Звезда Полынь - Грэм П. Тейлор

— Что собираюсь делать я? — развеселился ангел. — А разве я что-то должен делать? Я как раз собирался устроиться поудобнее и насладиться зрелищем. Тысячи людей гибнут у меня на глазах. И что я в таком случае могу сделать?

Блейк ничего не ответил. Он смотрел на город. Над улицами, уже усеянными трупами, кружили вороны. А ведь комета еще не упала.

Ангел всмотрелся в лицо Блейка:

— Что ты видишь, Блейк?

— Я вижу… что мы погибли. Город погиб только оттого, что к нему летит комета. Нас разметало, как сухую траву по ветру, как шелуху после молотьбы. — Он окинул взглядом хаос на улицах. — Я в жизни ничего не видел, кроме этого города. А теперь его у меня отняли. Что я могу поделать?

— Дети праха, жалкие и хилые, вас развеет любой ветерок. Вы как старые бессильные псы. Ты тоже так считаешь?

— Я считаю, что сила, пославшая тебя, бросила нас на произвол судьбы. Немощный Бог оставил нас на растерзание падших ангелов! — вскричал Блейк.

— Неужели ты не видишь, что все это произошло именно потому, что вы не верили во спасение? — закричал в ответ ангел и пнул бочку с соленой рыбой. — Люди вечно полагаются только на свои чувства. Вы искали силы и богатства, но иссушили души своей жалкой философией, сами того не заметив. Лучше б вы ни во что не верили, чем верить во все подряд.

— Но как же… — попытался перебить его Блейк.

— Но стоит случиться катастрофе, вы воздеваете руки к небу и просите о помощи. Вы думаете, что вам все простят и на вас снизойдет благодать, как тощая служанка, закованная в золотые цепи ваших поклонов и молитв. Вы дергаете Его седую бороду, клянчите прощения и думаете, что Он вас простит, радуясь, что о Нем вдруг вспомнили. Но так не бывает!

Аврам кричал, и его слова эхо разносило по пустынным улицам. Горячее дыхание ангела заставило Блейка отшатнуться. Языки пламени вырывались изо рта ангела, и рыжий дым окутал Блейка.

— Самая высшая благодать, которой вы можете достичь, — ничто для нас. Человечество само по себе не представляет никакой ценности, это заблуждение лишенных веры. Слепые поводыри слепых! Вы так глубоко увязли в своей грязи, что не видите ничего, кроме этого вашего мира и дрожите от страха, когда его у вас отнимают. Откройте глаза, обезьяны Эдема, и посмотрите, каков мир на самом деле! — Ангел вдруг с глухим стуком пнул Блейка сапогом. Блейк взлетел в воздух, а ангел выдул на него дым из своих ноздрей.

Блейк сидел на пристани и никак не мог прийти в себя после увиденного. Ему казалось, что он посмотрел на солнце и ослеп от его сияния.

— Мы же ничего не знаем, вот и живем, как можем, — жалобно заныл он, как обруганный ребенок.

— Вы живете так, как велит ваша алчность, и думаете, что Бог будет с вами нянчиться. — Аврам поставил Блейка на ноги. — Можешь найти ее и остановить, если хочешь. Твой друг Бонэм мог бы тебе помочь, если бы она не вскружила ему голову так же, как всем остальным.

Вой собак приближался.

— Пора уходить, — сказал ангел и глянул в небо.

И тут они увидели, что к пристани бежит кучка людей, а за ними мчится стая собак.

Блейк положил руку на рукоять шпаги и приготовился.

— Будем воевать с собаками? — поинтересовался ангел, роясь у себя в кармане.

— В нашей стране принято помогать людям, чего бы это ни стоило, — запальчиво ответил Блейк. Он взмахнул шпагой и зарычал, как затравленный медведь.

— Вот это мило. Прости, но мне придется исчезнуть, пока ваша жаркая схватка не кончится. Не люблю собак.

— Если мне предстоит здесь погибнуть, я хоть не зря погибну! — прокричал Блейк, размахивая шпагой.

— В таком случае я не буду далеко уходить, вдруг придется сопроводить твою душу в мир иной, — улыбнулся ангел.

Люди мчались все быстрее, но псы их настигали. Судья бежал в парике, и за ним развевалась по ветру красная мантия. Блейк смотрел, как тот жалко перебирает ножками в слишком больших для него ботинках. Ботинки шлепали по грязи. Казалось, что в панике судья влез не в свою обувь.

Первой его настигла шотландская борзая. Она прыгнула на него сзади, повалила на землю, вцепилась зубами в парик — парик слетел и остался у нее в зубах. Она затрясла его, как пойманного кролика, затем принялась грызть, прижав лапами к земле. А судья вскочил на ноги, сбросил ботинки и босиком побежал к Блейку и ангелу. Все остальные, отбиваясь, как могли, от собак, кинулись к домам, выходившим на Граб-стрит. Укрывшись в зданиях, они смотрели из окон на площадь, не желая помочь человеку, который когда-то был хранителем их прав.

— Беги! — закричал Блейк судье, метнувшись ему навстречу.

Задыхаясь, судья тяжело бежал к Блейку, но вдруг напоролся босой ногой на стекло и запрыгал на месте. Привлеченная запахом свежей крови, за ним бросилась еще одна борзая, крупнее первой. Одним ударом лапы она повалила судью на землю.

Блейк взмахнул шпагой и отрубил голову собаке. Судья снова встал на ноги — по его лицу текли слезы, слова застревали в горле, как горящие угли, — и скрылся в одном из зданий на площади.

Со шпагой в руке Блейк приготовился встретить свору несущихся к нему собак. В отчаянии он издал страшный крик, который потряс все его тело.

Аврам быстро сунул руку в карман своего черного длиннополого сюртука и вытащил что-то маленькое и круглое. Резко и сильно он запустил кристаллом в приближающихся собак.

Слепящая вспышка света отбросила Блейка. Перекувырнувшись в воздухе, он отлетел к пристани и приземлился на груду бочек. Раздался гром, и ударная волна протащила по земле уже бесчувственное тело Блейка.

Наступила тишина. Потрясенный тем, что произошло, он поднялся на ноги. В ушах у него звенело, и, кроме этого звона, он не слышал ничего. Он осмотрелся. Все собаки сдохли. Вспышка разметала их по площади, разорвав на части. Аврам Рикардс сидел на низкой ограде, улыбался и смахивал белую пыль со своего черного сюртука. Постепенно слух вернулся к Блейку, и он понял, что эхо грома все еще перекатывается по городу к Саутворк-филдз, мимо кожевенного завода далеко на той стороне реки.

— Извини, не удержался. Мне очень нравятся Абарисы. Очень полезные кристаллы: ничто не устоит перед их силой… — засмеялся Аврам. — Скажи-ка, была ли это наука или волшебство? Или нечто иное, что выше и того и другого? — Ангел поднялся на ноги. — Ну а теперь-то, друг мой, мы можем отправиться на поиски «Неморенсиса»?

Было начало четвертого, но солнце уже садилось за горизонт и на улицы легли длинные тени. Аджетта примостилась у камина в книжном магазине, а Тегатус расхаживал перед ней туда-сюда, листая толстые пергаментные страницы «Неморенсиса». Аджетта чувствовала, что с тех пор как они пришли сюда, книга все больше ее притягивает. В ней снова начала нарастать злость. Она поднималась из самой глубины ее сердца и заполняла ее разум.