Ловушка для тигра - Николай Мороз

— Какими судьбами? — спросил Максим.

Парень наморщил лоб и глупо захлопал глазами:

— Простите, вы не могли бы повторить вопрос? Вы полицейский?

— Как ты сюда попал, спрашиваю. Нет, я не полицейский, гораздо хуже.

Последние слова Максим произнес с иронией, но парень отнесся к ним серьезно. И рассказал, путая падежи и ударения, что приехал к любимому дяде в Москву, пошел прогуляться по городу. В ресторане познакомился с девушкой, она предложила поехать к ней. Вместе сели в машину, дальше он ничего не помнит. Очнулся здесь — со связанными руками и заклеенным ртом. Сколько времени прошло? Наверное, сутки или больше — точно он не знает.

— Понятно, — отреагировал Максим на сбивчивую речь заложника. Все, как всегда, просто до безобразия. Богатенького иностранца выследили, подослали к нему шлюху, вырубили ненадолго и теперь собираются получить в обмен на его жизнь крупную сумму денег. Кстати, в любой момент похитители могут заявиться сюда. Максим едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Ситуация дурацкая, даже в чем-то комичная. Интересно, кто доберется до него первым — люди, похитившие норвежского подданного, или «куратор»? Впору делать ставки.

Максим отклеился от стены, подошел к заложнику. Тот инстинктивно шарахнулся в сторону. Комнатенка была узкой, но теплой, даже душной. Максим чувствовал, как снова наплывает дремота, тяжелеют веки, а по правой руке от плеча к локтю бежит тонкая струйка крови.

— Повернись, — скомандовал Максим, и парень поспешно выполнил приказ. Руки заложника оказались связаны скотчем. Максим перерезал путы Пашкиным ножом.

— Спасибо, — голос освобожденного парня донесся словно из-под потолка.

Максим отвечать не стал, развернулся, поплелся обратно по коридору к своей норе. Там холоднее, в голове прояснится, дремотная дурь отстанет. Парень, как теленок, топал сзади, бормотал что-то. Кажется, предлагал свою помощь. Уже поздно, вернее, рано — небо сереет, рассвет близко. Уйти отсюда успеет только один, и это будет не Максим. Он плюхнулся на пол в углу, посмотрел на парня. Тот не уходил, снова открыл рот, но Максим перебил его:

— Тебя как зовут?

— Эйрик.

— Прекрасно. Слушай меня, Эйрик, и делай то, что я тебе скажу. — Слова давались с трудом, голова вновь отяжелела, перед глазами качалась стена и пол. Осталось немного, всего несколько слов. — Дядин адрес помнишь? А телефон? Отлично. Вот, возьми. — Максим вытащил из внутреннего кармана куртки мобильник, бросил его парню.

Тот схватил трубку на лету, попытался что-то сказать, но Максим не дал ему открыть рта:

— Молодец. А теперь, Эйрик, иди отсюда, вали, беги, проваливай, катись к чертовой матери. И как можно скорее. Чем быстрее ты все это проделаешь, тем больше у тебя шансов снова увидеть дядю. — Максим замолчал.

Гражданин Норвегии кивал, переваривая услышанное, сообразил, отступил назад.

— А вы? — пискнул он. — Я не могу так…

— Можешь. Давай бегом отсюда. И побыстрее. Или пристрелю. — Максим потянулся за пистолетом.

— Хорошо-хорошо. — Эйрик вывалился в ко ридор. — Скажите, кто вы? — спросил он оттуда почему-то шепотом.

— Кириллов Игорь Владимирович, — ответил Максим. О том, что он находится в федеральном розыске и заочно приговорен к двадцати трем годам колонии строго режима, лишен всех воинских званий и наград, упоминать не стоило. Не тот случай.

— Спасибо, — еще раз поблагодарил вежливый гражданин Норвегии и пропал в полумраке.

Звуки его шагов скоро затихли. Хочется верить, что парню повезет, он благополучно выберется с заброшенной стройки и воссоединится с убитым горем дядей. В одной семье сегодня будет праздник, надо порадоваться за людей. И подготовиться к скорой встрече с другими «дядями». Максим подполз к окну. На фоне серого утреннего неба громоздилась груда слежавшегося щебня, закрывая собой обзор. Что происходит на стройплощадке дальше, Максим не видел, да и не интересовался особо — какая разница, сколько будет охотников? Главное, не пропустить момент начала облавы. Посмотрел на наручные часы — уже почти семь утра. К полудню все должно закончиться, а может быть, даже и раньше. Как повезет. Лабиринт пока пуст, из гулких просторных помещений не доносится ни звука. Слышен только шум крови в висках и стук собственного сердца. Так прошло пятнадцать минут, двадцать, полчаса. Максим старался не заснуть, двигал раненой рукой и прикусывал губу от боли. Надо бы осмотреть рану, но толку? Что он там увидит, ведь сделать-то все равно ничего нельзя.

