Повенчанная тьмой - Валерия Чернованова

— Это семейный разговор, Эрика, — отрезала бабушка. — Не здесь и не сейчас.

В то время как мама и отец продолжали хранить молчание, словно онемели разом.

— Можете отправиться со мной (как ты помнишь, Тереза, в нашем с тобой доме мест хватит для всех) или снять номера в гостинице, но Эрика поедет со мной, — сохраняя спокойный, даже какой-то отстраненный вид, проговорил Габор. — Для ее же блага и безопасности.

В нашем с тобой доме... Все, мне сейчас станет плохо, и я в лучших традициях мыльных опер упаду в обморок. Потому что это уже, знаете ли, перебор!

— Мы все поедем с тобой, — немного помолчав, решила бабушка. — Будет лучше, если обсудим все сегодня. Особенно твое заявление про нападение на Эрику.

Габор кивнул и посторонился, пропуская свою. э-э-э. бывшую жену в холл. Та обернулась и посмотрела на меня таким взглядом, как будто хотела сказать: а ну быстро отсюда выметайся!

Узнаю свою бабушку.

Честно говоря, я была согласна поехать с ними. Чтобы наконец расставить все точки над «и» и понять, что из рассказанного Цецилией о моем якобы покойном дедушке правда, а что ложь.

Вот только мадам Эчед считала иначе.

— Минуточку, — сказала она, и по ее лицу расползлась улыбка. Неприятная такая, ядовитая. — Никто из вас не сможет забрать ее без разрешения на то ее мужа. Моего сына.

Я думала, что после всего только что услышанного удивить меня еще больше будет непросто, если не сказать невозможно. Ан нет, оказалось, что возможно.

— Кри-и-ис… — Я дернула рукой, сбрасывая его пальцы, и вопросительно посмотрела на ведьмака.

— Мама, объяснись! — резко потребовал Эчед.

— Они провели брачный обряд по всем ведьмовским законам, — заявила интриганка, продолжая смотреть Габору в глаза, явно наслаждаясь моментом. — Сегодня ночью он был завершен, и теперь Эрика принадлежит моему сыну.

Даже так? Принадлежит.

— Играешь с огнем, Цецилия, — делая шаг вперед, процедил Габор.

— Думал, только тебе можно отнимать чужих близких? — ухмыльнулась ведьма. Ведьма в обоих смыслах этого слова. — Теперь Эрика одна из Эчедов!

До меня наконец начало доходить, хоть и доходило долго. Завершен ночью? Это в смысле когда мы.

Внутри появилось тошнотворное ощущение. Мерзкое такое, и тем сильнее оно становилось, чем дольше я смотрела на Кристиана.

— Вот, значит, откуда все эти внезапные якобы чувства.

Ведьмак попробовал удержать меня за руку, но я отшатнулась.

— Ты ведь меня ненавидел. Прикончить меня пытался, и не раз, а потом вдруг влюбился. — Я застонала. — Дура! Какая же я идиотка! Все было ради мести, да? Весь этот спектакль?

— Ты ведь сама не веришь в то, что говоришь. Эрика! — гаркнул Эчед. Смотрите-ка, как натурально разозлился!

Перед глазами замелькали обрывки ночного кошмара. Мое подсознание как будто мне напоминало, что на самом деле представляет из себя этот человек. Выталкивало на поверхность разума все плохое и ужасное, с ним связанное, что я по глупости своей успела позабыть. Пыталось удержать, остановить.

А я дура. Тысячу раз дура!

— И чем же ты тогда лучше Ксавера? Ему нужна была я из-за дара, тебе — чтобы отомстить ему! — кивнула в сторону Габора и тихо добавила, стараясь справиться с подкатывающими слезами. — Ты такой же, как и они все.

Ядовитые глаза колдуна сверкнули бешенством.

— Ты прекрасно знаешь, что я к тебе испытываю, и тебе хватает ума сравнивать меня с Ксавером?! Не знал я ни о каких ритуалах!

— Да ты на них собаку съел и хочешь сказать, не заметил, что случайно женился?!

Немыслимо!

— Эрика, пойдем, — протянула мне руку бабушка.

— Эрике придется остаться! — прошипела моя чертова благодетельница.

— Пусть идет, — глядя на меня (в то время как мне на него совсем не хотелось смотреть), проговорил Эчед.

— Ну спасибо! — не сдержавшись, огрызнулась. — Как это мило с твоей стороны — меня отпустить!

Больше не оглядываясь, выскочила из столовой и услышала брошенное мне вдогонку ведьмой Эчед:

— Эрика, тебе придется вернуться. Теперь ты одна из нас! Брачные узы никому не разорвать!

С трудом поборов в себе желание показать ей один неприличный жест, я бросилась на улицу, сбежала по ступеням крыльца и остервенело дернула на себя дверцу машины. Готовая уехать куда угодно. Хоть к Габору, хоть к черту! Подозреваю, что это одно и тоже.

Куда угодно, лишь бы оказаться подальше от помешанной на мести колдуньи и своего вдруг образовавшегося мужа!

— Он даже не пытался оправдываться! — в сердцах воскликнула Цецилия, нервно меряя шагами гостиную. Больше всего на свете ей сейчас хотелось отвести душу и что-нибудь разбить, но приходилось сдерживаться из последних сил.

Такое замечательное начало дня... И надо же было все испортить этому мальчишке!

— А разве должен был? — вскинула брови Йоланда, коротавшая время в кресле с бокалом вина. В отличие от своей воспитанницы, она восприняла известие о появлении родителей Эрики философски: рано или поздно это должно было случиться. — Этеле беспокоился об Эрике, поэтому и связался с ее родными.

— Не беспокоился он, а просто приревновал! — вскипела колдунья. Она почти уступила искушению: пальцы сами потянулись к оставленному на столе бокалу, который Цецилия в мыслях уже давно швырнула в камин. В последний момент отдернув руку, колдунья с мстительным удовлетворением проговорила: — Ну хотя бы теперь Этеле узнает правду.

— Нужно было сказать ему об этом раньше. Им всем, а не привязывать насильно к себе Эрику, — со вздохом заметила Йоланда. — Чего ты в итоге добилась? Поразбивала столько сердец, только чтобы досадить Габору. Думаешь, Кристиан тебя так просто теперь простит?

И это беспокоило Цецилию больше всего. Он уехал сразу после того, как Эрика покинула их дом. Уехал, не сказав ни слова, а на все попытки с ним заговорить никак не реагировал. Просто делал вид, что матери для него больше не существует. Весь день Цецилия пыталась ему дозвониться, просила о том же мужа, друзей Кристиана, но сын сбрасывал ее звонки, и даже магия не могла подсказать, где он сейчас находится.

— Что ты решила с Этеле? — поинтересовалась Йоланда, возвращая женщину не в самую приятную реальность.

Реальность, в которой все пошло наперекосяк. Она своего добилась — отныне Эрика принадлежит ее семье, и никакими чарами не разрушить их с Кристианом связь. Но все должно было произойти не так. А виной тому ревность одного паршивого мальчишки.

А Йолика еще спрашивает, что она решила!

— Этеле Батори больше не моя забота, и я в его жизни ничего не решаю, — отстраненно проговорила чародейка.