Бумеранг Колчиной - Ирмина Изфри

— Мишель — отмахнулся Филипп — у нас с Марго все хорошо, не лезь не в свое дело.

— Разводись с ней — твердо сказал Мишель и серьезно посмотрел на брата — я сразу на ней женюсь.

— Ха, ха — рассмеялся Филипп — Я люблю свою жену и никуда не отпущу. Она моя.

— Филипп, брат, ты больной. Сколько она сможет еще это терпеть? Она сама скоро бросит тебя. — Мишель кричал на брата, а в глазах стояли слезы.

Колчина лежала в постели в своей комнате, через некоторое время стали разноситься стоны по всему второму этажу. Жаклин была очень чувствительной и эмоциональной, и все в доме знали, что сейчас она занимается сексом. Рита холодно улыбнулась, одела наушники, и стала подбирать музыку к новому номеру, который появлялся в её голове. Девушка для себя решила, что по истечению контракта, который они заключили с месье Бланше, она уедет домой в Россию, по которой уже очень давно скучала. Нажилась уже в Европе, хватит. «Осталось два года, и я домой».

У Филиппа начался сезон спектаклей в театре, он появлялся дома поздно, с букетами цветов. Рита его не дожидалась и засыпала. Иногда Филипп приходил не один, а с какой — ни будь новой музой, или даже сразу с двумя. Рита понимала, что точно, даже под дулом пистолета, больше никогда не ляжет с ним в одну постель, для неё это было не приемлемо.

Через три месяца Филипп начал готовить программу, с новыми современными веяниями в индустрии искусства и пригласил жену поучаствовать в процессе. Маргарита с удовольствием и воодушевлением, ознакомившись с темой нового балета, начала придумывать номер. Её задумку Филипп одобрил и даже вставил её номер в свой новый спектакль, Маргарита была счастлива, она все свои силы отдавала на репетицию своего детища.

— Дорогая, — Филипп вечером забежал в комнату Риты — меня пригласил Московский театр на гастроли — он махал планшетом перед лицом жены.

— Что? — Рита знала, её муж давно мечтал побывать в России — Дай посмотреть, когда? — неужели она раньше, чем через два года окажется на родной земле — Дай! — она выхватила планшет и правда, на электронной почте было письмо из Московского театра с приглашением. — Я так рада — она обняла мужчину и чмокнула его в щеку.

— Жена, теперь будешь еще чаще разговаривать со мной на русском языке, я еще плохо его выучил — Филипп на протяжении их совместной жизни, просил Маргариту учить его русским словам, фразам, и заставлял её разговаривать с ним на русском. И уже неплохо понимал язык, но разговорную речь необходимо подтянуть.

— Хорошо — на русском сказала Рита.

— Прекрасно — ответил ей на русском муж — Правильно?

— Да ты уже почти русский — Рита засмеялась и открыла письмо. Увидела, что в России нужно быть через полгода, она надеялась на чуть меньший срок, но и такой тоже хорошо.

Вячеславу пришлось положить жену в больницу на лечение от алкогольной зависимости, последние полгода он был занят в Москве, принимая дела по ведению бизнеса. Станислава оставалась одна в другом городе и развлекалась, гуляя по клубам и барам, заливая одиночество коктейлями. Утро начиналось с головной боли, и она лечилась шампанским, и снова клуб, танцы, парни, встречи с друзьями, крепкий алкоголь. В один день, когда Загорский вернулся домой передать дела своей компании Павлу, его кольнуло в грудь предчувствие что необходимо заглянуть к жене. Когда он зашел в комнату Станиславы он увидел страшную картину, на кровати свернувшись калачиком, в собственной рвоте и моче, в бессознательном состоянии лежала не похожая на себя Горина. Сердце Славы упало, он жалел её все время, но не мог подпустить, потому, что она забрала у него самое дорогое, его зеленоглазку. Загорский вызвал санитарную бригаду и оформил жену на лечение в наркологическую клинику.

В Москве Вячеслав жил у родителей, они уехали отдыхать в Америку и пообщаться с семейством Гориных. Слава, не стал их разочаровывать, и не говорил, о скором разводе со Станиславой. Объяснил, что супруга не хочет сейчас переезжать, пока он не подобрал для них свое жилье. Родителям не обязательно знать, что их сын, довел бедную девушку до алкоголизма.

Вечером у Вячеслава была деловая встреча в одном из ресторанов, ужин закончился, молодой человек решил выпить, и подошел к бару. Его привлек знакомый силуэт, сидевший у стойки и посасывающий виски из стопки. Это был Морозов Иван, парень возмужал, раздался в плечах, на носу висели очки, выглядел солидно.

— Иван — обратился к нему Загорский — Какая неожиданная встреча. Давно в Москве?

— Да уж, — по Ивану было видно, что он не рад их встрече — Неожиданно. Я уехал сразу после смерти отца. Два с половиной года назад. — Ты какими судьбами?

— Переезжаю сюда, отец передал мне корпорацию — тяжело вздохнул Вячеслав.

— Понятно — кивнул Морозов и отпил виски.

— Работаешь? — поинтересовался у Ивана Вячеслав — смотрю, зарабатываешь неплохо, одет в дорогой костюм. Как на личном фронте?

— Вот, обмываю развод, — хмыкнул Морозов.

— Сочувствую — Загорский протянул свою стопку, парни чокнулись и выпили.

Мужчины сели рядом и молча, выпили еще не одну порцию виски. Языки развязались, они немного осмелели, и разговор зашел о женщине, которая их связывала.

— Иван, скажи, у вас с Ритой был секс? — осторожно спросил Слава, этот вопрос его мучил на протяжении почти трех лет.

Иван повернул голову, в его глазах было недоумение — С чего такой вопрос? Она была в тебя по уши влюблена, мы остались друзьями.

— Не ври, я видел вас, вы целовались у твоего подъезда.

— Ты уверен, что это был поцелуй?

— Она в тот день была такой счастливой, я думал, что это от ожидания встречи с тобой.

— Дурак ты, — Морозов налил виски в опустевшие стопки — Она попросила меня найти ей хорошего гинеколога, чтобы подтвердить свою беременность. Рита сделала тест, и была счастлива, от того, что у вас будет ребенок. Когда говорила о тебе, голос становился мягче и её глаза блестели. — Иван с ноткой презрения посмотрел на Загорского.

— Мой отец тогда болел раком, ему оставалось жить три месяца, она захотела его увидеть. То, что ты видел, не было поцелуем, это были сочувствующие объятия, я прятал слезы у неё на плече. Про секс я молчу. Честно — он сделал паузу и снова отпил из стопки — Я бы тебе сейчас вмазал, но уже поздно. Почему ты сразу в тот же