Пленники проклятья - Катерина Тумас

Причёску я попросила сделать лёгкую, не вычурную. Потому Юния просто присобрала волосы спереди, заколов их витиеватым образом на затылке, а большую часть оставила свободно свисать, завив крупными волнами. Отблески платья по цвету прекрасно гармонировали с волосами. Юния постоянно восхищённо вздыхала. А я побаивалась.

— Не слишком кричаще, Юния? Как думаешь? — всё сомневалась я.

— Что вы! — округлила она глаза. — Выглядите потрясающе! Не броско, но не заметить невозможно. Уверена, моя госпожа, это платье — идеальный выбор!

То же подтвердил Роудан, вызвавшийся провожать меня от самых покоев до бального зала. Одет он был с иголочки, в “неожиданно” подходящий моему платью костюм белого цвета. Галстук и рубашка холодного оттенка сочетались с цветом моих глаз. Ни за что в жизни не поверю, что это случайность. А как широко улыбнулся, увидев меня. Словно не на бал идём, а на свидание.

— Потрясающе выглядишь, Лира! — восхитился Роудан. Искренне даже, насколько могу судить по интонации лёгкого удивления в его голосе и по моему объективно шикарному виду.

— Благодарю, тебе идёт белый, — сухо ответила я, слегка склонив голову в приветствии.

— И всё? Я надеялся впечатлить тебя сильнее, — нагло улыбнулся бог, — но вижу, что ты слишком взволнована балом.

— Или ты слишком самонадеянный, — отрезала я, принимая предложенный Роуданом локоть. — За последнее время я насмотрелась на многое, что впечатлило меня значительно больше, чем твой костюм, что так удивительно подходит к моему наряду.

— И правда, это удивительно приятное совпадение, — ехидно заметил он. — А ещё он гармонирует со звёздами в моих глазах, — невинно добавил спустя мгновение.

Пусть так, но я всё равно не верю, что при подборе моего платья он не участвовал. Юния особенно рекомендовала именно это, даже принесла его откуда-то специально. Ага, только скорее — “откуда-то” в кавычках…

Мы шли вдоль коридора, мой взгляд блуждал за окнами, где сгущались сумерки, а мой провожатый в это время рассматривал меня, что я заметила по его отражению в стекле.

— Давно хотела спросить, Роудан… — начала разговор мягко, включаясь в игру притворства и сарказмов. — Просветишь молодую неопытную богиню?

— По мере возможностей, — замявшись на миг, ответил бог.

— Не волнуйся, — поспешила я, с лёгким смешком, разубедить его, — про Фьярина больше ни слова, так что можешь смело обещать “всеми силами”.

Так он ответил мне в прошлый раз, когда мы говорили на подобную тему. Это было сразу после того случая, когда Роудан провёл меня своим взглядом через стену огня, оказавшегося безопасным и не обжигающим. Тогда я попросила помочь мне разобраться кое в чём, на что и получила упомянутое “всеми силами”. И Роудан даже постарался исполнить обещание, отвечая на мой вопрос о том, зачем Роноасу сдалась именно я, почему не выбрать другую и её донимать, тем более, что мне такая честь не интересна.

— Это было бы глупо с моей стороны, — съязвил бог, припоминая наш прошлый разговор в этом же коридоре утром. — Ты уже показала, какие неудобные вопросы умеешь задавать, — хмыкнул он.

— Надеюсь, не в этот раз, — засмеялась в ответ. — Я хотела узнать о том… зачем бессмертным богам так часто нужны дети. Если они рождаются ценой смерти их матерей, пусть даже те — обычные люди, то…

— Зачем вообще это делать? — перебил меня Роудан невесело. Кивнула. — Дело в самих людях, Лира. Если тебе так будет проще, можешь считать, что смертями девушек они платят за всеобщее благополучие.

Я нахмурилась и повернулась к собеседнику. Мы как раз подошли к лестнице, которая ведёт вниз.

— Не понимаю.

Бог вздохнул и принялся рассказывать:

— Чем людей больше, тем больше должно стать богов, Лира. Это равновесие. И наша задача — хранить его. А плодовитость людей повышается по мере улучшения их жизненных условий. Которые, как ты понимаешь, постоянно как раз таки улучшаются. Стараниями самих же жителей мира.

Роудан многозначительно помолчал. Ага, хочет спихнуть всё на народ. Мудрый правитель, ничего не скажешь. Если что, это было с сарказмом.

— Но зачем нужно равновесие? — спросила я. — Что будет, если оно пропадёт?

— В самом крайнем случае — мир разрушится изнутри и все умрут.

Я охнула и приложила ладонь к губам. Роудан продолжил:

— Если же мы резко прекратим проводить отборы, то вскоре перестанут рождаться люди с потенциалом и магией. Даже если ненадолго прекратим, урон уже будет. Следующее поколение детей окажется слабее предыдущего.

— Ну, и ладно, что такого? — возмутилась я. Честно сказать, не вижу большой проблемы, всю жизнь проживя обычным человеком. Все привыкнут. Даже капризные аристократы.

— Для магического мира это как раз плохо, — покачал головой бог. — Расшатывает его и приближает уничтожение. Катастрофу. Мы пришли, — оборвал он диалог и положил ладонь на мою руку, что лежала на его локте. — В следующий раз постараюсь объяснить детальней. Пока тебе достаточно знать, что отборы — не наша прихоть, а необходимость во благо всего мира.

Сказав это, Роудан щелчком пальцев отворил высокие, в два этажа, кажущиеся невероятно тяжёлыми двери, ведущие в бальный зал. Внутри играла тихая музыка, которая стихала по мере того, как распахивались створки.

— Единственная и самая прекрасная, — грянул торжественный голос замка, — богиня Лира, пантеон асов. Прошу приветствовать.

В зале присутствовали десятка три богов разной степени силы и невесты со своими фамильярами. Пока замок говорил, вперёд вышла Вьюга, став рядом со мной по другую сторону от Роудана. Я ожидала, например, аплодисментов, как делали на людских балах, на которые мне приходилось пару раз посмотреть из-за дверей, но вместо этого все присутствующие склонились в поклоне, задержавшись в нижней точке.

Заметив моё замешательство, Роудан подбадривающе улыбнулся и бровью дал знак, чтобы я что-нибудь сказала. В первый момент я опешила. Вот это подстава! Но злость быстро привела в чувство. Вздёрнув подбородок, сглотнула неожиданно густую слюну и решительно произнесла:

— Сегодняшний вечер посвятим тому, что на этот раз число богов увеличилось без человеческих жертв. Поднимите лица, улыбнитесь и давайте веселиться!

Заиграла музыка, боги принялись спешно приглашать оглушённых моей фразой девушек. Краем глаза я заметила, как перекосило Роудана, но он быстро смог взять себя в руки и пригласил меня присоединиться к танцу. Не стала отказывать. Пока спускались к танцующим, ещё раз подумала, насколько же привилегированное у меня положение, что даже за такое нахальство никто и слова поперёк не сказал. Боги предпочли отвлечь от моих слов невест.

Когда лестница кончилась, я неожиданно ощутила тёплые мужские руки на своей талии и непроизвольно вздрогнула. Роудан сделал вид, что не заметил, тем более,