Академия Ринвуд. Ученица темного мага - Алеся Наварро

– Ублюдок, – шепчут бескровные белые губы.

Не нужно даже быть рядом. Достаточно просто потянуться вперед сквозь Тьму, туда, где тупая гора человеческого мяса возвышается над измученным противником, и вцепиться холодеющими пальцами в сердце – большое, горячее, будто бы бычье. И сжимать, впиваясь ногтями, пока оно не перестанет биться.

Вот так.

Держать.

Еще немного.

Еще…

Тепло. Тепло и мягко. Амалия попыталась было открыть глаза, но тут же снова зажмурилась. Дневной свет оказался слишком ярким. Слишком горячим. Ей даже захотелось сбросить с себя одеяло.

– Просыпайся. Пора.

Амалия рывком села на кровати. Перед глазами поплыли цветные круги, но на этот раз даже слепящие лучи солнца не помешали вытаращиться изо всех сил.

Коннери расположился в громадном кресле прямо у изголовья. Похоже, он тоже только что проснулся, и теперь недовольно щурился, стараясь отвернуться от окна.

– Где я? – пробормотала Амалия и тут же дернулась. – Алекс! Что с ним?!

– Успокойся, девочка. – Коннери мягко толкнул ее обратно на подушки. – Ему здорово досталось, но через неделю-другую он сможет встать на ноги. Легко отделался. Если не считать того, что дополнительных занятий ему теперь хватит до самого выпускного курса.

Алекс жив! Значит, все было не зря – и сделка с Коннери, и дьявольская скачка через черную пустоту, и холодные пальцы, сжимающие человеческое сердце… Бофорт!

– Профессор, – сдавленно прошептала Амалия, комкая в руках край одеяла. – А тот, второй… Эдвард?

– Уже третий день пытается прорваться в кабинет профессора Кроу со своим сумасшедшим папашей, – отозвался Коннери. – Тот постоянно твердит что-то о темной магии, чуть не прикончившей драгоценного наследника рода Бофортов.

– Что с ним случилось?!

– Юноше вдруг стало дурно, когда он уже собирался снести голову твоему ненаглядному Монтгомери. – Коннери покачал головой. – Ничего удивительного. Каждый день налегать на эль и свиные отбивные при его сложении… даже самому могучему сердцу не выдержать такого.

Амалия подняла голову и посмотрела Коннери прямо в глаза.

– Молчи, – коротко приказал тот. – Ты не имеешь ко всему произошедшему совершенно никакого отношения. Ясно?

– Как вам будет угодно, сэр. – Амалия послушно кивнула. – Но ведь… ведь тогда кто-нибудь непременно попробует обвинить вас.

– Плевать, – усмехнулся Коннери. – У меня достаточно недоброжелателей. Что с того, что их вдруг станет чуть больше? Не об этом тебе сейчас следует думать… да и всем нам, пожалуй, тоже. Наступают тяжелые времена.

– Кристалл? – Амалия вздохнула. – Все из-за него, да?

– Не только. – Коннери сложил руки на груди. – Прости, я уже потерял счет времени. Пока ты была нездорова, здесь много чего произошло. В Серединных Землях назревает война, ректор так и не вернулся, в Вестминстере убили одного из министров Королевы, а когда мы с тобой отправились к Белой Скале, кто-то напал на профессора Кроу.

– Отец Всемогущий… – Амалия поднесла руки ко рту. – Она жива?

– И почти здорова. – Коннери склонился вперед. – Знаешь, нам было бы неплохо навестить ее. Сможешь идти?

– Смогу, – пробурчала Амалия. – Только дайте мне немного времени умыться.

Она уже знала, чем все закончится. Так к чему оттягивать неизбежное?

* * *

Подъем по белой лестнице показался бесконечным. После нескольких дней, проведенных в постели, все тело ломило, а негнущиеся ноги еле одолевали высокие ступеньки. Если бы не помощь Коннери, Амалия бы наверняка свалилась, даже не дойдя до порога Дома Четырех Стихий. Темный маг без особого труда доволок ее до самой двери кабинета и пропустил вперед.

– А, вот и вы, госпожа Хэмптон, – тихо произнесла Кроу. – Прошу вас, садитесь. Профессор Коннери…

За прошедшие дни Кроу еще больше осунулась – видимо, нападение не прошло для нее бесследно. Ни повязок, ни ссадин – Высшие маги без труда могут излечить тело – но от Истинного Зрения не утаить тусклую и потемневшую ауру. Амалия прекрасно видела, что у Кроу едва хватало сил держать спину прямо. Неизвестный злоумышленник не довел свое дело до конца, но Дар Кроу нескоро вернет себе привычную мощь.

– Спасибо, я постою. – Коннери занял свое излюбленное место, привалившись спиной к огромному книжному шкафу. – Я почти неделю не отходил от этой занозы. – Коннери кивнул на Амалию. – Сейчас за ней нужно особенно приглядывать.

– Итак, юная леди. – Кроу положила ладони на стол. – Вы знаете, зачем я позвала вас?

– Да. – Амалия опустила глаза. – Знаю.

– В таком случае позвольте мне перейти сразу к делу. Я много раз предупреждала вас об опасности вашего Дара, госпожа Хэмптон. – Кроу устало вздохнула. – Всеотец свидетель, я, как могла, старалась уберечь вас…

– Кет, – мягко прервал Коннери. – Не надо. Ты же знаешь…

– И тем не менее, – Кроу возвысила голос, – вы не вняли моим советам. Полагаю, я должна благодарить за все произошедшее и профессора Коннери. Но вы, и только вы, госпожа Хэмптон, несете ответственность за ваш собственный выбор. И этот выбор уже сделан. И ни я, ни сам ректор Торвальдсен не в силах этого изменить. Вы понимаете это?

– Да, – Амалия покорно кивнула. – Это мой выбор. И ничей больше.

– В свете всех произошедших событий я не вижу иного выхода. – Кроу на мгновение смолкла, словно страшась слов, которые должна была произнести. – И я готова сделать исключение из правил Академии Ринвуд.

Амалия посмотрела на Коннери. Тот по-прежнему стоял у шкафа, будто каменная статуя. Только уголок его рта чуть дернулся вверх – ничего больше.

– Пользуясь переданной мне властью, я, Кеттрикен Кроу, графиня Бри, профессор, разрешаю профессору Грегору Коннери проводить обучение студентки первого курса Амалии Хэмптон, леди Фалмут, по особому плану. Мое решение окончательное и не имеет обратной силы.

– Спасибо, Кет. – Коннери шагнул вперед. – Знаю, что пока мне не веришь – но так надо. Когда-нибудь ты поймешь, что иначе нельзя.

– Можете идти. – Кроу устало уронила голову на грудь. – Грег… прошу тебя.

– Я знаю, Кет. Я знаю.

Он все-таки добился своего. Силой, обманом – но добился. И даже сама судьба оказалась на его стороне, заставив заплатить за жизнь Алекса страшную цену.

Прорвало Амалию уже на лестнице.

– Ненавижу вас, – глухо выдохнула она. – Ненавижу ее. Ненавижу себя.

За то, что все закончилось именно так. Темный маг оказался прав – нельзя изменить предначертанное. Это проклятье досталось ей с самого рождения, что бы ни говорили Торвальдсен и Кроу.