девушке. Увидев его и желая спастись, девушка убежала. Молодец погнался за ней, и до смерти они бегали друг за другом. От рассыпающихся искр горящей головешки образовались звезды, от девушки осталось яркое сияние, а от молодца — головешка. Они стали Солнцем и Луною и по-прежнему гоняются друг за другом.

— Это что? — спросил я.

— Это хорошая вайнахская легенда. Нравится?

— Да таких легенд я тебе порасскажу тыщу. Ночи не хватит.

— Эта ночь коротка, — ответил он, — она уже на исходе.

— Что ты брешешь? Что ты бредишь, вайнахская рожа? Только полночь миновала.

— Ну-ну, — опять хмыкнул он, — ты хоть знаешь, что значит Стела?

— Имя такое. Женское. Красивое и редкое.

— Обижаешь. Стела значит «радуга».

— А еще какие слова у вас есть?

— Лучше бы твою девушку звали Сиеда.

— Что есть Сиеда?

— «Звезда». Правда, красиво?

— Давай выпьем.

— Давай, — неожиданно быстро согласился он.

Спирт с ключевой водой и вяленой бараниной. Звездное небо чуть после полуночи, Чечня за спиной и Грузия за поворотом тропы. Если повезет, то завтра к вечеру мы будем покупать билеты на борт до Москвы, опившись сухим вином на проспекте. Мне осточертели кукурузные лепешки. И все остальное по эту сторону границы. Это будет «Цинандали». Золотое и тонкое. Прежде я налью себе большой фужер и выпью его в три глотка. А потом буду пить понемногу и попрошу хачапури. А когда самолет оторвется от этой земли и зависнет над горами, я грязно выругаюсь на весь салон.

— Посмотри на самую яркую звезду. Это Садовсиеда.

— Это Венера, и не морочь мне голову.

— А вот тот ковшик, что поменьше, — Чухчахьер.

— А побольше?

— Вуорхьсиеда.

— А еще что скажешь?

— Одна из звезд Андромеды — Альферац — вместе с тремя звездами созвездия Пегаса составляют большого размера четырехугольник, почти квадрат, который называется Джекарт. Двор для овец. Ну как? Красиво?

— А как называется созвездие Ориона?

— Майркьажасиеда. А вот Сириус — Кхогуогсиеда.

— А Полярная звезда?

— Къилбсиеда. А вот Млечный Путь вообще красиво: Чатакхинатача.

— Что-то связано с соломой?

— Да ты не совсем простой парень. Тропинка протащенной соломы. Вот как это будет.

— А как насчет простых вещей? Небо? Горизонт?

— Небо — стигал. Ана — горизонт.

— А где моя родина? Север как?

— Твоя родина здесь. В этих горах и на этих равнинах. Отсюда пришел человек в мир после потопа.

— Да, да, конечно. Но как же насчет севера?

— Къилб!

Мы и не заметили, как фляга опустела. От холодной воды ломило зубы.

— Запалим костерок, господин профессор?

— Невозможно. Господствующие высоты у Большого Брата. А всякое большое дело рушится из-за пустяка. Ты со мной согласен, житель?

— Да не увидит никто. Мы в ямке и прикроем. Только воды вскипятить.

— Низя-а-а!

Я поднялся, подошел к спальному мешку, потом вернулся назад, к своему ночному лектору.

— Тебе после войны цены не будет.

— После какой?

— После этой.

— Это пока не война. Так, баловство одно.

— А что еще готовится?

— Много будешь знать, скоро состаришься. Тебе что, Старков не говорил о перспективах и развитии?

— Не успел чуток.

— Времени два часа. Нужно спать. А я тебе вместо колыбельной расскажу про наших священных животных.

— Самое умное животное — это ты.

— Не хами. А впрочем, не хочешь — не надо. Ты херси. Поросенок. Маленький. Неопытный. И табу на свинину существовало, как на мясо священного животного. А теперь? О времена, о нравы!

Я задремал под утро и проснулся с первым лучом солнца. Оно неуклюже, мощно и блистательно выкатилось из-за горы. Нужно было собираться в путь. Последний на этой территории. Звездочета на месте ночлега не было, но это не означало, что он оставил меня. Просто обходил окрестности, определяя, нет ли кого и не было ли ночью.

Срочно, конфиденциально. Источник из Грузии передает в центр

Двадцать пятого марта в районе населенного пункта Гудаири состоялось оперативное совещание руководителей «резервного фронта» вооруженных сил Ичкерии с участием представителей грузинских спецслужб и эмиссара Центрального разведывательного управления Д. Карпьентера. Обсуждались каналы и способы помощи наиболее боеспособным на сегодняшний день отрядам Хаттаба, Вахи Арсанова, Гелаева, Ширвани Басаева и Арби Бараева.

В базовом районе сил вторжения на территории Грузии сосредоточено сейчас до полутора тысяч боевиков под командой Увайса и Рамзана Ахмадовых — лидеров ваххабитской общины Урус-Мартана. На двадцатое февраля здесь насчитывалось до четырехсот наемников, к которым в ближайшие дни должны присоединиться еще до семисот боевиков, сосредоточенных в пакистанском городе Пешаваре. На помощь чеченским террористам планирует также направить свой отряд и организация кашмирских сепаратистов «Машкар-е-тойба». При отборе кандидатов отдается предпочтение участникам прошлогоднего вторжения в Индию.