Война за Пустоши - Михаил Уханов

Поэтому я, выслушав речи очередного паладина Света, стискивал зубы, но продолжал вести переговоры. Мы даже успели обсудить наши дальнейшие действия перед угрозой нашествия Орды. Среди прочего договорились устроить обмен телами павших во время вчерашней стычки. Речь шла в основном о моих воинах, погибших во время вылазки и последующего боя на мосту. Снаружи своих убитых Светлые уже подобрали, а в самом замке они потеряли лишь несколько человек. Раненых не обнаружилось, тех, кто не погиб сразу, попросту затоптали либо рыцарскими конями в поле, либо ногами во время страшной давки на мосту. За временный мир я заплатил жизнями двадцати трех рыцарей, сорока восьми лучников и ста с лишним орков. Скольких героев не досчитались силы Света, я даже не поинтересовался. Мне это было неинтересно.

На запад помчались гонцы с приказом ушедшему обозу разворачиваться и возвращаться к стенам Черного замка, чтобы благородным воителям не пришлось тащить свой скарб на собственных благородных загривках. А я, оставив мэтра Бернарда с его крючкотворами переписывать начисто договор, приказал подать мне коня и, окруженный на всякий случай отрядом телохранителей, поехал к лагерю орков. Там царила атмосфера предвкушения боя, густо приправленная орочьей яростью. Моих посланцев уже никто не слушал, так что я прибыл очень вовремя, хотя своим появлением чуть не спровоцировал немедленную атаку. Всю ночь я уговаривал вождей орочьих кланов воздержаться от атаки на Светлых. А орки продолжали прибывать, и каждый вновь прибывший вождь считал своим долгом немедленно учинить резню с пришельцами, полагая, что именно его нам и не хватало для полной победы. И мне приходилось начинать все сначала. Спасало лишь то, что орков Юга тут ненавидели почти так же сильно, как и людей. Услышав, что какой-то там Глуум возглавил Орду и теперь хочет, чтобы перед ним склонились орки Севера, очередной племенной вождь переполнялся такой злобой, что требовал от соплеменников отправиться на новую войну прямо сейчас. Я обещал, при условии, что мне дадут немного времени на сборы. Немного успокаивало зеленокожих и то, что вырезать «наглых людишков» можно будет, когда они снова явятся ко мне под стены замка. Чтобы не допустить ночной атаки, я пробыл у орков до утра и вместе со своими людьми вернулся в замок после восхода солнца.

Перед мостом я застал прелюбопытнейшую картину. Под личным присмотром кастеляна де Ари освобожденные Светлые получили обратно отобранное у них накануне оружие, коней и доспехи. По описи, под роспись, что все получено и претензий по возврату нет. Это требовало много времени, но века общений с гномами научили остальные расы не пренебрегать подобными формальностями даже на поле боя. Разве что орки еще ухитрялись воевать по старинке, без строгой отчетности. Признаться, я им порой завидовал.

Впрочем, Светлых радовало и то, что удалось вернуть назад хоть что-то. В отличие от де Ари, который выглядел так, словно только что похоронил всех родных и близких. Мучения кастеляна меня не смутили. Самому было жаль расставаться со столь славной добычей, но мир, хотя бы временный, стоил кучи железа. Пусть даже большой кучи и очень хорошего железа. Удалось вернуть прежним владельцам даже часть драгоценных цепей и перстней, которые у них накануне изымали, а потом еще раз обыскивали полностью, чтобы не пропустить заряженный магией артефакт. Увы, назад к владельцам вернулась только часть изъятого. Куда делся остальной драгоценный хлам, не мог понять даже де Ари, хотя он сам лично, с тремя особо доверенными писцами, собирал, подсчитывал и описывал трофеи. Я этого тоже не мог понять, как и того, когда мои прохвосты успели прошерстить пленных так основательно. Тьма с ними, с перстнями, но у троих особо невезучих рыцарей даже золоченые пуговицы с одежды посрезали. И никаких следов. А под описание обидчика: «Здоровый такой, наглый и в черных доспехах», – подходило большинство нынешних обитателей Черного замка, начиная с меня самого. В конце концов я махнул рукой, повелев кастеляну объявить в замке, что ночные трофеи будут выкуплены у всех желающих без вопросов, откуда что взялось. Это помогло, но все же значительная часть драгоценностей пропала бесследно. Светлые отнеслись к этому стоически, прекрасно понимая, что отбирать у опытного воина уже захваченную добычу – дело безнадежное. Я честно предложил компенсировать пропавшее равноценными предметами из своей сокровищницы, но отважные рыцари отнеслись к этой идее с таким ужасом, что я не стал настаивать. А ведь хотел как лучше, совершенно упустив из виду, что Светлый воитель с кольцом из Черного замка сочетается слабо.