За окном послышался отдаленный звон, его перекрыли крики. Максим отполз подальше от наружной стены подвала, выглянул в коридор. Там пока пусто, загонщики еще только сужают кольцо вокруг жертвы. Крик повторился, уже отчетливее — несколько слов — не несущая информации ругань. Максим посмотрел в окно — там по куче щебня кто-то бежал. Снизу, через узкую щель окна, Максим видел только ноги. Кто-то остановился, потоптался на месте. Прозвучал выстрел, затем другой. Максим не сразу сообразил, что короткие сухие щелчки за стеной — это звуки выстрелов. И человек на груде щебня не ищет затаившегося в развалинах капитана Логинова, а сам отстреливается от кого-то. Выстрелы прогремели еще раз, протрещала короткая автоматная очередь, потом все ненадолго стихло. Там, на стройплощадке, разворачивались настоящие боевые действия, вот только кого с кем… Максим дорого заплатил бы за то, чтобы узнать, что происходит у него над головой. В комнатенке на миг стало темно, потом загораживающая окно тень исчезла. Максим привстал, подполз к окну — во дворе ничком лежал боевик, упирался головой в стену здания, куртка на его спине была прострелена в двух местах. «Ничего себе!» Максим замер, услышал звуки шагов и голоса людей. По подвалу шли люди — человека три или четыре, переговаривались негромко. Ну, вот и все, сейчас все закончится. Он перевел предохранитель пистолета на боевой взвод, подобрался к дверному проему. Выглянул быстро, тут же отшатнулся. Выстрелил в полумрак перед собой, услышал вопли и ругань. «Попал», — злорадно улыбнулся Максим и повторил маневр. Ответные выстрелы он услышал, уже укрывшись за выступом стены. Снова прогремели где-то недалеко две автоматные очереди, и все затихло.

Люди из охраны «куратора» отступили, в коридоре снова было пусто и спокойно. Первый контакт состоялся, пока счет в пользу Максима. Одного он точно успел зацепить, что уже неплохо. За окном снова послышались звуки шагов — кто-то со скрежетом пробирался по битому камню. Вся надежда только на то, что смотревший с улицы человек его не заметит. Максим затаил дыхание, глядя, как человек в сером камуфляже и берцах подходит к окну, присаживается на корточки, стучит согнутым пальцем в перчатке по стеклу. И наклоняет голову в «сфере», лицо закрыто маской. Омоновец у окна не задержался, поднялся на ноги, двинулся дальше, за спину Максиму. Тот перевел дыхание. Неужели справедливость восторжествовала и капитана Логинова решили передать государству? Похоже, что все именно так — в подвале тишина, значит, ОМОН пока прочесывает территорию. Но кто в кого стрелял и, главное, почему? Боевики в омоновцев? Те, кто похитил норвежского подданного, в боевиков? Все друг в друга? Или бьются между собой за право первым пристрелить капитана Логинова? Голова отказывалась думать над решением этой загадки, мысли путались. Максим успел услышать, как по лестнице сбегают несколько человек, грохочут подошвами тяжелых ботинок по бетону. А сделать ничего не мог: против бронежилетов и «сфер» пистолет бессилен. У окна снова показался омоновец, присел на корточки и заорал что-то в рацию. А коридор был уже полон людьми, Максим слышал, как они перекрикиваются между собой. «Пусто, пусто, у меня тоже» — в подвале шла настоящая зачистка. Все, ждать больше нечего, он проиграл эту войну. Он поднял пистолет и успел выстрелить несколько раз перед собой, в гущу серо-синих пятнистых силуэтов, а затем шарахнулся назад, чтобы выиграть хоть несколько секунд. Кто-то схватил его за капюшон куртки, потащил назад, к стене, схватил под мышки. И сразу все исчезло — стены, потолок, толпа то ли людей, то ли пришельцев с других планет, осталась только тьма. Зато пропала боль в раненом плече и можно было наконец заснуть.