Конфетка для сурового босса. Судьбу не обмануть - Виктория Вишневская

Сахарок бегает под ногами, просится на ручки к Милане.

– Прости, дружок, не сегодня, – отгоняю его и сажаю больную на диван. Та не сопротивляется, падая на него, как желе. – Градусник есть?

– Нет, наверное… Мы не привозили.

Логично. У меня где-то точно завалялся.

– Жди тут, – строго приказываю. Вылетаю из квартиры, прикрыв за собой дверь, чтобы не спалиться, и направляюсь к себе. В этот раз я попадаю в родные стены без проблем, хватаю аптечку и возвращаюсь к Радовой.

– Откуда?.. – смотрит широкими глазами на градусник в моей ладони.

– У соседей одолжил. Он новый, не переживай.

Даже ни грамма не соврал.

Девушка кивает, ставит его подмышку.

– Спасибо большое за заботу, – нежно, не смотря мне в глаза, улыбается. – Обещаю, что встану за сегодня на ноги и завтра буду на работе в восемь, как штык.

– Да как же, – вылетает с сарказмом.

Судя по её горлу, насморку и температуре… До завтра точно не справимся.

– Ты когда вообще в последний раз болела? – интересуюсь, удивляясь её наивности.

– Лет в десять-одиннадцать. Не помню… У меня иммунитет хороший, уверена, быстро поправлюсь.

– Мда, – так и хочется приложить себя ладонью по лбу. Вроде, взрослая, с детьми работает, а не знает, что простуда может затянуться. Или специально выводит меня из себя? – Сколько там?

– Он ещё не пропищал…

– Смотри. Узнаем промежуточное.

Она со вздохом достаёт градусник, прячет его обратно.

Не понял…

Протягиваю ей ладонь, пальцами подзывая к себе.

– Давай я гляну.

От моих слов она кривится. И у меня возникает странное желание… Снять с неё штаны и отшлёпать. Да-да, больные фантазии вырываются наружу.

– Только без фокусов и препираний.

Засопев, Радова недовольно достаёт градусник, даёт мне. Цифра тридцать восемь явно превышает ту, которую называла Милка в офисе. И это он ещё не пропищал!

– Ясно, – возвращаю обратно. – И что делать с тобой теперь…

Оставить не смогу. А как быть – не знаю.

– Да ничего не надо. Вы езжайте, работайте. Я сейчас посплю, отлежусь, и всё будет хорошо.

– Оставить тебя здесь одну, без присмотра?

– Ну… Я же уже взрослая.

– Ага, настолько, что припёрлась в офис с температурой. Знаю я тебя.

– Если вас успокоит, я могу позвонить сестре.

– А у неё что, работы своей нет? – усмехаюсь.

Ищет повод прогнать меня? Не получится, я как клешнями вопьюсь в неё – фиг отвяжется.

– Может, у неё выходной, – в её потухшем голосе умирают последние нотки надежды.

– Ясно, – поправляю закатанные рукава рубашки. – Я позвоню знакомому врачу, спрошу, как быстро поднять тебя на ноги. А ты пока иди, переодевайся.

– Зачем переодеваться? – выпаливает в испуге. – Куда?

– В комнату Евы, – усмехаюсь. – Нет, ну, можешь и здесь, конечно, я не против.

Она резко подрывается с дивана и летит к шкафу.

– Да-да, точно. Переодеться. А вы?..

– Переодеваться не буду, – кидаю безобидную шутку, взамен вижу нахмуренную моську. – А вот поднимать на ноги – буду. Два раза уже повторил. Мда, женщина, температура точно сказалась на твоей голове. Совсем тормозишь.

Вижу её огромные удивлённые глаза и вздыхаю.

Что ж, я хотел по-хорошему…

– Если не поторопишься, переодеваться будешь здесь. Или вообще лежать под одеялом голая. Мне нравится второй вариант.

Несколько секунд – и Радовой в гостиной как не бывало.

Глава 53

– Выпей это и это, – протягиваю Милке бутылку воды и несколько таблеток. Она приподнимается на локтях, выбирается из-под одеяла и с недоверием смотрит на мою ладонь.

– А это откуда? – прищурившись, ищет во всех моих действиях скрытый смысл. – У нас таблеток нет. Тоже от соседей? Тогда скажите мне названия, вдруг их вообще не стоит употреблять.

– Ты когда болеешь, всегда такая невыносимая?

Хочется остудить её пыл, но я наоборот улыбаюсь. Миленько, на самом деле. Я, когда болею, такой же. Нудный, душный, всем недовольный. Прямо как девушка, которую я еле уложил в кровать. Она долго сопротивлялась, пыталась меня спровадить.

Но мало ли, что с ней произойдёт, когда меня не будет?

– Да, – выпаливает прямо.

– Ценю за честность.

И, несмотря на её пререкания, перехватываю хрупкую и холодную ладошку, вкладываю в неё таблетки.

– Пей. Их выписал врач, с которым я консультировался, пока ты переодевалась.

– А купили когда? – вновь метает в меня подозрительный взгляд, пронзая им, как копьём.

– Доставка, – начинаю нервничать. – Пей!

Встаю с кресла, чуть не наступаю на использованную пелёнку Сахарка. Раздражённо выдыхаю и поднимаю её с пола под игривое тявканье щенка.

Не думал я, что животные столько гадят. Я уже три пелёнки поменял.

Интересно, какая вакханалия творится, когда его оставляют на целый день? Здесь и живого места нет, да?

Брр, знать не хочу.

– А вы куда?

Опять допрос.

– Пойду готовить, – выдаю на полном серьёзе.

– Вы? Готовить? Вы умеете?

Нет, но ей об этом знать необязательно.

– Потом попробуешь, – важно отвечаю и с победным видом направляюсь на кухню.

Хлопаю дверью, закрываясь от неё. Чтобы не подсматривала и не была занудой. А то сейчас начнёт кричать: «Ту кастрюлю не берите, я её только помыла», «Соли недостаточно, добавьте ещё». Нет, я уже понял, какая эта шоколадка «Милка» горькая.

По себе знаю, каково это – болеть. И предвижу всё наперёд.

Поэтому… Для собственного блага, буду поступать по-своему. Но так как я готовлю неважно, звоню Весте, жене брата. Эта женщина в кулинарии, как рыба в воде. Под её чутким руководством я готовлю бульон для больной. И обед.

Не произведение искусства, но есть можно.

Благодарю богиню кулинарии (вторую после Милки, конечно) за помощь. Иду к страдалице. Лежит, замотанная в одеяло, смотрит телевизор и ворчит что-то себе под