Синайский секрет - Грег Лумис

Он оказался прав.

Вскоре после полуночи Лэнг подъехал к своему дому и, махнув рукой парковщику, сам ввел автомобиль вниз по пандусу на стоянку для жильцов.

— А не проще было бы позволить мальчику отогнать машину? — поинтересовалась Алисия.

Лэнг кивнул и въехал на место, где на стене красовался номер его квартиры.

— Проще, но не разумнее.

Она вопросительно взглянула на него, но Лэнг сделал вид, что не заметил.

Как только они вошли в квартиру, Грампс, восторженно размахивая хвостом, кинулся знакомиться с гостьей.

— Осторожно, сейчас он облепит вас шерстью, — предупредил Лэнг, наливая в стаканы «скотч».

Алисия присела на корточки и посмотрела собаке в глаза.

— Ничего, именно на этот случай и существует сухая чистка. — Она погладила длинный нос Грампса и принялась почесывать его под нижней челюстью. — Как вы придумали ему имя?

Лэнг вручил ей стакан, в котором позвякивали кубики льда.

— Его так назвал мой племянник.

Он сам нисколько этого не хотел, но какая-то нотка, прозвучавшая в его голосе, сказала Алисии, что развивать эту тему не следует.

Она выпрямилась, подошла к стеклянной стене, отодвинула дверь и вышла на узкий балкон.

— Ого! Какой потрясающий вид!

Потом Лэнг так и не смог вспомнить, что же произошло — то ли она споткнулась, и он поддержал ее, то ли он обнял ее, не ожидая ее движения… Да это и не имело никакого значения. Они долго стояли, обнявшись.

— Никогда не могла устоять перед мужчиной в смокинге, — прошептала она наконец. — Может быть, будет лучше, если вы отвезете меня домой, пока я не наделала глупостей?

Лэнг отступил на расстояние вытянутой руки.

— Неужели Алисия Уорнер, помощник федерального прокурора, способна на глупости? Не верю!

— Вы же помните — я была замужем.

— Это, по-вашему, глупость?

— Быть замужем за ним — да. Не просто глупость, а, пожалуй, безумие. А вы были женаты?

— Был. Она умерла.

— О, мне очень жаль!.. — Похоже, она сказала именно то, что думала.

Лэнг никогда не мог понять, почему люди произносили именно эти слова, когда он упоминал о судьбе Дон. Они жалели о том, что спросили, или о том, что она умерла? Или о том и другом сразу?

Как бы там ни было, беззаботное настроение, владевшее им минуту назад, испарилось, как утренний туман в лучах солнца.

Алисия поставила стакан и посмотрела вокруг с тем выражением, с каким любая женщина оглядывается, когда не может вспомнить, куда же положила сумочку.

— Домой, Джеймс! — провозгласила она, словно дело происходило лет двести назад, и она отдавала приказ кучеру.

Лэнг никак не мог сообразить, рад он ее решению или разочарован. А вот Грампс определенно расстроился.

— Он надеется, что вы еще зайдете побаловать его.

Она опустила руку и погладила Грампса по загривку.

— Я тоже.

Правда, Лэнг совершенно не рассчитывал, что она прибежит к нему, как только он ее позовет.

Южный вокзал Вены

Отделение полиции

Виднер Гюртель

Вена

На следующий день

После полудня

У старшего инспектора Карла Рауха был перерыв на Jause — принятый у венцев полдник, когда они пьют кофе со знаменитыми кондитерскими изделиями, которыми славится столица Австрии. Сегодня инспектор пил кофе от «Айлс» — кафе, заметную часть посетителей которого составляли правительственные чиновники и адвокаты, — и ел Bischofs-brot — вкуснейший кекс. Где еще, кроме как в Вене, найдешь такие места, наряду с заведениями, излюбленными многочисленными (и очень разными) другими группами, такими, как писатели, актеры, игроки в бридж, музыканты, студенты, художники и спортсмены?

На столе он разгреб место для трех листков бумаги: портрета, исполненного художником со слов свидетеля, счет за номер из гостиницы «Империал» и копии американского паспорта на имя некоего Лэнгфорда Рейлли, сделанную при его регистрации в гостинице. Увы, копия была слишком плохой для того, чтобы можно было понять, имеется ли сходство между фотографией в паспорте и рисунком. Он повернулся на стуле к компьютерному монитору, вздохнул, вспомнив о том, что до вечера придется пробавляться омерзительным пойлом из стоявшей внизу кофеварки, и слизал с пальцев последние следы бисквита с цукатами и орехами, изюмом и крошками шоколада.

Поиск по европейской международной базе данных на имя Лэнгфорда Рейлли уже через несколько минут принес неожиданно богатый улов. Его пытались похитить в Бельгии? Он чуть не стал жертвой перестрелки в Амстердаме? И уже через неделю с небольшим он в Вене обедает с человеком, который вскоре оказался жертвой убийц? Такое впечатление, что всякие безобразия прямо-таки тянулись за герром Рейлли, как кильватерный след за кораблем.

Еще несколько ударов по клавишам привели Рауха в базу американского ФБР, и он без особого удивления увидел, что имя Рейлли присутствует и там. За минувшие четыре или пять лет его пыталось убить множество людей из разных стран мира.

Но почему?

Следующие полчаса поиска в киберпространстве не дали никаких ответов на этот вопрос. Лэнгфорд Рейлли был адвокатом, защищавшим людей, обвиняемых в корыстных преступлениях — растратах, мошенничестве, взяточничестве. Кто-нибудь и впрямь мог захотеть за что-нибудь отомстить ему. Но чтобы таких набралось полдюжины? Рейлли также возглавлял Благотворительный фонд имени Дженис и Джефа Холт, специализирующийся на медицинском обслуживании детей в странах третьего мира и в последнее время начавший исследования по поиску замены для ископаемого топлива.

Похвальные цели. И вряд ли они могли бы вдохновить кого-нибудь на убийство.

Так что там еще есть об этом американце, которого почему-то сопровождают смерть и хаос?

У голландских и бельгийских властей не было оснований задерживать его, а вот у Рауха были: этот человек, возможно, последний, кто видел в живых доктора Шаффера. К сожалению, герр Рейлли закончил все дела, которые у него были в Вене, и, по словам портье из «Империала», покинул гостиницу среди ночи, хотя номер у него был оплачен до утра. Швейцар запомнил, что, когда он вызвал такси в аэропорт, Рейлли дал ему хорошие чаевые. Поспешный отъезд из дорогой гостиницы вряд ли можно было считать преступлением, но, конечно, это было подозрительно.

Раух крутнулся на кресле и посмотрел в окно, а вернее, в пространство. Достаточно ли серьезным было подозрение для того, чтобы заваривать бюрократическую кашу для получения документов об экстрадиции? Если Рейлли окажется ни к чему не причастным, Рауху придется из своего кармана оплачивать его перелет из Америки в Европу и обратно. С другой стороны, у него не было никаких иных версий, и вряд ли можно было рассчитывать на появление новых данных.