Запретный сад - Виктория Борисова

Лес казался красивым, как на новогодней открытке. Алмазной пылью искрился снег, высоченные старые ели и сосны стояли гордо, как на параде, будто красуясь друг перед другом, и холодное предзакатное зимнее солнце играло и переливалось в небе…

Все вокруг дышало покоем. Было очень тихо и торжественно, словно в храме. Не хотелось даже говорить, чтобы не порушить эту хрупкую тишину, только смотреть затаив дыхание и радоваться, что иногда бывают в жизни человека такие моменты, когда мир являет ему свою красоту, вырывая ненадолго из череды будней, когда и голову поднять некогда, чтобы на небо посмотреть.

Даже странно было, что здесь, совсем рядом, может происходить что-то плохое!

Сидеть у окна, глядя на заснеженный сад, наверное, хорошо вдвоем… А Лиза скоро совсем заскучала. Когда начало темнеть, пейзаж за окном и вовсе стал казаться мрачным и зловещим. Кажется, волки из леса вот-вот выйдут!

Она включила свет и закрыла жалюзи. Нет, надо занять себя хоть чем-нибудь, чтобы скоротать время! Но чем? Читать в этом доме все равно нечего. Можно было бы, конечно, заказать что угодно, и Борис бы ей не отказал, но Лиза в последнее время совершенно утратила вкус к любимому прежде занятию. Даже странно было немного: как она раньше могла тратить столько времени на созерцание чужих страстей и всерьез принимать унылые прописные истины вроде «книга – источник знаний».

Теперь она думала совершенно по-другому. Книги – это для неудачников! Конечно, приятно погружаться в вымышленные миры, если в собственной жизни ничего интересного не происходит… А когда каждый день становится похож на волшебную сказку, такой уход от реальности совершенно ни к чему.

Она включила телевизор и минут пять лениво щелкала пультом, переключая каналы. Но, как назло, ничего интересного не было, огромный экран показывал то слащавые новогодние фильмы, то эстрадные концерты доморощенных знаменитостей, прерываемые бесконечными рекламными роликами.

Лиза недовольно сморщила носик. Нет, все-таки правильно говорят, что телевизор – главный убийца времени! Стоит ли покупать такую сложную и дорогую технику, чтобы смотреть рекламу прокладок и шампуней от перхоти?

Новости – тоже скука смертная. Ну какое ей дело до того, сколько стоит баррель нефти и какая партия получила большинство на выборах в Бразилии! Конечно, очень печально, что где-то идет война, где-то взрывают бомбы террористы, люди голодают, страдают от неизлечимых болезней и прочих напастей… Но ведь она-то ничем не может им помочь! Так стоит ли переживать понапрасну, растравляя душу зрелищем чужих страданий?

Лучше бы посмотреть хорошее кино на DVD. Какую-нибудь легкую, веселую комедию, желательно французскую. Может быть, с Бельмондо или Пьером Ришаром… Старые фильмы – это такая прелесть!

В начале осени, когда Борис торжественно вручил ей карточку с почти неограниченным кредитным лимитом, Лиза первым делом купила себе новый телевизор – огромный, плоский, размером чуть ли не в полстены! – и стала собирать коллекцию дисков. Рыжий веснушчатый Денис – продавец из магазина «Кино – игры – музыка», где она когда-то купила тот самый диск с африканскими барабанами, – встречал ее как почетную постоянную покупательницу. Заговорщически улыбаясь, он доставал заранее отложенные новинки, приговаривая: «Для вас, только для вас! Эксклюзив, специально заказывать пришлось!» Умом Лиза, конечно, понимала, что парень просто старается ради прибыли, не хочет упускать выгодную покупательницу, но все равно такое внимание было приятно.

Сейчас Лиза досадовала на себя, что не прихватила с собой что-нибудь из своей коллекции. Кто же знал, что Борису придется так срочно улететь по делам, а она останется коротать время в одиночестве! Недаром ведь говорят, что все предусмотреть невозможно…

Нет, конечно, она не будет жаловаться или, не дай бог, закатывать скандалы мужчине своей мечты, унижать его и себя дурацкими подозрениями… Настоящая женщина должна быть мудрой и терпеливой, должна уметь выжидать, и тогда, рано или поздно, она непременно получит желаемое. Борис поймет, что лучше ее нет никого на свете, преподнесет ей обручальное кольцо, как в американских фильмах, и поведет под венец.

А время, как назло, тянулось бесконечно долго…

И тут Лиза вспомнила, что у Бориса в кабинете полно дисков. Правда, заходить туда он запретил ей строго-настрого! Однажды, когда Лиза вошла, чтобы позвать его к ужину, лицо у него стало такое, что она даже испугалась. На секунду ей показалось, что Борис готов ударить ее, может быть, даже убить…

Правда, минутная вспышка ярости быстро прошла. Борис справился с собой и только сказал:

– Пожалуйста, больше так не делай.

Лиза чуть улыбнулась. Борис такой странный! Наверное, как все мужчины. Они думают, что кому-то безумно интересны их секреты, и ревниво отстаивают право на свою территорию.

Но ведь Бориса сейчас нет дома, и вернется он в лучшем случае только завтра! А она всего лишь посмотрит кино, чтобы разогнать скуку и не предаваться глупым, ненужным мыслям.

В конце концов, он ведь ничего не заметит!

Всю дорогу Николай угрюмо молчал, глядя в одну точку перед собой. Не было ни азарта, ни того особенного куража, какой бывает перед важным и опасным делом, ни даже страха, что все пойдет не так. Он не думал ни о предстоящей операции, ни о том, что будет дальше. Это ведь не убийство в пьяной драке – дело обещает быть громким, резонансным! И вся его судьба и карьера может теперь кардинально перемениться.

Но ему было совершенно все равно. В голове была какая-то странная, гулкая пустота, словно в старом доме, предназначенном к сносу. Было страшно стыдно, что он, взрослый здоровый мужик, офицер, едет сейчас арестовывать убийцу не за то, что он убийца, а за то, что кому-то когда-то перешел дорогу.

И что самое противное: если бы не этот печальный факт в его биографии, то Агапов, пожалуй, вышел бы сухим из воды… И мог бы спокойно продолжать в том же духе.

Николай сжал зубы. Та видеозапись что-то перевернула в его душе. Он вспомнил лицо светловолосой девушки, ее глаза, в которых плескался ужас, искусанные губы… И кровь, кровь на белом платье.

Нет, хватит нюни распускать! Не время сейчас для всяких рефлексий. Как бы то ни было, убийца должен получить то, что заслужил, и если дело получится политическим – что ж, тем хуже для него.

Он ехал выполнять свою работу и давал себе слово, что сразу же после этого дела он непременно уволится из органов. А что? Сколько можно уже? Не мальчик ведь – вон уже голова седая. Не чинов особых не выслужил, ни денег, ни славы. Даже семью создать не смог. Жена была когда-то, но давным-давно ушла, и Николай ее не винил – разве это жизнь, когда мужа никогда дома нет? Так и сказала на прощание: ты, мол, Коля женат не на мне, а на своей работе, так что теперь с ней и живи. Хорошо еще – детей не нажили…

Осталась теперь только однокомнатная квартира у черта на рогах да еще вот язва на нервной почве. А главное – работа эта проклятущая, от которой некуда деться. Главное, что еще держало его здесь, – это сознание того, что пусть он, опер Николай Терещенко, и не идеал, не образцово-показательный мент из сериалов, что по телевизору крутят, но все же делает нужное и полезное дело. Если его стараниями убийца не будет гулять на свободе и понесет заслуженное наказание, значит, он спасает еще чью-то жизнь!