В свою очередь, мрачные, но преисполненные рыцарским этикетом по самые верхушки шлемов предводители Светлых сил великодушно вернули мне захваченное ими на мосту знамя. То самое, которое мы бросили при нашем якобы паническом отступлении. Я на переговорах возврата знамени не требовал, так как успел напрочь позабыть о его существовании. Но предводители Запада рассудили, что раз мир заключен, то они обязаны вернуть этот бесценный трофей. К счастью, никто из моих недавних противников так и не заподозрил, что в роли знамени у Властелина Тьмы на этот раз выступила обычная черная скатерть, позаимствованная из замковой кладовой. Во время подготовки к вылазке мне подумалось, что вид упавшего знамени воодушевит Светлых и укрепит их уверенность в том, что победа близка. Так оно в итоге и получилось, но теперь, глядя на одухотворенные лица паладинов Запада, торжественно несущих мне аккуратно свернутую и даже, кажется, свежевыстиранную скатерть, я почувствовал себя как-то неловко. Словно ребенка обманул. Но я действительно не мог предвидеть, что этих рыцарей без страха и упрека вдруг потянет на такое благородство. Все, что я мог сделать, это выдавить из себя скупые слова благодарности и поскорее отправить возвращенную скатерть обратно в замок. Пока кто-нибудь из моих приближенных не додумается просветить наших гостей, в чем соль шутки. Тогда Светлые, помешанные на геральдике и прочей рыцарской мишуре, точно решат, что я над ними издеваюсь. Причем самым изощренным образом. Великая Тьма, как тяжело иметь дело с такими вот благородными воителями! Оскорбить их легко, а успокоить невероятно сложно. Вообразив, что им нанесено оскорбление, благородные рыцари вполне могли разорвать все с таким трудом достигнутые договоренности, а затем снова начать осаду, угробив напрочь тот хрупкий мир, которого я с таким трудом добился. Нет, не для этого я положил своих бойцов во время вылазки. Так что я еще раз поспешил поблагодарить своих недавних противников за проявленные ими великодушие и благородство и поторопился распрощаться. Мне срочно надо было отдохнуть. От обилия героев, не важно, светло- или зеленокожих, уже начинало тошнить.

Мы шли на юг. В богато украшенном доспехе вороненой стали, на черном как ночь коне, под тяжелым черным парчовым знаменем, на этот раз настоящим, в окружении свиты, магов и телохранителей, я неподвижно восседал в седле, как прижизненный памятник самому себе и прочим Владыкам Тьмы. И с небольшого придорожного холмика наблюдал за движущимся мимо меня в облаке дорожной пыли войском. Ржали кони, лязгало оружие, устало шагала пехота, скрипели колеса обозных телег. А позади обоза, немного отстав, чтобы не глотать поднятую людскими возами пыль, двигалось пестрое воинство зеленокожих Севера. Вразвалку шли простые орки, старавшиеся держаться своих сородичей и не смешиваться с соседними племенами. Ехали на громыхающих колесницах вожди и знаменитые своими подвигами бойцы. А в самом конце зеленокожего моря мерно колыхались две косматые горы с огромными изогнутыми бивнями. Северные мамонты, отзвук древних войн и давний ужас для любого врага зеленокожих. Периодически мамонты вскидывали хоботы и звучно трубили, от чего даже самые усталые обозные клячи прибавляли ходу. Большинство лошадей мамонтов видели впервые и явно считали их ожившим лошадиным кошмаром. Еще одним напоминанием о славном, но полузабытом прошлом Севера стало появление в моем войске орочьих рейдеров верхом на покрытых густой жесткой шерстью северных носорогах. В отличие от достаточно спокойных мамонтов эти зверюги оказались крайне злобными и все время норовили поддеть рогом или затоптать неосторожного орка, не успевшего убраться с их пути. Троих или четверых затоптали, но зеленокожие продолжали сбегаться к носорогам, восхищаясь их размерами, мощью и даже злобой. Всадники однорогих монстров горделиво поглядывали сверху на суетящихся внизу сородичей. Рейдеров оказалось целых шестеро, что меня изрядно удивило. Не думал, что снова встречу эту уже практически исчезнувшую разновидность северных орочьих воителей, тем более в таком количестве.