Сэнгоку Дзидай. Эпоха воюющих провинций - Алексей Вязовский

Такой вид операций у спекулянтов называется «запирамидить позицию» — это удвоение и утроение объемов сделки в кредит. Но это очень опасный вид махинаций. Стоит цене пойти против вас, как тут же убытки возрастают в геометрической прогрессии. В свое время, когда только начинал свою работу на финансовых рынках, я здорово на этом погорел. А дело было так.

В начале двухтысячного года мой однокурсник Тимур предложил мне попробовать свои силы в торговле на Нью-Йоркской фондовой бирже. Нет, в сам Нью-Йорк нам ехать не надо было. Тогда очень популярной стала технология «прямого доступа» к электронным торгам акциями американских (да и не только) компаний. Торги проходили ночью в дилинговом зале в Москве, на Цветном бульваре. С помощью специальной компьютерной программы можно было мгновенно и недорого открывать и закрывать через Интернет позиции по бумагам более чем шести тысяч американских эмитентов. То, чем мы занимались тогда, в две тысячи двенадцатом году именуется «дейтрейдингом», то есть спекуляциями «внутри дня». Тогда мы таких заумных слов не знали, как и не знали тонкостей психологического характера, свойственных данному виду торговли. Обязанности разделили так: Тимур открывал и закрывал позиции, а я сидел ночью и мониторил состояние счета.

На последней декаде июля (прямо как сейчас, в Японии!) Тимур купил акции компании Lucent Technology — на десять тысяч долларов. Доллары принадлежали папе Тимура, который поверил в его спекулятивный гений и выделил средства. Тимур компетентно убеждал меня, что акции вот-вот вырастут с двадцати до двадцати одного доллара за штуку, и мы заработаем за пару часов свыше пяти сотен. А для студентов, пусть даже МГУ, такие деньги в начале двухтысячных были большой суммой. Очень мотивирующей!

Надо сказать, что в то время Lucent действительно была весьма «отвязанной» бумагой и вполне могла сходить за пару часов на несколько процентов вверх. Откровенно говоря, я сейчас уже и не помню, чем Тимур руководствовался, когда решил прикупить эти акции, но факт остается фактом: цена сразу после покупки упала до девятнадцати долларов. И вот тут у Тимура началось то, о чем нельзя прочесть в популярных книжках по основам биржевой игры, а лишь в специализированной литературе. У Тимура (и у меня за компанию) возник тот самый когнитивный диссонанс, которым я совсем недавно мучился, сидя в бамбуковой клетке. С самооценкой «я нормальный, компетентный трейдер» пытался ужиться факт «я открыл убыточную позицию». Согласно теории Фестингера, при когнитивном диссонансе психически здоровый человек будет склонен разрешать конфликт в пользу собственной самооценки. То есть курильщики будут преуменьшать вред от курения, а трейдеры оправдывать свое убыточное торговое решение.

В тот день мы с Тимуром не закрыли убыточную позицию, рассудив: мол, ничего страшного — завтра акции отыграют вверх, тем более что должны выйти положительные отчеты по компании. Но на следующий день бумага еще больше упала в цене, и мы перешли из разряда спекулянтов в разряд «вынужденных инвесторов». В июле Тимур так и не смог продать подешевевшие акции, мало того, мы еще докупили бумаг на уровне пятнадцати долларов (еще внесли папашиных денег). На сленге трейдеров это называется «усреднить цену позиции» — та самая «пирамида», которую я только что предложил осуществить Хандзо.

Но Lucent Tech и не думал расти. Бумага падала весь июль, август и сентябрь в придачу. Похудевший и посеревший от испуга перед разговором с отцом Тимур с отчетами авторитетных аналитиков в руках убеждал меня (а скорее себя и свой когнитивный диссонанс) в радужных перспективах компании. Держали акции мы еще около полугода, до тех пор, пока инвесторы, напуганные историей с Enron, не принялись распродавать акции. Тот год вообще оказался неудачным для высокотехнологичных компаний. Бумаги Lucent Tech упали до двух долларов. В общем, все как в анекдоте.

Жена подходит к мужу и говорит:

— Слушай, ты вот говоришь, что работаешь спекулянтом, а я никак не могу понять — в чем же твоя работа заключается. Объясни так, чтобы я поняла.

Муж:

— Как бы тебе так объяснить… Ну смотри. Допустим, решили мы с тобой разбогатеть тем, что будем разводить кроликов. Соответственно, чтобы бизнес шел без перебоев, миновать там всякие непредвиденности, — мы с тобой закупаем кроликов на все имеющиеся деньги. Выпускаем их во двор — пусть там бегают, травку щиплют, размножаются. А тут р-раз-з… И ночью потоп. Все кролики утонули. И мы вот сидим и думаем — чего же мы рыбок не купили?

Но даже когда случился потоп и акции Lucent упали до двух, даже тогда Тимур предлагал еще разок закупиться этими «кроликами» (ниже-то падать им уже некуда!), однако я уже был в курсе феномена когнитивного диссонанса и выступал категорически против (и слава богу, так как в дальнейшем компания практически разорилась и была за бесценок куплена корпорацией Alcatel).

Однако самое главное — наибольшим противником дальнейшего разведения кроликов стал папаша Тимура, который ходил в крутых бандитах и привык подобные проблемы решать путем «включения счетчика». Родному сыну он такую подлянку, конечно, устраивать не стал (ну что такое десять «штук» для человека, владеющего виллой на Лазурном Берегу!), но нерадивого отпрыска надолго лишил карманных денег.

В общем, идея пирамидить сделки была опасной, но только не в том случае, когда ты управляешь ценой.

— Даю тебе неделю до начала паники, — продолжал я инструктировать Хандзо. — Этого времени должно хватить, чтобы стать владельцем половины запасов Одавары. Сейчас коку риса идет по две с половиной кобаны. Как только поднимется паника, рис подорожает и курс скакнет до трех кобан, а возможно, даже до четырех. Внимательно следи за ценами. На уровне четырех начинай продавать.

— А что, если поджечь несколько складов? — лихорадочно потер руки синоби. — Кто-то из купцов наверняка откажется уступить мне рис и попридержит его. Опять же война, войска Ходзе останутся без припасов. Я с тебя даже не буду брать денег за это!

— Смотри, чтобы Уджиятсу не реквизировал твой рис. А так — да, можно. Но это еще не все. На уровне четыре кобаны за коку продашь все, что есть, и возьмешь рис в долг. Думаю, к этому времени твои знакомые торговцы будут тебе смотреть в рот и дадут несколько десятков тысяч коку под хорошие проценты взаймы. Предлагай хоть сто процентов в месяц. Занятый рис быстро, за один день продай на рынке.

— Как продать?! А если цена пойдет еще выше? А если, кстати, урожай действительно окажется плохим?

— Не окажется. До того как ты меня похитил, я получил письма от своих управляющих. В этом году будет хороший урожай. После того как продашь заемный рис, отзывай своих гэнинов. Начнут приходить сведения из провинций, окажется, что риса много, цена начнет падать. Как только она вернется к уровню две-две с половиной кобаны за коку, выкупай рис с рынка обратно и отдавай займ. Таким образом ты удвоишь деньги сначала на росте цен, а потом еще раз удвоишь на падении.

— Это магия! — Синоби явно был потрясен. Вытирая пот со лба, разглядывал меня как диковинного зверя.